Записки натуралиста

До недавнего времени мы очень мало знали о последних черноморских исследованиях турецких ученых (безусловно меньше, чем они о наших). Между тем ряд важнейших вопросов биологии мигрирующих черноморских рыб затрагивают ту часть их жизни, которую они проводят у южных берегов Черного моря, в Босфоре, Мраморном и Эгейском морях. Лишь весной 1954 г., во время нашего посещения Болгарии, мы узнали о черноморских работах ряда турецких научных институтов. Поэтому знакомство с ними представляло для нас большой интерес. Забегая вперед, скажу, что турецкие специалисты отнеслись к нам доброжелательно, мы получили полный комплект их научных изданий за последние годы.

Советские делегаты сообщили генеральному секретарю комиссии, что готовы выступить с докладами, хотя и предварительно не заявленными. Профессор Ж. Пети тотчас согласовал этот вопрос с президентом комиссии У. Соли и на другой день сверх объявленной программы сессии было назначено специальное общее собрание для слушания наших докладов. Надо отдать должное замечательной оперативности сотрудников советского консульства, изготовивших в течение ночи 200 экземпляров наших докладов: мы смогли раздать их всем участникам.

День нашего выступления начался с заседаний секций. Особенно многочисленными на проходящей ассамблее оказались секции планктона и нектона (ихтиологии).

На секции планктона профессор Бернар зачитал обширный обзорный доклад председателя секции Г. С. Трегубова (заместителя директора Биологической станции в Вилла-Франке) об исследованиях планктона Средиземного моря за последние три года, а также свой доклад. Бернар призвал обратить серьезное внимание на изучение мельчайших жгутиковых, которые в огромных количествах населяют неосвещенные глубинные слои. Там жгутиконосцы, очевидно, усваивают растворенные органические вещества, служа в свою очередь пищей для планктонных животных. Таким образом, в пищевых цепях пелагиали создается очень важное промежуточное звено, до сих пор неучитываемое. Для нас доклад Бернара представил особенно большой интерес: исходя из тех же, что и он, предпосылок, мы уже поставили у себя вопрос об изучении этой группы фитопланктона.

В секции нектона председательствовал директор Биологической станции в Алжире профессор Дьюцейд. Он сделал обзорное сообщение по ихтиологии и продемонстрировал макет цветного атласа рыб Алжирского сектора Средиземного моря. Были заслушаны также доклады по биологии тунцов, кефалей, мерланга, сардины.

В середине дня состоялось общее собрание. Председательствовал У. Д’Анкона. Он объявил о выступлениях В. А. Водяницкого («Новейшие результаты изучения Черного моря, его жизни и промысловых ресурсов») и А. В. Кротова («Результаты советских исследований биологии промысловых рыб Черного моря»), В заключение своего доклада я заявил о предполагаемой серии экспедиционных работ в Средиземное море (имелись в виду главным образом сравнительные исследования количественного развития жизни и биологической продуктивности в разных морях Средиземноморского бассейна).

Наши доклады встретили такой горячий прием, какого мы и не ожидали. Особенно высоко оценили их итальянцы и французы. У. Соли предложил при вступлении СССР в состав комиссии образовать специальную подкомиссию по Черному морю.

Ж. Пети призвал присутствующих на сессии ученых к изучению русского языка, на котором публикуются важные исследования. Он сказал, что многие французские ученые уже сейчас учат русский язык. У. Д.’Анкона в заключительном слове выразил надежду, что Советский Союз вступит в число членов комиссии. Он отметил, что работы советских гидробиологов представляют большой интерес для исследователей Средиземного моря: советские ученые достигли уже определенных успехов в ряде вопросов, которые их зарубежные коллеги, работающие на Средиземном море, только начинают разрабатывать.

Реконструированный ход изменения солености Черного моря после прорыва Босфора (по В. А. Водяницкому) А — глубинные воды, В — поверхностные воды

На следующий день состоялся доклад турецкого гидролога Пекташа, изучавшего водообмен через Босфор. Я не имел возможности предварительно познакомиться подробно с его докладом (тезисы были очень краткие). Но он поразил меня своими парадоксальными выводами. Пекташ утверждал, что средиземноморская вода вовсе не поступает в Черное море, так как глубинное босфорское течение при выходе в Черное море наталкивается на возвышение дна (порог) и поворачивает обратно, вливаясь в поверхностное течение из Черного моря. Докладчик поддержал аналогичные выводы Эллиота и Илгаца (данные работ этих ученых были нам известны из американского географического журнала; полностью они были напечатаны в «Трудах Стамбульского университета»). Результаты классических исследований Босфора С. О. Макарова, впервые рассчитавшего количество черноморской воды, уходящей с поверхностным босфорским течением, и количество мраморноморской воды, вливающейся в Черное море, Пекташ объявил ошибочными, основанными, по его словам, на недостаточном числе наблюдений.

Сразу после доклада председатель заседания обратился ко мне с просьбой высказаться по данному вопросу. Сделать это было нетрудно, тем более что на заседании присутствовал переводчик — молодой человек, в совершенстве владеющий пятью языками и молниеносно переводящий с любого на любой из них каждое выступление. Его называли графом Толстым. Он действительно оказался внучатым племянником Льва Николаевича.

Я сказал, что если докладчик признает уход значительного количества поверхностной черноморской воды через Босфор, то неизбежно нужно признать и приток соответствующего количества более соленой воды к глубинам Черного моря. Если бы этого не происходило, то за те 60 лет, в течение которых ведутся регулярные гидрологические наблюдения на Черном море, произошло бы опреснение поверхностных слоев моря примерно на две промилле, чего в действительности нет. Поэтому задача исследователей детально изучить гидрологические процессы в Босфоре и прибосфорском районе Черного моря, что мы и выполним в ближайшие годы. Думаю, что при этом будет обнаружено присутствие соленых вод за пределами порога и, по всей вероятности, подтверждено, что соленая струя распространяется от устья Босфора на северо-восток, о чем свидетельствует распределение донных животных.

Пекташ учтиво выслушал меня, но не сказал ни слова.

В последующие годы мы действительно провели многочисленные комплексные съемки прибосфорского района и доказали постоянное наличие за пределами порога струи мраморноморской воды. Ее мощность колебалась в зависимости от соотношения уровней Черного и Мраморного морей, силы и направления ветра. Энтузиастом этих исследований была А. К. Богданова.

В тот же день участников сессии пригласили в Институт гидробиологии, состоящий в ведении университета. Он находился на берегу Босфора в 12 км от Стамбула. Весь северный берег Босфора представляет собой сплошную улицу-набережную, тянущуюся почти до самого Черного моря. Институт занимает отличный двухэтажный особняк, окруженный небольшим садом. Его лаборатории хорошо обставлены и имеют необходимую аппаратуру. Число научных сотрудников не превышает 20 человек, это преимущественно молодежь. Некоторые из них с целью специализации стажировались в иностранных морских институтах. Библиотека не очень большая, но неплохо подобрана. Институт обменивается изданиями почти с 200 иностранными учреждениями. В «Трудах» института опубликованы работы по биологии пеламиды, ставриды, скумбрии, барабули, по гидробиологии и океанографии. До 1956 г. «Труды» печатались на английском и немецком языках, в последнее время — только на турецком. На турецком языке изданы отдельными книгами и большие работы по бентосу и фауне рыб местных вод. Мы договорились с директором института профессором Эрмином, что по окончании сессии еще раз посетим это учреждение для более подробного обсуждения ряда взаимно интересующих вопросов.