Страница 118 из 129
Вторник. Мое число, охо-хо…
«Секс мне необходим каждый день, иначе у меня очень голова болит». Джон Кеннеди.
Фильму «Бумбараш» четверть века стукнуло. Пережил он многие хваленые и награжденные ленты. И по этому поводу вспомнился мне замечательный мастер своего дела пиротехник Микола, фамилию, прости Господи, не помню. И ты прости меня, Микола, тебя уж, поди, давно и в живых нет, так что царство тебе небесное. Профессию свою сапера-взрывателя-миноискателя Микола не только знал, но самозабвенно любил ее и дня прожить не мог, чтобы что-нибудь не «подвзорвать», как он выражался. Режиссера фильма удивительного Колю Рашеева Микола замучивал просьбами и предложениями в каждом кадре пальнуть, взорвать, поджечь, грохнуть, а в «Бумбараше», как известно, взрывов на кинометр изображения полно. И, если не давал ему режиссер, не соглашался на буйные предложения рвануть ни с того ни с сего, Микола не унимался — грохот был ему необходим ежедневный, как Казанове дама. Он уходил в поле, в лес, на окраину, и мы слышали, как страсть свою он удовлетворял-таки несусветным фейерверком-салютом.
Среда, мой день. Молитва, зарядка
Вчера показал Антипову кусочек опубликованного текста — тот, где он с ходу заменил Высоцкого в «Живом». Он прочитал, по-доброму усмехнулся:
— А я ведь не видел, как репетировал Володя. Как раз в тот день, когда он упал, я был в зале, и шеф сказал: «Возьмите текст и идите на сцену».
«Когда разведенный женится на разведенной, в кровати оказываются четверо».
Не было вчера Любимова на спектакле, а я хотел с ним о «Чонкине» завести разговор. Подарю ему «ЛО», придумаю какую-нибудь историческую надпись. И Петьке «Дневники» подарю, чтоб прочитал.
1997
Четверг
Тамара:
— А ты, наверно, ничего не можешь сыграть у Венечки Ерофеева… Как сыграть нежность?! Вы не умеете… Ваша комсомольская гремучая «Таганка»… Ванечка Бортник, такой артист пропал в вашей вонючей «Таганке»… Была одна актриса — Алла Демидова…
Пятница
Поет Митяев про «Таганку»-вдову. И ясно, что «Таганка» — вдова Высоцкого. А эти строчки пишет домовой «Таганки», пытающийся что-то удержать, что-то сохранить…
Воскресенье. Кухня, 14.15
Я стал читать Дарью Асламову, которая в 17.00 придет брать у меня интервью…
Среда, мой день
Ты не нужен этому миру. Сейчас я нужен, быть может чуть-чуть, только Дарье Асламовой, чтобы закончить «горячее» интервью. Один из вопросов — где я в своей жизни трахался, места совокупления. Почему-то ее заинтересовал тамбур, где я выбил плафон. Историю с Ирбис она назвала поэмой, до того ей это понравилось.
— Подруги завидуют, что бы там ни говорили, поверьте моему опыту… А она счастлива, горда, и это льстит ей, а говорить она может что угодно, и возмущаться, и ножками топать…
Вчера Филатову вручили «Триумф» за цикл передач «Чтобы помнили». Это деньги, и дай Бог здоровья всем тем, кто помогает ему эти деньги получить, собрать. Что же касается того, за что присуждается, кому до этого дело?.. Достойный человек достоин жизни, если это может хоть как-то помочь выжить…
Четверг. Кабинет
Снились Любимов, Высоцкий… Было и отчаяние оттого, что нет ничего написанного, чтобы можно было той же «Юности» предложить. Дарья в своей газете 4-миллионным тиражом предлагает запузырить «21-й км», но это…
День сегодня исторический — шеф не вышел на работу по причине болезни. Это что же такое с ним, если он пропустил репетицию?! Это, значит, старику так худо… Господи! Спаси и помилуй его, грешного. Сохрани его для нас как можно подальше.
Не вешай носа, В. С., и подбивай итоги этого восьмилетнего романа. Не грусти. Ничего нового ждать не надо. Не будет. Новое выдумаешь сам.
Суббота
А сейчас на свидание к двумя писателям — Войновичу и Асламовой. Был у Войновича, выпили кофе, обменялись книжками, автографами, посмотрел его живопись, поговорили о машинах. Он посетовал, что вот так не может вести дневник, записывать встречи… «Незначительный факт потом становится интереснейшим событием, а ты не записал… Встречи с Твардовским… Что-то я помню, конечно…»
Бывший диссидент в огромной, роскошной квартире за железной дверью, с билетом на Мюнхен. Чудная у нас жизнь пошла…
— Писать не хочется, надоело… А тут мазнул, и уже что-то…
— Или плеснул… на холст…
— Или плеснул… в стакан…
Воскресенье
Интервью с Дарьей приведет к скандалу, катастрофе. Ну, туда нам всем и дорога!
«Не лжет только фантазия».
Понедельник
Помогла мне Асламова освободиться от Ирбис, вернее, не от Ирбис, Ирбис — это мой сконструированный, сфантазированный образ, придуманное существо…
Суббота. Академическая
В среду Филатову сделали операцию. Удалили почку. Господи! Спаси и сохрани его. Бедный Леня! Что делать? Как жить, чем поддерживать интерес к жизни?
Пятница
Встретил Е. Стишову. Она тут на кинофоруме.
— Какая Нинке судьба выпала! Ведь он давно уже болеет… Две почки удалили? Это что же, он привязан к машине? С его сосудами мозга… и вообще сосудами…
— Нинка надеется, он закончит «Три апельсина».
Воскресенье
«Спиной к спине — лица не увидать».
Повертывайся, кукла!
Я — выпукл, ты — впукла.
Вторник
Мне отчетливо вспомнилась нынче под утро Вена. Как мы шли всем театром по ее музейным улицам и переулкам в какой-то дворец-музей. Мы с шефом шли впереди, и он громко, часто останавливаясь и впиваясь, жестикулируя и пр., рассказывал мне про Живаго — он репетировал со мной роль… Он вспоминал, как то же самое на улицах Парижа и Будапешта он проделывал с Володей над «Гамлетом»… Какое было у него потрясающее вдохновение, какая энергия… Сзади шла с молодежью Катерина… И что творилось со мной… Меня распирала, пьянила радость… и страх… Но, кажется, это было уже после премьеры…
Среда, мой день. Дрезден
Вчера мы ездили на Бренера с Никитой в Эберсвальд, где с 1945 по 1948 год жил маленький Володя с отцом майором и т. Женей. Шел дождь, но мы с энтузиазмом исследователей — Никита чем-то напоминал Паганеля — фотографировали дома и перекрестки. В одном из этих домов…
И кинотеатр, и улицу Марианвельдерштрассе, по которой бегал 7-8-9-летний Высоцкий.
Много рассказов Никиты о деде, о бабе Нине, об Аркадии, который стал собственником, бюргером — строит дом в Тарусе, за который уже сейчас дают 60–70 тыс. долларов, иностранная машина… «А мы с Анькой бедные родственники — ни кола ни двора, кроме многочисленной родни Аньки…»
Пятница. Нюрнберг, отель «Атриум», № 225
«Прожить скорее день, чтоб его записать». Это Венька про меня.
Суббота
Нынче выступление в синагоге. Театр — римский Колизей на 8 тысяч зрителей, открыт 22 июня 1935 г. — ошеломил до дрожи. На какое господство замахивался Адольф! А открыл театр Геббельс. В университете этого городка учился Мандельштам. Здесь гулял Гете. Аксенова настаивает, чтоб я начал «Фауста» писать.
Среда. Гамбург
Венька — вот принцип и манера жить! — разговаривает при мне с послом: «Юрочка, ну ты же умница… Послушай меня, Юрочка, скажи своему секретарю, чтоб перезвонил по этому телефону, на х… мне тратить свои деньги… За счет Советского Союза поговорим… Выступление вечером… Собери своих, кого ты хочешь… Машина?.. у нас «джип» серебристый… Юрочка! Две квартиры для гостей и дай кого-нибудь, кто гениально знает Париж… Никите… мы двое дядек с Золотухиным… как бы опекаем его… Город его отца надо ему показать в лучшем виде… Юра! Ты меня понял? До встречи…»