Страница 26 из 37
Цепь причинно-зависимого происхождения состоит из двенадцати звеньев (нидан):
Прошлая жизнь (точнее, промежуток между смертью и новым рождением, антарабхава).
Авидья (неведение). Неведение (в смысле непонимания и непрочувствования) четырех Благородных Истин, заблуждение относительно собственной природы и природы существования как такового обусловливает наличие Самскар (формирующие факторы, мотивации, базовые подсознательные влечения и импульсы), влекущих умершего к новому переживанию бытия, новому рождению. Промежуточное существование заканчивается и происходит зачатие новой жизни.
Символическое изображение круговорота жизней
Данная жизнь
Наличие самскар обусловливает появление сознания (виджняна), неоформленного и аморфного. Наличие сознания обусловливает формирование
Имени и формы (намарупа), то есть психофизических характеристик человеческого существа. На основе этих психофизических структур формируются
Шесть баз (шад аятана), то есть шесть органов или способностей (индрия) чувственного восприятия. Шестой индрией является манас («ум»), также считающийся органом восприятия «умопостигаемого». В момент рождения шесть органов восприятия приходят в
Соприкосновение (спарша) с объектами чувственного восприятия, в результате чего возникает
Чувство (ведана) приятного, неприятного или нейтрального. Чувство приятного и желание вновь испытать его, приводят к появлению
Влечения, страсти (тришна), тогда как чувство неприятного формирует отвращение. Влечение и отвращение, как две стороны одного состояния, образуют
Упадану (схватывание, привязанность). Влечения и привязанности составляют сущность
Жизни, сансарического бытия (бхава). Но эта жизнь непременно должна привести к
Следующая жизнь
Новому рождению (джати), которое в свою очередь непременно закончится
Старостью и смертью (джала-марана).
Главный смысл учения о Пратитья-самупаде заключается в том, что все этапы существования причинно обусловлены, причем эта причинность носит сугубо имманентный характер, не оставляющий места для скрытой таинственной трансцендентной причины (Бог, судьба и тому подобное). Вместе с тем, живое существо (не только человек), влекомое своими подсознательными импульсами и влечениями, оказывается, по существу, рабом неумолимой обусловленности, пребывая не столько в деятельном, сколько в страдательном положении.
На тибетских танка (религиозных картинах, иконах) эта доктрина получает чрезвычайно наглядное воплощение, органично соединяясь с учением о карме и формах рождений. Подобного рода картины носят название бхава-чакра («колесо бытия») и представляют собой следующее. Представьте себе три концентрические окружности. В центральном (самом маленьком) круге изображены три животных: свинья, змея и петух. Они как бы ухватились за хвосты друг друга и пустились в бег по кругу (как белка в колесе), приводя в движение все «колесо бытия». Эти три животные суть невежество (моха), гнев (рага) и страсть (двеша) — три базовых аффекта (клеша), как бы лежащие в основе сансарического существования (в текстах к ним иногда добавляются еще зависть и гордыня).
Внешний относительно этого большой круг разделен на пять секторов, соответствующих пяти мирам рождений живых существ (обычно боги и титаны изображаются в одном и том же секторе); он содержит сцены жизни каждого типа существ.
И наконец, последний узкий круг, образующий как бы обод колеса, разделен на двенадцать сегментов, соответствующих двенадцати ниданам цепи причинно-зависимого происхождения. Каждой нидане соответствует символическое изображение. Например, неведение символизируется изображением человека, в глаз которого попала стрела, импульсы санскары — фигурой гончара, лепящего горшки на своем гончарном круге, сознание — обезьяной, прыгающей с ветки на ветку (сознание неустойчиво и склонно перескакивать с одного объекта на другой), имя и форма — двумя людьми, плывущими в одной лодке, шесть баз восприятия — домом с шестью окнами, соприкосновение органов чувств с их объектами — совокупляющейся четой и так далее.
Все это «колесо бытия» держит в своих лапах, как бы обнимая его, страшный монстр, символизирующий страдание как главное свойство сансарического бытия. Вне колеса в верхнем углу картины обычно изображается Будда (или монах), указывающий перстом на сияющий круг около него — символ нирваны, состояния, свободного от страданий.
Литература:
Васубандху. Абхидхармакоша (Энциклопедия Абхидхармы). Ч. I.
Анализ по классам элементов / Пер., предисл., коммент. В. И. Рудого. М., 1990; Разд. третий. Учение о мире / Пер., предисл., коммент. В. И. Рудого и Е. П. Островской. СПб., 1993;
Васубандху. Учение о карме / Пер., предисл., коммент. Е. П. Островской и В. И. Рудого. СПб., 2000;
Вопросы Милинды (Милинда паньха) / Пер., предисл., коммент. А. В. Парибка. М., 1989;
Дхаммапада / Пер. В. Н. Топорова; Под ред. Ю. Н. Рериха. М., 1960;
Ермакова Т.В, Островская Е. П., Рудой В. И. и др. Введение в буддизм. СПб., 1999;
Ермакова Т. В., Островская Е. П. Классический буддизм. СПб., 1999;
Торнинов Е. А. Введение в буддологию: Курс лекций. СПб., 2000.
САКЬЯ-ПА — одна из четырех ведущих школ тибетского буддизма. Школа Сакья-па (дословно — «Желтая Земля», по названию местности, где был возведен первый монастырь этой школы) возникла в 1073 г. и вскоре стала ведущей школой тибетской Махаяны. Это направление прославилось как выдающимися учеными трудами своих иерархов, так и политической ролью, которую она играла в Тибете в XIII–XIV вв. Именно с этой школой связано и происхождение титула Далай-лама («лама, [чья мудрость подобна] океану») — так назвал одного из виднейших иерархов Сакья-па, ее пятого главу Пагба-ламу, китайский император монгольской династии Юань Ху-билай (юаньский Шицзу, 1279–1294).
Монастырь Сакья контролировался аристократическим кланом Кхон, из числа представителей которого выходили иерархи этого направления буддизма. Школа Сакья-па не требовала обязательного безбрачия у духовных лиц, но существенным ограничением здесь было требование прекратить половую жизнь после рождения наследника. Однако сакьяские иерархи принимали монашеские обеты, что привело к установлению практики передачи сана настоятеля и первоиерарха школы от дяди к племяннику в рамках клана Кхон.
Доктрина школы Сакья-па восходила к учению индийского махасиддхи Вирупы, провозгласившего принцип «плод-результат», согласно которому цель пути непосредственно реализуется в процессе его прохождения. Огромное значение традиция Сакья-па придавала практике йоги промежуточного состояния (бардо). По философским взглядам последователи Сакья-па придерживались синтеза умеренной мадхьямаки и йогачары. Центральной для этой школы тантрой является «Хеваджра тантра».
Несмотря на то что представители школы Сакья-па отличались ученостью и были авторами многочисленных сочинений, эта школа прославилась, прежде всего, своей политической активностью в плане достаточно успешных попыток объединения Тибета в единое теократическое государство; в этом отношении иерархи Сакья-па, несомненно, были непосредственными предшественниками гелугпинцев. Сакьясцам практически удалось достичь этой цели, чему, прежде всего, способствовали их тесные контакты с правителями монгольской императорской династии Юань в Китае.
Первым контакты с юаньским двором установил знаменитый Сакья-пандита Кунга-чжалцан, но особое значение они приобрели после того, как другой сакьяский иерарх, Пагба-лама (Пхагба-лама Лодой-чжалцан, 1235–1280) совершил ритуал посвящения в «Хеваджра тантру» над императором Хубилаем, который после этого даровал Пагба-ламе титул императорского наставника (ди ши), что привело к оформлению отношений Тибета, контролировавшегося практически целиком школой Сакьяпа, и юаньской империей как отношения между ламой — духовным учителем (гуру) и императором — милостынедателем (донатором и протектором). Однако после падения власти династии Юань в 1368 г. и провозглашения в Нанкине новой национальной китайской империи Мин (1368–1644) позиции Сакьяпа в Тибете существенно ослабли и различные феодальные кланы вновь приобрели неограниченную самостоятельность в своих землях. Со второй половины XIV в. начинается постепенный упадок школы Сакьяпа, продолжающей существовать, однако, и в наши дни. Современный первоиерарх школы, Сакья Терзин, в настоящее время находится в эмиграции за пределами Тибета. Он один раз посетил Санкт-Петербург, проповедовал в петербургском Дацане и давал там сакьяские посвящения.