Страница 29 из 41
Существует одно направление средневекового искусства, где достижения грузин никто не оспаривает, оно связано с чеканкой, эмалью и искусством золотых и серебряных дел мастеров. Между X и XIII вв. грузинские мастера изготовляли шедевры, равные по мастерству лучшим византийским или итальянским образцам (фото 62–70).
Лучше всего им удалось проявить себя в тех изделиях, которые были связаны с христианским культом и богослужебной практикой: нагрудных украшениях, напрестольных и выносных крестах, потирах, дискосах, украшенных драгоценными камнями окладах для напрестольных Евангелий, дарохранительницах. Кроме того, они делали великолепные оклады и разнообразные украшения для икон.
Конечно, в царских и княжеских дворцах широко использовались золотая и серебряная посуда, награды, драгоценное оружие, но большая часть подобных предметов была разграблена или уничтожена в ходе набегов на грузинские города на протяжении Средневековья.
До нас дошли имена Бека и Бешкена Опизари — двух крупнейших мастеров, работавших в конце XII — начале XIII в. в монастыре Опиза в Кларджети. Одним из шедевров, изготовленных Бека Опизари, является образ Пресвятой Богородицы из Анчисхати, ныне хранящийся в Грузинском государственном музее искусств вместе с другими выдающимися образцами грузинского искусства чеканки, эмали, изделиями золотых дел мастеров. Несомненно, что Бека и Бешкен создали и другие шедевры, но на одних они не написали свои имена, а другие погибли.
Кроме Опизы, существовали центры по производству изделий из резного камня, эмали, обработки драгоценных металлов, в селении Тбети и в Гелатском монастыре и академии (фото 69). Гелатская школа известна иконой Хахульской Богородицы — удивительным триптихом, отделанным золотом, драгоценными камнями и эмалью, изготовленным неизвестными мастерами во время правления Димитрия I (1125–1154). Когда возникла угроза захвата турками-сельджуками, икону перевезли из ее родного храма в Юго-Западную Грузию.
Хахульский триптих, который обычно сравнивают с золотым иконостасом собора Святого Марка в Венеции, имеет и свою примечательную историю. Великолепное эмалевое изображение Пресвятой Девы в XIX в. было разделено на части и продано русскому коллекционеру с молчаливого одобрения графа Левашова, тогдашнего губернатора Кутаиси. Впоследствии эту икону снова собрали, но некоторые фрагменты так и остались утраченными, теперь ее можно увидеть в Грузии.
Золотые оклады икон и напрестольных Евангелий часто украшались вставками из перегородчатой эмали и медальонами с миниатюрами как грузинского, так и греческого происхождения. Иногда эмалевые медальоны снимали с вышедших из употребления или поврежденных предметов, присылавшихся из Константинополя византийскими императорами. Поскольку грузинские мастера использовали их для создания собственных изделий, иногда сложно их датировать.
В 1962 г. директором Грузинского государственного музея искусств в Тбилиси профессором Ш. Амиранашвили был выпущен превосходный альбом «Эмали Грузии». По помещенным там репродукциям исследователи и знатоки могут по достоинству оценить качество этих превосходных образцов средневекового искусства.
В XI и XII вв. центром производства скульптуры малых форм, в частности расписной керамики, был город Дманиси. Интересное исследование местных изделий провели ученые В. Джапаридзе и 3. Майсурадзе, а также американский историк искусств Д.Д. Фриман из Лос-Анджелеса.
Дманиси, расположенный примерно в 100 километрах юго-восточнее Тбилиси, считался важным торговым центром, в 1244–1245 гг. там даже чеканились собственные монеты. Городские купцы имели тесные связи с торговыми городами Ирана, что помогает объяснить появление некоторых излюбленных мотивов иранской керамики, разрабатывавшихся местными гончарами.
Яркие узоры наносили на изделия с помощью ангоба или росписью красками, которую затем покрывали слоем блестящей глазури. С точки зрения Фримана, сравнение грузинской керамики с армянскими изделиями того же времени «однозначно доказывает артистизм и оригинальность грузинских мастеров. Однако вместе с тем армянские мастера владели более высокотехничным производством фаянса, в то время как в Грузии подобные изделия еще не производились».
Особое внимание Фриман уделяет описанию грузинской керамики XI–XIII вв., привлекая в ряде случаев образцы из собственной коллекции:
«Этот район находится на периферии христианской культуры, испытывая постоянное давление со стороны могущественных соседей. Казалось бы, что в данном случае там должен был сложиться эклектический стиль, вобравший в себя разнообразные влияния. Однако на основе всего имеющегося местные мастера создали свой собственный оригинальный стиль, в котором все влияния сплавлены настолько тесно, что получается органичное единство нескольких стилевых манер.
В архитектуре, живописи и иллюстрировании рукописей выбор был сделан в пользу Византии и Запада. Однако ни в Византии, ни в Западной Европе не существовало высокоразвитой культуры производства керамики, поэтому в данной области решающее влияние на грузинских мастеров оказала исламская традиция (прежде всего сельджукский Иран). Привезенные оттуда изделия стали той основой, на которой сформировались стиль и техника средневековой грузинской керамики.
Заметим, что религиозные различия здесь не сыграли особой роли. Так, византийские и херсонесские мотивы орнаментики, например кресты, встречаются в Грузии так же часто, как, например, в Египте или Иране. Отметим еще один фактор, имеющий особое значение, — влияние китайской керамики пятой династии Тан и Сун. Эти изделия были найдены при археологических раскопках нескольких поселений в Закавказье. Их доставляли из Китая по Великому шелковому пути.
Наряду со своими мусульманскими современниками грузинские мастера разделяли глубокое восхищение китайской керамикой, которая оказала мощное влияние на исламское искусство начиная с IX в. Именно в результате синтеза, слияния этих многосторонних воздействий и возникла керамическая культура средневековой Грузии.
Вместе с тем в техническом отношении грузинская керамика не похожа на иранские изделия. Они обычно изготавливались на гончарном круге и обжигались в купольных, топившихся углем печах для сушки и обжига. В этих печах топка располагалась прямо под камерой для обжига и соединялась с ним с помощью системы дымоходов. Благодаря постоянной циркуляции нагретого воздуха в камере поддерживался четкий температурный режим, не было резких перепадов температуры, что обеспечивало равномерный прогрев изделия. При добавлении песка в печи создавалась окисная атмосфера, способствовавшая образованию высококачественной глазури. В Тбилиси, Дманиси, Гударехи, Рустави, Икалто и других местах были найдены полностью оборудованные гончарные мастерские, а также найдено много гончарного оборудования и печей для обжига и сушки изделий.
Отметим три различных типа изделий, производившихся в средневековой Грузии.
1. Грубая керамика с прекрасным ангобом, которая использовалась исключительно для выделки не-глазурованных изделий, например сосудов для вина. Они имели разную форму и назначение: высокие кувшины, широкогорлые горшки с двумя ручками и маленькие сосуды разнообразной формы — от сферической до конической. В разных источниках они обозначаются разными терминами как «винные кувшины», «сосуды для благовоний» или «кувшины для продажи вина».
Обычно они украшались выразительным штампованным или рельефным орнаментом с изображениями пар птиц, собак, коз или волков, кипарисовых деревьев, а также разнообразных незатейливых геометрических фигур. Во всех этих работах чувствуются отголоски краснофигурных античных ваз. Эти сосуды изготовлены по классическим образцам саса-нидского или византийского происхождения.
2. Изделия из розового фаянса, в большинстве случаев покрытого глазурью. Керамика разнообразна по цвету и структуре, но кажется более грубой.
Чтобы сохранить первоначальную яркость цвета, под глазурь наносился слой белого ангоба.