Маленькие прелести (ЛП)

С улыбкой на лице она ушла, и я громко выдохнул, запуская руку в свои волосы. Развернувшись к своей гардеробной, я услышал доносившиеся из коридора голоса Аманды и Энни.

Включив свет, я прошел мимо стоек с одеждой в конец комнаты, где находился встроенный в стену комод из красного дерева. Нагнувшись, я выдвинул нижний ящик, после чего, ухватившись покрепче, вытащил его полностью и поставил на пол. Под ящиком было небольшое пространство, куда я прятал вещи, которые не хотел, чтобы во время уборки обнаружила Грейс. Здесь было все, что осталось у меня от старой жизни, ну за исключением кошмаров и Энни. Среди прочего было несколько старых фото, и я улыбнулся, выбрав одно со мной и Энни. Я всегда был выше нее. Наши руки были соединены, она немного улыбалась, но в глазах была видна душевная боль, а у меня же был сердитый взгляд. День, когда было снято это фото, был выжжен в моей памяти навсегда.

- Это не она, - повторил я снова Тэйлору, вышагивающему по комнате.

- Откуда ты знаешь, если даже не попытался? - Он нагнулся и, упираясь руками в подлокотники моего стула, заглянул мне в глаза.

- Она не грешница, она просто жертва обстоятельств. Она сказала, что ты заставил ее приехать сюда.

Попытка рационально поговорить с иррациональным человеком - это безумие, если не сказать больше. Я потерял связь с реальностью несколько лет назад, но в отличие от Тэйлора, все еще понимал основные понятия добра и зла, даже не смотря на то, что это не выражалось в моих действиях.

- Так соблазни ее, - его глаза, скрытые за коричневыми оправами очков, были дикими и лишенными здравого смысла. - Она доверяет тебе.

- Я - не ты. Я не могу так поступить.

Тыльной стороной ладони он провел по моей щеке, и через мгновение стул, на котором я сидел, полетел назад, ударяясь о стену. Когда я встал, возвышаясь над ним, то он отступил на шаг.

- Если ты еще хоть раз тронешь меня, то встретишься с Господом гораздо раньше, чем планировал.

Все сочувствие, которое я испытывал к этому мужчине в течение своей жизни испарилось из-за этого акта предательства. Он мог собой гордиться. Он взрастил меня по своему подобию, и я постепенно превзошел монстра, которым был он. Все, чего я хотел в тот момент - это пролить его кровь и искупаться в ней. В своей голове я рационализировал это желание - столько других людей будет спасено, если пожертвовать этим одним человеком.

- Колин... Колин... тебе нужно прислушаться ко мне. Мы работали над этим годами.

Его глаза закрылись, и он покачал головой, протягивая ко мне руки, прося о милости. Где было его милосердие по отношению к тем девушкам?

- Я не стану этого делать.

Я взмахнул рукой перед собой, подтверждая свое решение. Но как только я повернулся к нему спиной, его рука опустилась на мое плечо.

- Значит, я найду кого-нибудь еще.

Я медленно обернулся, убийственная ярость курсировала по моему телу. Его взгляд был решителен, и я знал, что он не блефует. Было лишь вопросом времени, прежде чем что-то случится с Аннабель, и ее кровь будет на моих руках. Мне нужно было заработать для нас немного времени. Слишком много девушек уже пострадало. Я покинул его офис и поспешил через поле, возвращаясь к Энни. Уходя, я оставил ее у себя в хижине, изучающую стихи из Библии. Быть одним из любимчиков Тейлора имело свои привилегии, например, конфиденциальность.

Когда я открыл дверь, меня сразу же накрыло чувство полнейшего спокойствия, Энни лежала на моей кровати, читая и не имея ни малейшего понятия о сделке, которую я заключил с самим дьяволом, чтобы защитить ее. С каждым днем мы становились ближе, и постепенно она стала доверять мне, открываясь и рассказывая истории из своей жизни за пределами общины. Меня очаровывало то, что она была воспитана матерью-одиночкой, потому что отец оставил их, когда Энни было всего несколько месяцев.

Библия, книга которую я научился использовать в качестве руководства по безнравственности, утешала ее в моменты, когда она переживала о своей материи и собственной безопасности. Я лег возле нее на живот, глядя на Энни поверх плеча, пытаясь рассмотреть, что именно она читает. Она не отпрянула, как сделала бы прежде, а наоборот повернулась ко мне и улыбнулась. И вот тогда я сделал то, что не могу объяснить и по сей день - я поцеловал ее. Это был целомудренный поцелуй в губы, но для меня в нем не было ничего невинного. Я пояснил его самому себе, как тестирование, проверку на доверие, но то, как она смотрела на меня и не боялась, то, как улыбалась, когда я вошел в комнату, все это вызывало зависимость.

Я положил фото на место в угол и вытащил крошечную коробочку. Отрыв крышку из черного бархата, я взглянул на старое ожерелье с крестиком моей матери, которое она носила до дня своей смерти. Это был подарок отца.

Единственная вещь, имевшая отношение к моему прошлому, к времени, когда у меня еще было некое подобие совести. После смерти матери, моя невинность умерла вместе с ней. Потому было уместно подарить Энни этот символ нашего прошлого именно в день, когда она официально становилась самостоятельной. Это бы напомнило ей о том, чего нам стоила свобода, что эта свобода на самом деле означает.

Я опустил ожерелье в карман и установил ящик назад в комод, после чего выключил свет и закрыл за собой дверь. Покинув спальню, я направился вниз, к месту, где стояли Энни и Аманда. Девушки хихикали и болтали о предстоящем событии.

На Энни было одето простое белое платье, ниспадающее чуть выше коленей. Оно было без лямок, но из-за цвета казалось невинным и девственным - полная противоположность платья Аманды.

- Маленькая сиротка Энни выросла, - я улыбнулся, удивляясь, как ей удалось дожить до совершеннолетия в целости и сохранности. Я продолжал спускаться по ступеням, когда она покачала головой.

- Ты не думаешь, что может уже хватит так называть меня? - сухо ответила она, складывая руки на груди.

- Без шансов, малышка. Ты прекрасно выглядишь.

Я поцеловал ее в волосы, и она закатила глаза.

- Ну а можно воздержаться от этого прозвища хотя бы на то время, пока здесь будут гости?

- Я не обещаю.

Аманда толкнула меня плечом и засмеялась. Будучи единственным ребенком в семье, она думала, что мои подтрунивания над Энни смешные. Конечно же, она не имела ни малейшего представления о том, что мы не родственники, и больше того, мы даже не знали друг друга еще несколько лет назад.

Я оставил девушек посплетничать и отправился проверить подрядчиков. Дверной звонок звонил раз за разом, по мере того как одни за другими прибывали гости. Мой взгляд скользил по толпе. Каждый, кто хоть что-то из себя представлял, был здесь.