Путеводитель

- Отлично, но я разрешаю тебе отправить в патруль только здоровых котов, - твердо ответила предводительница. - Это значит, что ты остаешься в лагере, Ярохвост.

Глашатай начал было возражать, но внезапно зашелся новым приступом кашля.

- Долгохвост!

Черепахово-белая кошечка с испещренной пятнышками шерстью, похожей на поляну в сезон Зеленых листьев, звала его из-под полога папоротников. Долгохвост тут же подбежал к ней.

- В чем дело, Пестролистая?

- Ярохвост уже организовал охотничий патруль? - Глаза целительницы потемнели от тревоги. - Я не могу ничем помочь больным котам, когда они умирают с голоду. Я...я понимаю, что трудно охотиться в такую погоду, но мы просто обязаны найти хоть какую-то добычу.

Когда она пошевелилась, под поредевшей шкуркой так  Долгохвост понял: целительница отдает свою порцию еды заболевшим.

- Я думаю, он уже собрал котов. - Успокоил он Пестролистую.

- Хорошо. Будем надеяться, они скоро вернутся. Маковница очень слаба.

Долгохвост взглянул мимо нее в заросли папоротников, можно было разглядеть темно-рыжую шкуру больной старейшины. Маковница была хорошей рассказчицей и любимицей котят, которым позволяла сколь угодно преследовать свой хвост, по густоте напоминающий лисий.

Ярохвост кивнул Долгохвосту, стряхивая холодные капли со своих аккуратных ушей:

- Хочешь отправиться в охотничий патруль?

- Конечно, - ответил Долгохвост.

- Отлично. Тогда возьми с собой еще и Частокола. Попытайте счастья возле Змеиной горки - в это время года все змеи уже спят, но все же будьте осторожны и не заходите слишком глубоко в скалы.

"В конце концов, Частокол не будет все время мне приказывать", - подумал Долгохвост, проскальзывая в воинскую палатку. Несмотря на протекающую крышу, Частокол снова задремал, и Долгохвосту пришлось толкнуть его лапой.

- Вставай. Мы идем в патруль.

Воин поднял голову и сонно уставился на него:

- В такую погоду? Ты в своем уме? Разве ты не сказал Ярохвосту, что нужно залатать дыру в крыше?

- Я не успел, - признался Долгохвост. - Да брось, это всего лишь патруль. Ярохвост посоветовал нам пойти к Змеиной Горке.

- Великолепно, - проворчал Частокол, поднимаясь на лапы. - То есть, я могу либо утонуть, либо умереть от змеиного яда во имя спасения племени.

- Дождь уже утихает, - заметил Долгохвост, когда они достигли папоротникового туннеля. - Это всего лишь вода, капающая с деревьев.

- Мне от этого не легче, - огрызнулся Частокол, но тем не менее грациозно вспрыгнул на кучу камней, которые покрывали одну из сторон ущелья и очутился наверху быстрее Долгохвоста.

Дождь загнал Двуногих и их псов в укрытия, поэтому воители сумели быстро добраться до Змеиной горки. Долгохвоста била мелкая дрожь. Хоть все змеи уже впали в спячку, это место все равно навевало на него жуть. Частокол остановился, обнюхивая пожухший папоротник-орляк.

- Я хочу есть, - пожаловался он. - Нам нужно поймать что-нибудь. Я не видел ничего съедобного в куче уже много дней.

Долгохвост приблизился к груде круглых валунов, убеждая себя, что он не собирается туда лезть. Его усы затрепетали, когда он учуял запах белки у подножия скал. След уводил мимо горы камней, к зарослям ежевики. Долгохвост пригнулся к земле и стал медленно ползти по направлению к добыче. Трепещущий комочек серого меха был хорошо виден сквозь колючие плети, поэтому кот подобрался, напряг все мускулы и прыгнул. Благополучно не оцарапавшись об острые колючки, Долгохвост приземлился прямо на белку и покончил с нею. Бормоча молитву Звездному племени и отплевывая полусгнившие листья, воитель с трудом выбрался из ежевики, волоча свежеубитую дичь.

- Добрая охота.

Частокол стоял рядом с ним. Шагнув вперед, он одобрительно фыркнул и принялся обнюхивать добычу. Серая шубка белки зашевелилась под его дыханием. Полосатый воин оглянулся через плечо:

- Эта добыча не будет и вполовину такой вкусной, когда мы отнесем ее в лагерь.

Долгохвост пожал плечами:

- Тогда нужно поймать еще кого-нибудь и побыстрей, тогда эта белка останется свежей.

- Но она все равно не будет такой свежей, как сейчас. - Частокол вновь взглянул на дичь. - А мы будем охотиться еще лучше после сытного обеда.

- Воинский закон запрещает воинам есть до того, как накормлены старейшины и котята, - напомнил ему Долгохвост. Шерсть начало неприятно покалывать, словно полчища муравьев сновали по его спине.

- А кто узнает об этом маленьком нарушении? - Мягко спросил Частокол. Он настолько прищурился так, что остались лишь зловещие янтарные щелочки. - Ты ведь не скажешь никому, правда?

Кот почти шептал, и Долгохвост с трудом различал отдельные слова.

- Я...я...

Частокол раскрыл рот и впился зубами в белку, не сводя глаз с Долгохвоста. Он медленно жевал, с наслаждением вдыхая запах теплого, вкусного мяса.

"Но мы ведь так же голодны, как и все! И к тому же, нам нужна сила, чтобы охотиться. Это просто глупо - позволять воинам голодать, когда они несут весь груз заботы о слабых членах племени. Я легко поймал эту белку, мы наловим еще кучу дичи".

Решившись, Долгохвост опустил голову и принялся за белку. Над его головой ледяной ветер срывал последние листья с деревьев, а серые громады камней вырисовывались на фоне безжизненного осеннего неба.

Мелкий дождь сделал камни скользкими и гладкими, и воители осторожно спускались вниз, волоча пойманную добычу. Единственной удачей Долгохвоста была та самая белка; отыскать добычу после еды было гораздо труднее. Все, что сегодня принесли они с Частоколом - это две мыши и старый, жесткий дрозд. Долгохвост избегал глядеть на Частокола, и оба кота в молчании продвигались по жидкой грязи, таща дичь сквозь заросли утесника. Частокол отступил в сторону, пропуская Долгохвоста и тот, скрепя сердце, пошел первым. Колючки еще больнее, чем обычно скользили по коже, а перо дрозда щекотало его нёбо, заставляя воина сдавленно чихать и ругаться сквозь зажатую в челюстях птицу. Наконец он протиснулся на поляну, ожидая увидеть толпу голодных котов, ждущих свежей добычи.

Но поляна была пуста, только блестели устилающие голую землю капли дождя. Частокол присоединился к Долгохвосту и оба кота замерли, опустив дичь на землю между передними лапами. Прежде чем кто-то из них заговорил, в небо унесся тоскливый вой. Он доносился из палатки Пестролистой:

- Маковница! Нет! Пожалуйста, не оставляй меня одну!

Это была Шиповница, дочка доброй старейшины.

- Пришло ее время присоединиться к Звездному  проговорила Пестролистая, ее голос был глух от горя.

Долгохвост в ужасе взглянул на Частокола, чувствуя как нарастает внутри волна паники:

- Мы опоздали! Маковница мертва! Пестролистая сказала, что ей нужно непременно поесть, чтобы выздороветь, а мы...мы пришли слишком поздно! Мы не должны были есть ту чертову белку!

- Заткнись! - Страшно зашипел Частокол. - Ты что, спятил? Маковница бы умерла в любом случае! Мы должны позволить старым, бесполезным котам умирать, чтобы мы смогли выжить! Все племя держится на нас, ты понял?

- Мы виноваты в ее смерти...

- Что за чушь? Ее убил Зеленый кашель. Она была старой и слабой. Мы важнее нее; мы должны есть первыми. Хочешь ли ты принести процветание своему племени?

- Конечно...

- Тогда ты заткнешь свой рот, а другие коты будут благодарны нам за то, что мы принесли с охоты. Теперь у нас на один голодный рот меньше и вообще, кому будет лучше, если ты будешь винить себя в смерти Маковницы?

"Но она осталась бы жива, если бы мы вернулись раньше...если бы мы принесли ей белку!"

Частокол злобно смотрел на Долгохвоста, словно пытаясь прочитать его мысли.

- Ты будешь молчать, ведь правда? - Угрожающе прошипел он. - В конце концов, я тоже видел тебя поедающим эту белку. Я расскажу племени, как я убеждал тебя отнести добычу смертельно больной старейшине, а ты отказался и съел ее сам.

Тяжелый, холодный камень лег на душу Долгохвоста и он бросил в ответ: