Страница 6 из 121
Петр Иванович, старший лакей в доме госпожи Волконской. Семьдесят пять лет, но бодр, силен и смышлен. Служил еще бригадному генералу. Когда матушка овдовела, не оставил, отправившись вместе с ней к иноземцам.
И не важно, что иноземцы отличались от жителей империи Ровелин лишь более темным цветом кожи, да предпочитали слабенькое вино крепким горячительным напиткам. А то, что именовались демонами… так история, случившаяся когда-то, была весьма поучительна. Языковой барьер. Коряво воспроизведенная фраза: «Дай мне», навсегда сделала жителей империи Аркар демонами. Ну а при каких обстоятельствах все это произошло, я думаю, понять не сложно. Война, непривычные морозы, голод….
С тех пор минуло четыре столетия, а все не забылось.
- Служба, - тяжело вздохнув, улыбнулась я Петро.
- Вам давно замуж пора, госпожа, - посетовав, покачал головой лакей. – Вот и Елизавета Николаевна….
- Похоже, меня ждет очередная попытка матушки устроить мою личную жизнь, - перебив, наклонилась я к Петро. – Кто на этот раз?
- Не велено говорить, - хитро прищурился он в ответ. – Но господин весьма недурен собой. И точно соответствует представлению Елизаветы Николаевны о том, каким должен быть ваш супруг.
- Надеюсь, она еще не забыла, что по окончании Академии я обязана отработать десять лет на благо империи? – так же тихо продолжила я.
Это был не первый наш разговор на эту тему, но… мы с Петро всегда понимали друг друга.
- И от этого у нее третьего дня опять была мигрень, - тяжело вздохнул лакей. – Досталось всем.
- Сурова она у нас, - улыбнулась я, выпрямляясь. – В голубой?
- В саду, - заставив меня приподнять в недоумении бровь, тяжеловесно произнес Петро.
Надо было соглашаться с предложением Сэма и брать его с собой. Матушка – дама воспитанная, перед виконтом Джаксом, старшим сыном графа Джакса, имя которого значится среди десяти Советников императора, двери не закроет.
Увы, исправлять что-либо было поздно.
- В саду, так в саду, - с выражением лица узника, идущего на эшафот, протянула я, направляясь к лестнице. – Запомни меня такой, - остановилась я на первой ступеньке, обернувшись на миг к Петро. – Молодой и жизнерадостной.
- Как прикажете, госпожа Анастасия, - добродушно глядя на меня, отозвался тот. – А я пока пойду, приготовлю ковер.
- Какой ковер? – сделала я вид, что не поняла. Шутка была старой, но нам не наскучила.
- В котором мы будем выносить его труп, - совершенно серьезно произнес Петро, аккуратно вешая мой плащ.
- Труп? – непонимающе переспросила я, заканчивая отрепетированный неоднократными повторениями диалог. – А?! Труп!
- Я так и знала! – заставил меня оглянуться суровый голос госпожи Волконской.
Судя по всему, она уже некоторое время стояла за одной из колонн, закрывавших обзор. Уж больно лукавым был ее взгляд.
- Матушка! – присела я в неглубоком реверансе. – Как же я рада вас видеть!
Поднималась по лестнице степенно, изысканно придерживая край юбки вечернего наряда.
- А уж я-то! – продолжая сохранять строгое выражение лица, воскликнула она. – Единственная дочь….
- Приемная дочь, - поправила я ее, с трудом сдерживая улыбку.
- И где ваше воспитание, госпожа Анастасия?
- Наверное, оставила в Департаменте! – хмыкнула я, подходя к матушке и с радостью позволяя себя обнять. – Я скучала, матушка.
- И именно поэтому мне пришлось отправить тебе приглашение на ужин, - отстранив меня, чтобы заглянуть в глаза, укоризненно произнесла она. – Две декады…. Я забуду, как ты выглядишь!
- Много дел, - вздохнула я. Не то, чтобы сожалея – свою службу я любила, но, не скрывая усталости. – Оперативников всегда не хватало.
- Тебе уже не раз предлагали должность старшего следователя, - возразила она.
Еще один разговор из тех, что повторялся едва ли не дословно.
- И я уже не раз отказывалась, - продолжила я традицию. – Кто он?
- Достойный молодой человек, - заверила она, пальцем поманив меня за собой.
Очередной ритуал…. Все, что я могла – лишь смириться. Любовь требовала жертв….
На те, немногие, в которых нуждалась матушка, я была готова пойти.
- Что ты видишь? – спросила она, когда мы подошли к большому зеркалу в холле.
- Себя, – невинно улыбнулась я.
- А я, - строго начала она, - весьма привлекательную барышню, которая способна стать достойным украшением любого приема.
- Вам не кажется, что она несколько похудела? - разглядывая собственное отражение, поинтересовалась я.
- У нее идеальная фигура, - пристраиваясь рядом, заметила матушка. – Красивые, выразительные глаза, точеный носик, высокие скулы, приятные губы.
- Вы меня смущаете, Елизавета Николаевна, - улыбнулась я.
- Всего лишь констатирую факт, - ответила она. – Ты ведь именно так говоришь?
- От вас ничего не ускользнет, госпожа Волконская, - голосом Фариха, произнесла я.
- Тебе – двадцать шесть. Самые прекрасные годы….
- У меня есть еще минимум четыре, прежде чем высший свет поставит на мне крест, как на окончательно пропащей.
- Ты упускаешь свое время,- теперь в ее интонациях можно было услышать горькие нотки.
- Матушка…. – укоризненно протянула я. – Это уже из запрещенных приемов.
- Слишком умная ты у меня, - качнула она головой. – И волосы зря подстригла. Тебе очень идет короткая стрижка, но….