Страница 24 из 45
В лагерь прибыли Сьерра и Диего. Они пришли предложить партизанам еще более широкую помощь. Доставить им одежду, боеприпасы, деньги.
Че помахал им. Отблеск костра, возле которого он стоял, и усы, свисающие вокруг рта, делали его издали похожим на восточного человека. Блики огня плясали на его лице.
— Он похож на Чингисхана, — прошептал Сьерра своему приятелю. Тот кивнул:
— Действительно похож.
Че слышал их слова. Он только усмехнулся, молча подал им руки и предложил сигару. Сам он, правда, сильно кашлял, затягиваясь, но это его совершенно не трогало.
— Во мне все отсырело, — сказал он больше самому себе.
Стоявшие рядом Сьерра и Диего закурили сигары. Во время бесконечных непрерывных переходов не было даже случая скинуть с себя все это тряпье.
Че вплотную приблизился к Сьерре и сказал:
— Так ты, парень, не согласен с аграрной реформой?
Сьерра оцепенел. Он не мог и слова вымолвить. Наконец он начал возражать:
— Нет. Конечно, я за аграрную реформу. Помещиков следует обложить таким высоким налогом, чтобы мы могли на их же деньги выкупить у них землю. Затем мы продадим землю крестьянам по ее реальной стоимости. Крестьяне получат также различного рода кредиты, чтобы они могли спокойно работать.
На шее Че напряглись жилы. Он так и впился глазами в лицо Сьерры.
— Чушь! Как только тебе это в голову пришло? Это же реакционный тезис. От людей, обрабатывающих землю, нельзя брать деньги за это.
Че выпустил клуб дыма в лицо Сьерры. Он чуть было не коснулся его сигары своей.
Тот так и взъярился:
— Ты что, хочешь все раздарить крестьянам? Чтобы они запустили землю и привели ее в негодность, как в Мексике? Человек должен чувствовать, что без труда он ничего не получит!
Че вскинул руки, как бы прося у неба прощения за свои слова.
— Проклятье! Да вы только послушайте его!
Задул холодный ветер. Сьерра потер руки, а Че запахнул плащ.
Сьерра еще раз попытался обосновать свою позицию.
— Че, я вполне понимаю тебя, но нельзя же действовать так открыто. Ты что думаешь, американцы сложа руки будут смотреть, как мы здесь столь явно двигаем революцию вперед?
Че в ярости швырнул сигару на землю. Она упала в грязь и, зашипев, потухла.
— Ах, так? Ты, оказывается, один из тех, кто считает, что революцию можно делать, прячась за спиной американцев. С самого начала мы должны превратить революцию в борьбу с империализмом не на жизнь, а на смерть.
Ветер задул сильнее, и Сьерра уже собирался прилечь, но Че схватил его за руку и сказал:
— Стоп! Это надо обсудить.
Их спор продолжался уже несколько часов. Постепенно Че заметно оживился. Он точно и конкретно рассказал о надеждах и чаяниях крестьян-бедняков. Кроме часовых, все бойцы спали крепким сном. От лютого холода — предвестника наступающего утра у Сьерры зуб на зуб не попадал. Че предложил ему еще сигару. Тот покачал головой.
— Спасибо. Нет. Я ее в зубах не удержу. Ну и холод! У меня руки окоченели.
— Хорошо. Пойдем спать.
Они легли, когда от земли уже клубилась первая утренняя дымка.
Че начал дремать, когда внезапно грохнул выстрел. Он тут же откатился в сторону, схватил винтовку и вскочил, готовый к бою. Но вскоре все разъяснилось: кто-то случайно выстрелил из дробовика. Несколько человек получили легкие ранения. Но у повстанцев теперь имелись врачи и медикаменты. Че мог не беспокоиться. Он вновь прилег.
На следующий день Че объяснил Сьерре и Диего, что они должны продолжать оказывать помощь повстанцам. Прежде всего следует достичь политического единства. Слишком много различных группировок работают без единого руководства, иной раз даже друг против друга.
— Кроме того, нам нужно много боеприпасов. Мы уже переломили хребет батистовской армии. Но при этом мы израсходовали дьявольское количество патронов. Трофеи тоже иссякают. Нам нужны оружие и деньги. Организуйте экспроприацию банка в Санкти-Спиритус.
В Сьерре, казалось, все восстало при мысли, что повстанцы займутся грабежом банка.
— Но, Че! На это мы не можем пойти. Это только отпугнет наших союзников, которые сами держат деньги в банке. Нам вовсе не нужно его грабить. Мы собрали уже пятьдесят тысяч песо для Повстанческой армии. Еще никогда у революции не было столько денег!
— Бредни! Почему ни один крестьянин не выступил против положения о том, что земля должна принадлежать тем, кто ее обрабатывает? Почему против него выступали только помещики? Борющийся народ поддержит идею экспроприации банка, потому что ни у кого из них нет там даже сентаво. Конечно, спекулянты предлагают нам деньги. Это доходы от эксплуатации. Этими жалкими подачками они хотят заслужить нашу признательность. Они знают, что революция победит. Смешно! Просто-напросто смешно. Но пощады им не будет. Заберите из банка все деньги. Богатеи и так внесут свою лепту.
— Но, Че…
— Я, как революционер, беру на себя всю ответственность. Я готов по требованию Национального руководства Движения дать отчет о моих действиях перед любым революционным трибуналом. Я отчитаюсь за каждый полученный нами сентаво. Теперь идите! Все уже обговорено. Организовывайте экспроприацию!
Сьерра и Диего недоуменно посмотрели друг на друга и двинулись в путь.
Марио Эскалон Вердесия, крестьянин из провинции Ориенте, прошел с колонной Че весь путь. Некоторое время он шел рядом с Че. Команданте был задумчив, даже мрачен.
— Что случилось, команданте? Почему ты невесел? Ты посмотри только, после всех испытаний и боев мы подходим наконец к Санта-Кларе.
Че посмотрел на своего старого боевого товарища, несколько смущенно похлопал по своим патронным лентам и сказал:
— Фидель приказал нам взять Санта-Клару, и мы это сделаем. Но бой будет тяжелым. Люди устали, и их обувь совсем развалилась. Они стерли ноги до крови. Вооружены мы плохо. У нас всего в строю триста бойцов.
— Но мы закалены в боях. Мы выдержали тяжелейшее боевое крещение и до конца преданы делу революции.
— Гм, я это знаю. Моральный дух бойцов — вот наша истинная сила. Но в Санта-Кларе сосредоточено три тысячи батистовских солдат. Они хорошо вооружены и не измотаны длинными переходами. У них достаточно провианта. Есть казармы, танки, самолеты, танкетки и бесконечно много припасов.
Че вновь зажег окурок сигары.
— Что мы можем сделать с их танками? Этот вопрос все время мучил меня. Похоже, что я теперь кое-что придумал. Вся проблема в том, что танк нужно остановить для того, чтобы мы могли уничтожить его.
— Мы можем вновь устроить ловушки для танков. У нас это здорово получалось.
— Правильно, Марио. Но на улицах Санта-Клары с этим ничего не выйдет. Он задумчиво вытер лоб.
— Нам нужны пальмы. Мы сделаем из них заграждение, и стволы будут крутиться под гусеницами танков, если те попробуют прорваться сквозь них.
— Точно, команданте, именно так и произойдет. А тогда: бух! Пока наши пальмы будут вращаться, мы закидаем их нашими гранатами.
Теперь настал черед смеяться Че. Не вынимая изо рта сигары, он похлопал Марио по плечу. Вот такими и должны быть повстанцы. Полными боевого задора и радости жизни.
Они шли между бесконечных плантаций сахарного тростника. Пальм почти не было видно.
— После революции нам надо будет посадить много деревьев, — сказал Че. — На этом острове они вырубили все под корень. Что для янки пальмы? Для них важен только сахар, и остров должен был подчиниться их желанию.
На дороге показался крестьянин. С трудом сдерживая радость, он кинулся навстречу колонне и захлопал в ладоши.
— Добро пожаловать! Вы остановитесь у меня. Я знаю, вы голодны и хотите пить. У меня есть корова. Я могу забить ее для вас. Это такая честь для меня!
Он чуть не плакал от радости. Его худая фигура была закутана в какие-то лохмотья.
Че пожал ему руку и поблагодарил за предложение.
— Так ты действительно тот самый знаменитый Че? Че кивнул.
— Меня зовут Че Гевара.