Страница 77 из 90
- Что ты ей скажешь? - спросила я позже, когда он схватил свои ключи с крючка на стене, собираясь уходить. – Кем ты представишь меня Хлое Энн?
Он одарил меня мягким взглядом. - Я скажу ей, что ты - мой друг из другой страны, Канады, и что ты очень хорошая.
Я проглотила комок в горле и сложила руки на груди. – Вот как? Я имею в виду, разве ты не думаешь, что она скажет Изабель обо мне? Не кажется ли тебе, что, может быть, тебе следует рассказать ей обо мне? Я имею в виду, что Соня... это снова произойдет, тебе не кажется?
Он кивнул и выдохнул, его плечи внезапно поникли. Он выглядел побежденным. Он уставился на свои ноги за мгновение до того, как посмотрел на меня с тихим отчаянием на лице. - Вера, я просто хочу, чтобы ты увидела Хлою Энн. Я хочу, чтобы она увидела тебя. Вы самые важные девочки в моей жизни. Так что... я хочу попросить тебя. Ты можешь сделать мне одолжение?
Я не могла сказать ему "нет". - Какое?
- Сегодня, когда я приведу ее сюда, можешь ли ты спрятать свои татуировки? Заплети волосы. И я буду называть тебя Эстреллой.
Я почувствовала, как у меня все рухнуло внутри. Я нахмурилась, чувствуя себя взволнованной. - Ты хочешь, чтобы я скрывала, кто я? Притворилась кем-то другим?
Его губы изогнулись в сочувственную улыбку. - Нет, Вера. Просто... ты так прекрасна, так полна жизни. Ты самобытна. Ты права, мне нужно рассказать Изабель о тебе. Но я также хочу, чтобы ты увидела Хлою Энн, и я не хочу, чтобы Изабель услышала это от нее.
- Я не думаю, что мне это нравится.
- Пожалуйста? В последний раз.
- Она все равно, наверное, скажет, что встретила папину подругу Эстреллу, какая разница?
- Пожалуйста.
Я вздохнула, запустив руку в волосы от досады. - Хорошо.
Он подошел и крепко, но быстро меня обнял. - Спасибо тебе. Я скоро вернусь.
И затем он ушел.
Я прислонилась спиной к стене в прихожей, мои ноги растянулись передо мной, едва удерживая меня. Это становилось настолько сложным, и это только продолжит быть сложным до тех пор, пока... ну, я не знала, когда это закончится. Все не могло встать на свои места за минуту, когда пара разводилась. Казалось, от того, что я видела, сам развод был легкой частью, а все реальное дерьмо - это то, что пришло потом, дерьмо, которое продолжалось в течение многих лет.
И тогда я поняла, почему Матео хотел скрывать меня, держать в тайне. Лючия уже сказала, что-то, что он со мной, не повлияет плохо на судью, и в то время как это может быть правдой или не быть, очевидно, что это не то, о чем думал Матео. Он боялся, что, если Изабель узнала бы, что я живу с ним, то это повлияло бы на его шансы получить совместную опеку над Хлоей Энн. И я знала, что если бы я просто была какой-то другой женщиной, вероятно, это не было бы уж такой большой проблемой.
Но это была я. Я вся была в татуировках, пирсинге, то, как я одета, кем я была, что я на пятнадцать лет моложе. Я была уверена, что Изабель могла внушить бы то, что хотела; все, что ей нужно было сделать - это указать на меня и назвать опасной, преступницей, угрозой для ее ребенка.
Впервые за всю мою жизнь я почувствовал долю сожаления по поводу всех моих татуировок.
Но Матео любит тебя такой, какая ты есть, сказала я себе. За все те вещи, которые делают тебя такой.
Я знала, что была права. Я знала, что если бы я была кем-то другим, старше, без татуировок, какой-то ханжой, стильной и скромной, то Матео не влюбился бы.
Было так жаль, что причины, по которым Матео влюбился в меня, были те же самые, которые могли быть использованы, чтобы разбить его жизнь.
С тяжким грузом на сердце я пошла в спальню и переоделась в узкие джинсы и мою футболку с длинным рукавом, на которой был изображен Фредди Меркьюри. Я зачесала назад волосы и собрала их в пучок. Я сделала смоки айс, но, к сожалению, это только подчеркнуло мой возраст. Не было на самом деле ничего такого, что могло бы как-то исправить это. К счастью, пятилетнему ребенку каждый взрослый выглядел одинаково - старым.
В то время как я ждала, что он вернется, я начала расхаживать по квартире, пытаясь отвлечься от мыслей, от этого ужасного чувства страха, которое уже начало расти в моем животе после того, как мы увидели Соню вчера вечером. Вероятно, неделя секса и веселья закончилась, и теперь все должно было стать очень реальным и серьезным. Я говорила с Джошем только один раз, когда добралась сюда, но у меня было чувство, что я буду нуждаться в его совете снова. Я не могла обременять этим Матео. У него уже было достаточно, о чем беспокоиться.
Вдруг мой сотовый зазвонил, вытряхивая меня из своих мыслей. Это был Матео.
- Эй, где ты? - спросила я.
- Прости, - сказал он шепотом. - Ты не можешь сама добраться в зоопарк?
Черт, что происходит?
- Что? Почему?
- Пожалуйста, - сказал он. – Так будет лучше. Поверь мне.
Я резко выдохнула через нос. - Прекрасно. Как я туда доберусь?
Он дал мне инструкции, которые казались гораздо сложнее, чем мне бы хотелось. Я схватила свою сумку и направилась к двери.
Почти час спустя, после того, как я вышла на неправильной станции метро, я шла пешком по жаре всю дорогу до зоопарка, который находился в красивом парке. После того, как я заплатила, чтобы пройти, я увидела табличку про выставку панд. Очевидно, это была одна из наиболее популярных достопримечательностей, и Хлоя Энн была одержима пандами. У меня был соблазн схватить одно из чучел, которые я видела, продаются в киосках, но подумала, что, вероятно, это будет немного нездорово: случайная женщина, дающая ребенку игрушку.
Я смотрела в оба, ища их, проявляя интерес к достопримечательностям, запахам, крикам детей, семьям. Это было немного странно находиться в этой атмосфере, настолько благоприятной и нормальной.
Со временем я заметила Матео в толпе. С Хлоей Энн на плечах это было не сложно. Я стояла там, наблюдая, не показываясь, просто хотела понаблюдать за ним и его дочерью.
Она, безусловно, была драгоценным маленьким созданием. На ней были синие лосины, белая футболка, на которой уже, казалось, было какое-то пятнышко, и маленькие голубые кроссовки на ножках. Ее профиль был изящным и милым - она получила от Изабель тонкий нос и полные губы от Матео - и у нее были длинные рыжевато-каштановые волосы, которые развевались и переливались на солнце. Я была удивлена тем, какой непринужденной она казалась с Матео, держась за голову и иногда чмокая его игриво в лицо за что-то. Иногда она пинала его пятками в грудь, словно он был лошадью, а он подыгрывал и прижимал ее. К сожалению, толпа перед пандами была настолько густой, что даже я не могла понять, на что они все смотрели.