Страница 1 из 6
Публий Овидий Назон.
ЛЕКАРСТВО ОТ ЛЮБВИ.
В этой книге моей прочитавши заглавную надпись,
«Вижу, — молвил Амур, — вижу, грозят мне войной!»
Нет, Купидон, подожди укорять за измену поэта,
Столько ходившего раз в битву во имя твое!
5 Я ведь не тот Диомед, от которого, раной измучась,
Мать твоя в светлый эфир Марсовых мчала коней.
Юноши — часто, а я — постоянно пылаю любовью;
«Что с тобой?» — спросишь меня — тотчас отвечу: «Влюблен!»
Разве не я дорогу к тебе расчистил наукой
10 И неразумный порыв разуму отдал во власть?
Не предавал я, малыш, ни тебя, ни нашу науку;
Выткавши, Муза моя не распускала тканье.
Если кому от любви хорошо — пускай на здоровье
Любит, пускай по волнам мчится на всех парусах.
15 А вот когда еле жив человек от нестоящей девки,
Тут-то ему и должна наша наука помочь.
Разве это годится, когда, захлестнув себе шею,
Виснет влюбленный в тоске с подпотолочных стропил?
Разве это годится — клинком пронзать себе сердце?
20 Сколько смертей за тобой, миролюбивый Амур!
Тот, кому гибель грозит, коли он от любви не отстанет,
Пусть отстает от любви: ты его зря не губи.
Ты ведь дитя, а детской душе подобают забавы —
Будь же в годы свои добрым владыкой забав.
25 Ты бы смертельными мог преследовать стрелами смертных,
Но не желаешь пятнать гибельной кровью стрелу.
Пусть твой приемный отец и мечами и пиками бьется
И, обагренный резней, мчится с победных полей;
Ты же искусство свое от матери принял в наследство,
30 И от него ни одна мать не теряла сынов.
Пусть в полуночной борьбе трещат под ударами двери,
Пусть многоцветный венок перевивает косяк,
Пусть молодые мужчины и женщины ищут друг друга
И от ревнивцев своих хитрый скрывают обман,
35 Пусть не допущенный в дом певуче стенает любовник
И запертому замку лесть расточает и брань, —
Радуйся этим слезам, а смерти преступной не требуй:
Слишком твой факел хорош для погребальных костров!
Так я Амуру сказал; и, раскинув блестящие крылья,
40 Молвил Амур золотой: «Что ж! Предприняв — доверши».
Все, кого мучит обман, к моим поспешайте урокам:
Юноши, вам говорю — вас ли не мучит любовь?
Я научил вас любви, и я же несу вам целенье,
Ибо в единой руке — раны и помощь от ран.
45 Почва одна у целебной травы и травы ядовитой —
Часто крапива в земле с розою рядом растет.
Был пелионским копьем поражен Геркулесов потомок —
И в пелионском копье он исцеленье нашел.
То, что юношам впрок, — и женщинам будет на пользу:
50 Я справедливо дарю средство и тем и другим.
Если же, девушки, вам несподручно какое оружье, —
Что ж, посторонний пример — тоже хороший урок.
Как хорошо уметь угашать жестокое пламя,
Как хорошо не бывать низкого чувства рабом!
55 Будь я учитель Филлиды — доселе жила бы Филлида,
Девятикратный свой путь вновь повторяя и вновь;
С башни Дидона своей не глядела бы в муке последней
Вслед дарданийским ладьям, парус направившим вдаль;
Меч на родных сыновей не вручила бы матери мука,
60 Чтобы супругу отмстить общей их крови ценой;
Сколько бы ни был Терей влюблен в красоту Филомелы,
Я бы ему помешал грешною птицею стать.
Ты приведи Пасифаю ко мне — и быка она бросит;
Федру ко мне приведи — Федра забудет любовь;
65 Дай мне Париса — и в дом Менелай воротится с Еленой,
И от данайских мечей не сокрушится Пергам;
Если бы эти стихи прочитала изменница Сцилла —
Пурпур бы цвел до конца, Нис, на твоей голове.
Слушайтесь, люди, меня, укротите опасные страсти,
70 И по прямому пути вашу пущу я ладью.
Был вашей книгой Назон, когда вы любить обучались, —
Ныне опять и опять будь вашей книгой Назон.
Я прихожу возвестить угнетенному сердцу свободу —
Вольноотпущенник, встань, волю приветствуй свою!
75
Пусть же меня при начале трудов осенят твои лавры,
Феб, подаривший людей песней и зельем от мук!
Будь мне подмогой певцу, и целителю будь мне подмогой,
Ибо и это и то вверено власти твоей.
Помните прежде всего: пока малое в сердце волненье,
80 Можно стопу удержать перед порогом любви;
Вытоптать в сердце сумей запавшее семя недуга —
И остановится конь тут же, на первом кругу.
Время силу дает, время соком лозу наливает,
Время недавний росток жатвенным колосом гнет.
85 Дуб, под широкую тень зовущий усталых прохожих,
В пору посадки своей прутиком маленьким был,
Каждый выдернуть мог бы его из земли неглубокой —
Ныне же как он велик в силе и мощи своей!
Быстрым движеньем ума окинь предмет своей страсти,
90 Чтоб ниспровергнуть ярмо, тяжкий сулящее гнет!
В самом начале болезнь пресеки — напрасны лекарства,
Если успеет она вызреть в упущенный срок.
Поторопись, и решенье со дня не откладывай на день:
То, что под силу сейчас, завтра уж будет невмочь.
95 Хитростью ищет любовь благотворного ей промедленья;
Нет для спасения дня лучше, чем нынешний день!
Только немногие реки родятся из мощных истоков —
Лишь постепенно ручьи полнятся многой водой.
Если бы меру греха могла ты предвидеть заране —
100 Век бы лица твоего, Мирра, не скрыла кора.
Видел я, видел не раз, как легко излечимая рана,
Не получая лекарств, больше и глубже росла.
Но не хотим мы терять плодов благосклонной Венеры
И повторяем себе: «Завтра успею порвать»;
105 А между тем глубоко вжигается тихое пламя,
И на глубоком корню пышно взрастает беда.
Если, однако, для спешных вмешательств упущено время
И застарелая страсть пленное сердце теснит, —
Больше леченье доставит забот, но это не значит,
110 Что безнадежен больной для запоздалых врачей.
Долго и тяжко страдал герой, рожденный Пеантом,
Прежде чем точный разрез отнял страдающий член;
Но, как промчались года и настала пора исцеленью,
Встал он и меткой рукой браням конец положил.
115 Я торопился лечить болезнь, не вошедшую в силу, —
Но для запущенных ран медленный нужен уход.
Чтобы пожар потушить, заливай его в самом начале
Или когда уже он сам задохнется в дыму.
Если же буйство растет и растет — не стой на дороге:
120 Там, где напор не иссяк, труден бывает подход.
Наискось можно легко переплыть по течению реку —
Только неумный пловец борется против струи.
Нетерпеливой душе противно разумное слово,
Самым разумным речам не поддается она;
125 Лучше тогда подойти, когда можно притронуться к ране
И открывается слух для убедительных слов.
Кто запретит, чтобы мать рыдала над прахом сыновним?
Над погребальным костром ей поученья не в прок.
Пусть изольется в слезах, пусть насытит болящую душу,
130 И уж тогда призови сдерживать горькую скорбь.
Время — царь врачеванья. Вино ли подносишь больному —
Вовремя дав, исцелишь, если же нет — повредишь.
Хуже можно разжечь и злей возбудить нездоровье,
Если леченье начнешь в непредназначенный час.
135 Стало быть, вот мой совет: чтоб лечиться моею наукой,
Прежде всего позабудь празднолюбивую лень!
Праздность рождает любовь и, родив, бережет и лелеет;
Праздность — почва и корм для вожделенного зла.
Если избудешь ты лень — посрамишь Купидоновы стрелы,
140 И угасающий свой факел уронит любовь.
Словно платан — виноградной лозе, словно тополь — потоку,
Словно высокий тростник илу болотному рад,
Так и богиня любви безделью и праздности рада:
Делом займись — и тотчас делу уступит любовь.
145 Томная лень, неумеренный сон, пока не проснешься,
Кости для праздной игры, хмель, разымающий лоб,
Вот что из нашей души умеет высасывать силу,