Страница 44 из 49
— Ты Дарью встречаешь?
— Женская часть обители огорожена стеной, — раз в месяц разрешают переговариваться через окошко.
— Дарья здорова?
— Была здорова.
— А теперь как?
— Известно как, — здорова... Только жалуется, что покоя не дает мать Соломония.
— А что хочет мать Соломония?
— Все постричься Дарью понуждает.
— Дарью?
— А то кого же?
— А Дарья что?
— Известно что. Говорит: «Руки на себя наложу, а раскольницей не стану... Не нужна мне жизнь, коли за Семена замуж не пойду... Я, — говорит, — Семену предназначена...» А Соломония все напевает: «Не надейся по-пустому, — давно утонул твой Семен, больше не вернется...»
— А Дарья что?
— Известно что. Говорит: «Не верю этому, чтобы Семен утонул, вернется...»
Фаддеич рассказал, что Кирилл и Гришка Гореликов отправились с промышленниками к Груманту, за морским зверем. Вернулись поздней осенью с хорошей добычей. Только вернулись не все: троих снесло в море во время бури. А ближе к весне понаехали из Архангельска стражники и увезли Гришку, Кирилла и третьего, кто с ними вернулся. Вскоре в Волостке узнали, что те трое не утонули, а были побиты своими товарищами. Только одного побили не до смерти: выжил и все рассказал спасшим его промышленникам... За учиненное злодейство Кирилла, Гришку да третьего, что с ними был, заклеймили и в Сибирь угнали на каторгу.
Наконец Семен спросил, как это крестный очутился тогда у зимушки.
— Ты и про то ничего не знаешь?
— Откуда же мне знать?
И Фаддеич рассказал. Затем они начали обсуждать, что делать дальше. Дарья находилась в раскольничьей обители, там, где Семен только что был. Как ему освободить теперь Дарью? Фаддеич объяснил, что добровольно раскольники никого от себя не отпускают. Вернуться к Андрею Денисову и потребовать Дарью? Но Андрей Денисов знал же, что Дарья невеста Семена, и ни слова про нее не проронил. К тому же Семен понимал, что, выполняя поручение Меньшикова, не волен распоряжаться собой.
И, подумав, Семен сказал Фаддеичу:
— Вернусь к Меньшикову, все ему расскажу и отпрошусь съездить за Дарьей. Где мне тебя отыскать?
Договорились встретиться на этом же месте. Расставшись с крестным, Семен поскакал к Онежскому озеру.
Посещение доверенным лицом государя Выгорецкой обители имело еще одно последствие: по сузёмку пошел слух про «антихристовых слуг», которые собираются разорить обитель, а людей всех согнать на железоделательные заводы. И снова раскольники начали толковать про «огненное крещение».
Семен знал, что Меньшикову поручено большое дело — поставлять армии и флоту оружие. Меньшиков возглавлял заводы в Карелии. А так как часть руды шла от раскольников, портить из-за него отношения с Андреем Денисовым, считал Семен, Меньшиков не станет. Но все же рассказал Меньшикову про Дарью.
Александр Данилович задумался. Выгорецкую обитель, как и весь раскольничий сузёмок, он считал осиным гнездом.
Найдись для этого предлог, он давно бы согнал раскольников на заводы. Но Андрей Денисов так повернул дело, что ему, Меньшикову, разорять обитель было сейчас невыгодно.
Все же Меньшиков не отказался помочь Семену: в этом он видел возможность сделать Андрея Денисова более сговорчивым. Если Андрей Денисов заупрямится, то, может быть, дело дойдет до того, что удастся прогнать его, сослав куда-либо в Сибирь, скажем, в Березов, — пусть занимается там раскольничьими делами. А здесь мужики станут добывать руду или работать на заводах уже без его посредничества.
Меньшиков сказал, что Семен может отправиться за своей невестой. Если Денисов не отпустит Дарью, он, Меньшиков, ему подсобит. В помощь Семену Меньшиков отрядил с ним одного из своих солдат, Ахмета, родом башкира, который считался в отряде разведчиком.
Оба отправились на лошадях. Семен заехал сперва за Фаддеичем, это тоже разрешил ему Меньшиков. Но в обитель Фаддеич с Семеном не пошел, оставшись поджидать на другом берегу реки.
Покинув за несколько дней до этого Андрея Денисова, Семен снова к нему вернулся, а из окошка в стене его опять спросили: «Пошто тревожишь мирную обитель?»
Узнав, что прибыл господин Поташов, да еще с солдатом, Андрей Денисов обеспокоился. Семена провели к нему, и киновиарх первым делом осведомился о здоровье Александра Даниловича. Молодой помор ответил, что Александр Данилович здоров, после чего Денисов спросил: «А как здоровье государя Петра Алексеевича?» Семен ответил, что, как ему известно, «государь ни на что не жалуется». «А как война?» — последовал вопрос.
Семен знал, что в обитель приходят из разных мест люди, и Денисов обо всем хорошо осведомлен. Но он рассказал о последних победах — взятии Дерпта, Нарвы и других городов. А когда вопросы прекратились, Семен сразу же изложил причину своего приезда, — хитрить он не умел.
Денисов облегченно вздохнул. Он предполагал, что Меньшиков, а может быть и сам царь, остался неудовлетворенным результатом первого посещения господина Поташова и прислал его снова.
Киновиарх ответил, что женская часть обители находится «под началом его сестры, матери Соломонии». Сейчас он позовет сестру, и она обо всем господину Поташову расскажет.
Киновиарх написал записку, которую послал с келейником. Он предложил молодому помору ознакомиться с собранными у него книгами. «Раньше господин Поташов, — проговорил Денисов, — подобными предметами даже весьма интересовался».
При других обстоятельствах Семен проявил бы к предложению Денисова большой интерес, но сейчас ему больше всего хотелось узнать, что написал киновиарх.
Через некоторое время вошла «мать Соломония». Высокая, расплывшаяся от полноты женщина, с выпученными глазами, она напомнила Семену Евпраксею, сестру покойного Терентия Поташова.
А в записке, которую написал Денисов, стояло: «Немедля скрой Дарью в скит на Кумбуксу, к старцу Пахомию, сама приходи в келью, говори, что будут подсказывать; явился жених Дарьи, требует отпустить».
Не давая сестре раскрыть рот, Денисов начал:
— Господин Поташов хочет, чтобы обитель отпустила в мир его невесту. Это та девица Дарья, помнишь, что попросилась в обитель прошлой осенью.
Мать Соломония закивала головой. Она попыталась что-то сказать, но Денисов продолжал:
— Но мне представляется, что означенной девицы в скиту уже нет?
Мать Соломония закивала еще утвердительнее.
— Ведь девица Дарья покинула обитель? — спросил Денисов сестру.
Та воскликнула:
— Разве господин Поташов этого не знает?
— Выходит, что не знает, — ответил Денисов, взглянув на Семена.
— Дарья покинула обитель? — спросил молодой помор. — Где же Дарья теперь?
Соломония затруднялась ответить, за нее поспешил это сделать Денисов.
— Господин Поташов, — сказал он, — интересуется девицей Дарьей, предполагая на ней жениться. Правильно ли я вас понимаю, господин Поташов?
Семен подтвердил, что Денисов понимает его правильно.
— Неужто господин Поташов собирается жениться на девице Дарье? — воскликнула Соломония.
Семен на нее удивленно посмотрел, не понимая, что плохого в его желании жениться на Дарье.
— Господин Поташов совсем не знает, какой теперь стала девица Дарья, — сказал Денисов.
Семен сразу насторожился.
— После того как господин Поташов отправился в Соловецкую обитель, — продолжал Денисов, — прошло много времени. Если бы господин Поташов узнал, какой стала теперь девица Дарья, он, вероятно, переменил бы к ней свое отношение.
— Как это нужно понимать? — спросил с тревогой Семен.
Видя, что он уже смутил молодого помора, Денисов продолжал:
— Пусть господин Поташов выслушает нас: мы с матерью Соломонией желаем ему только добра. Может быть, девица Дарья и хотела выйти замуж за господина Поташова. Но господин Поташов отправился в монастырь. А разлука в таком деле плохой помощник. Господин Поташов знает, что Кирилл Поташов добивался жениться на девице Дарье. Знает он и то, что в Волостку явился сержант Щепотьев. Господин Поташов стал в это время келейником архимандрита, а девица Дарья соблазнилась посулами сержанта. Сержант отбыл из Волостки, а девица Дарья утешилась с Кириллом Поташовым. Только простой рыбак после царского любимца не пришелся девице по душе. Во время свадьбы она сбежала. Девица считала, что сержант поджидает ее. Но где его найти! Да он и думать о ней позабыл. Вот тогда с отчаяния девица и попросилась в нашу обитель. Мы сочли, что девица Дарья раскаялась и ищет в обители душевного покоя...