Сестра мертвых

Винн взглянула на собственные руки, которые вцепились в плечи Магьер, и увидела, как ее собственная суть, ее жизненная сила тянется, ослепительно сияя, к плоти Магьер. Тогда она подняла взгляд, но не увидела янтарного солнечного жара, который ослепил ее в глазах Лисила.

Глаза Магьер были как бездонные провалы во тьму.

*

Этим вечером Вельстил проснулся и сел, твердо сознавая, где находится. В кои-то веки он не видел снов, а значит, не было и той минутной растерянности, когда он пытался вспомнить, как и где засыпал.

Чейн добыл большой кусок плотного холста и с приближением рассвета отыскал густую рощу. Он натянул полотнище, прикрыл его сверху ветвями и лапником так, что импровизированный навес почти слился с окружающим подлеском.

– Этому меня научил отец, – пояснил он. – Когда мы отправлялись на охоту, нам частенько доводилось ночевать под открытым небом.

Едва проснувшись, Вельстил краем уха уловил снаружи негромкое поскрипывание кожи и понял, что Чейн уже седлает коней, готовясь к ночному пути. Хотя на этот раз отдых Вельстила не тревожили сны, он никак не мог отогнать воспоминания, которые с новой силой нахлынули на него при виде отцовского замка, и сидел под навесом, одновременно радуясь тому, что хоть немного может побыть один, и стремясь хоть как-то отвлечься от событий прошлого.

– Ты проснулся?! – крикнул снаружи Чейн.

Вельстил вздрогнул:

– Да. Сейчас приду.

Он закрыл глаза, постарался изгнать из мыслей сумятицу и тревогу, но избавиться от досады на внешне бессмысленное поведение Магьер ему так и не удалось. Миновала уже четвертая ночь, с тех пор как Магьер и ее спутники покинули Чеместук, а она все еще непонятно зачем двигалась на восток.

Вельстил вытащил из дорожного мешка бронзовое блюдо, положил его на землю донышком вверх. Едва слышно бормоча, он надрезал обрубок мизинца и уронил в самый центр донышка каплю своей черной крови. Капля расползлась крохотной лужицей, на мгновение замерла, а потом вытянулась, отчетливо указывая на восток. Вельстил тщательно протер донышко блюда и повторил ритуал. Результат был тот же самый, а потому он сунул блюдо назад в мешок и выбрался из-под навеса.

Чейн стоял, дожидаясь его, рядом с заседланными лошадьми.

– Есть тут поблизости деревня? – спросил Вельстил. – Ты вообще обследовал окрестности?

– К востоку от нас поднимается в небо дым, – сообщил Чейн. – Поскольку дампир путешествует по реке, я заключил, что и мы двинемся по берегу вслед за ней. А в чем дело?

– Пока не знаю, – ответил Вельстил, – но сдается мне, что она опять сделала остановку, причем недалеко отсюда.

Чейн нахмурился, но все же вскочил в седло, дождался, пока Вельстил последует его примеру, и они шагом двинулись через лес. Очень скоро Вельстилу попалось на глаза мертвое дерево, за ним – еще одно.

Выехав из леса, они увидели впереди, у реки, селение, достаточно крупное, чтобы его можно было назвать городом. Дорога проходила как раз через этот город, рассекая его пополам. Над крышами лавок, жилых домов, мастерских – и на ближней к Вельстилу и Чейну окраине, и дальше, в глубине города, – поднимались из труб блеклые редкие дымки. Слишком редкие для сырой и холодной осени.

Вельстил оглянулся назад: дальше у дороги лес зеленел как ни в чем не бывало.

Конь Чейна вдруг споткнулся и захрипел, тяжело, с присвистом дыша.

– Ты тоже это почуял? – спросил рослый вампир и, проворно спешившись, схватил коня под уздцы. – Что бы ни творилось в этих местах, оно явно воздействует на лошадей.

Вельстил не успел ответить. Издалека, вдоль дороги донесся знакомый звук – зловещий и протяжный собачий вой.

– Они здесь, – сказал Вельстил. – Охотятся.

Чейн уже вскочил в седло и с места послал коня в галоп.

*

Магьер подавила соблазн выскочить из-за угла мастерской. Осторожно выглянув из укрытия, она смотрела, как одинокий темный силуэт размеренным шагом идет по самой середине дороги. Лисилу требовалось время, чтобы зайти в тыл Вордане, и Магьер надеялась, что сумеет нанести хотя бы один удар до того, как противник начнет действовать.

Винн она заставила спрятаться за канавой по ту сторону дороги, и там же затаился Малец. Винн все еще тошнило после того, что она проделала с собой, чтобы обнаружить Вордану, но Магьер сейчас ничем не могла ей помочь. Мальцу она велела не двигаться с места, покуда сама не выскочит наперерез Вордане, и пес единожды гавкнул в знак согласия.

Магьер ощущала, как в ней просыпается голод, но не такой, как обычно, не обжигающая волна, которая подымалась снизу вверх, а стержень, во все стороны выпускающий ледяные отростки. Магьер на время дала ему волю, чтобы обрести ночное зрение дампира, и тогда уже подробнее рассмотрела приближавшееся к ней существо.

Его лицо и руки туго обтягивала серая иссохшая кожа, белые волосы висели слипшимися космами. Белая рубашка под грязной бурой мантией была на груди покрыта черной запекшейся кровью. Бронзового сосуда, о котором упоминал в своем рассказе Стефан, видно не было.

Магьер вновь испытала неуверенность, к которой примешивалась тревога. За всю историю ее сражений с вампирами это был первый случай, когда противник появился открыто, ничуть не страшась обнаружить себя. Стиснув саблю, она опустила пониже факел, который держала за спиной. Фонарь, горящий в бронзовом треножнике на перекрестке, давал достаточно света, чтобы отблеск факела не выдал ее присутствия.

Она бросила взгляд вдоль дороги, туда, где располагалась восточная окраина города, но Лисила так и не разглядела. Там он или нет, сейчас уже не важно – Вордана всего в одном здании от нее. Магьер выпрямилась, прижавшись спиной к стене мастерской, отсчитала мысленно еще пять его шагов и выскочила из укрытия.

Тишину разорвал яростный вой Мальца.

Вордана развернулся на звук, и Магьер рубанула саблей по его горлу. Даже не оглянувшись, он сделал шаг назад, и клинок прошел рядом, на волосок от его шеи. Тогда Магьер размахнулась и ткнула его горящим факелом в живот, и снова Вордана вынужден был отступить.

Оказавшись вблизи, Магьер увидела, что глаза его, глубоко запавшие в глазницы, затянуты тусклой пленкой. Злобно глянув на Магьер, он поднял руку.

Малец выскочил из укрытия, прыгнул, норовя вцепиться зубами в руку противника. Вордана отдернул руку, и пес, промахнувшись, приземлился на все четыре лапы, прянул влево. Магьер подступила к Вордане справа.

– Держись подальше! – крикнула она псу. – Нельзя, чтобы он смотрел одновременно на нас обоих!

Позади Ворданы, на крышах, Магьер уловила какое-то движение. Наверняка это Лисил подбирается к ним поближе.

Магьер бросилась на Вордану, размахивая саблей и факелом, чтобы оттеснить его на правую сторону дороги. Малец послушно держался слева, но безостановочно рычал и скалил зубы, и Магьер не знала, как долго еще он удержится от того, чтобы снова не сунуться в драку.

С высоты бесшумно пала вниз темная тень… И хотя Магьер знала, что это Лисил, его появление на миг отвлекло ее.

Обнажив оба клинка, раскинув руки, чтобы сохранить равновесие, он спрыгнул с самого края крыши, похожий на огромную птицу со стальными крыльями. На лету он поджал одну ногу и вытянул другую, и, едва эта вытянутая нога коснулась земли, клинки Лисила, описав дугу, устремились в спину Ворданы.

И вновь ходячий труп увернулся.

Сила инерции швырнула Лисила на четвереньки, острия клинков вонзились в землю. Арбалет висел у него за спиной, и топаз, болтавшийся на шее, сверкал нестерпимо желтым светом. Малец оборвал рычание и, оскалив зубы, слева бросился на Вордану. На миг Магьер снова охватила неуверенность. Каким образом Вордана, не видя, предугадывает все их действия? Затем в ней полыхнул жарким пламенем гнев, и ночное зрение, верный признак дампирской натуры, явственно обострилось.

Это вампир, всего лишь еще один вампир. Волна знакомого голода растекалась по телу Магьер, наполняя его силой.

Мертвое лицо Ворданы повернулось к ней.