Страница 79 из 91
А через несколько дней к нему пришел худощавый смуглый человек с черными жесткими усиками. Мэтью отлично помнил его — тот специалист, который порочил технику Мохо-Айленда, утверждал, что на Мохо не сумеют пробурить такие глубокие скважины.
— Надеюсь, вы не питаете зла ко мне,- сказал он с простодушной наглостью.- Я сам восхищаюсь вами, но вынужден был отзываться неуважительно. Ничего не поделаешь, интересы фирмы. Зато сейчас от имени фирмы я с искренним удовольствием предлагаю вам помощь. Передавайте нам подряд. «Тексас ойл» обеспечит вас трубами, металлом, насосами, приборами, долотами, любой техникой в неограниченном количестве.
Мэтью пытливо глядел в глаза собеседнику. Можно ли довериться? Если и эти подведут, время будет упущено безвозвратно.
Представитель «Тексас ойл» понял паузу по-своему:
— Вы хотите контроль? Пожалуйста, присылайте контролеров. Мы не боимся контроля, мы собираемся честно вас снабжать. Тексас выручит Калифорнию. Без Тексаса рекорды не удаются. Мы — первые бурильщики мира, калифорнийцы — вторые. Для «Тексас ойл» возможно невозможное. Видите, я честен с вами. Мы даже не гонимся за большой прибылью. Нам дорог престиж.- И добавил доверительным шепотом:- Вы же взрослый человек, понимаете игру интересов. Ваши поставщики боятся Джеллапа, а нам на него наплевать. Он- уран, мы -нефть. Он даже мешает нам. Мы отлично проживем без урана.
Мэтью подумал, что все это цинично, но правдоподобно.
— Хорошо, когда вы развернете поставки?
— Через месяц после заключения договора.
— Поздно.
— Через три недели. Надо же перестроить производство…
— Я подумаю…
Оставшись один, Мэтью потребовал сводку. Успеем или не успеем? Через три недели будет середина августа. Останется три с половиной месяца на двадцать миль. Мало. Допустим, нажмем, наберем больше рабочих, постараемся… Управимся в обрез. Все равно не годится. Взрывать нельзя в последнюю минуту, можно вызвать землетрясение, вместо того чтоб предупредить.
И тут Мэтью заметил странную цифру в рапортах. Все скважины топтались около одиннадцатой мили, а Солано-бис, вспомогательная, та, у которой отобрали насос, уже перевалила за тринадцать.
Ошибка в рапорте? Нет, и в предыдущем сходные цифры.
Мэтью доверял своим глазам больше, чем телефону. Он сел в машину и покатил в Солано.
Федеральное шоссе из Сакраменто. Ответвление. Новая дорога по дамбе через болотистую низину. И вот он въезжает на грохочущий деревянный настил. Под сваями рябь мелководного залива. Солано-бис- одна из тех скважин, которую пришлось вести из соседнего округа наклонно. Земли для нее не нашлось, пришлось бурить с воды.
У ворот свайного селения Мэтью увидел стройную фигуру Джека Торроу.
— Ну-ка, иди сюда на расправу. Держи ответ: как дошел до тринадцатой мили?
Джек густо покраснел, как будто сделал что-нибудь нехорошее.
— Извините, мистер Мэтью, я обманул вас немножко. Вы велели сдать новый насос, а я не сказал, что с новым у нас не ладилось, старый лучше работал.
— Почему старый лучше?
— Я тоже все спрашивал, почему лучше. И сейчас: пустили его в ход — опять лучше. Я думаю, мистер. Мэтью, суть в том, что он работает неравномерно.
Джек замолчал, полагая, что все объяснено.
— Что-то загадками говоришь. Не возьму я в толк, при чем тут неравномерность.
— Ну, работает неровно, не держит заданное давление. То выше, то ниже. А когда давление ниже, порода плавится в забое.
Мэтью так и замер с открытым ртом. Вот это находка! Как же они не догадались- три автора проекта? Действительно, три ума хорошо, а четыре лучше.
Дело в том, что в Солано-бис температура в забое была уже выше тысячи градусов- выше точки плавления базальта. Базальт, однако, не плавился, потому что давление не позволяло. Но как только расшатанный насос понижал давление, порода текла, даже вскипала иногда, и буровая колонна погружалась сама собой, от собственной тяжести.
— Ну и молодец ты, Джек!-Мэтью выскочил из машины и обнял парня.- Ты же придумал новый метод бурения. Бурение без долота! Без затраты энергии почти. Одним только поршнем. Ничего у тебя не ломается, ничего не стирается, ничего не надо менять.
Джек покраснел еще больше и признался, что уже пятый день в забое стоит поршень вместо долота.
Будь это все в Советском Союзе, Джека Торроу прославили бы, наградили орденом, поместили бы о нем очерки в журналах, пригласили бы в Кремль, правительство советовалось бы с ним, как улучшить работу в буровом деле.
Американцы поступили по-своему. Они прежде всего составили чертежи для Бюро патентов. Мэтью посоветовал Джеку помалкивать, пока не придет патент. И Джек помалкивал, лишь одной девушке он многозначительно шепнул, что скоро она будет купаться в золоте. Ho так как метод Джека годится только для сверхглубоких скважин, где температура превосходит тысячу градусов, а скважин таких раз-два и обчелся, патент пока еще не куплен и купание в золоте откладывается.
ГЛАВА 9
ДВА МЕСЯЦА ДО КАТАСТРОФЫ!
МЫ УСПЕЛИ!- сказал наш Мэт с уверенностью.- Глубина скважин близка к проектной. Давление- пятнадцать тысяч атмосфер, температура тысяча двести градусов. Трубы режут светящийся базальт, словно масло.
АМЕРИКАНСКАЯ техника на высоте. На высоте ли РУССКАЯ мысль? Трое ученых из Беркли нашли серьезные ошибки в проекте Грибова, На тридцатимильной глубине атомные бомбы не могут взорваться принципиально.
ВСЕМИРНО-ИЗВЕСТНАЯ ГАДАЛКА ЧАНДРА БАНДРА
Предсказывает ГРОЗНЫЕ СОБЫТИЯ
Кто потолок пробьет в аду,
Чертей найдет в своем саду,-
сказала нам мисс Чандра Бандра.
Из калифорнийских газет
за октябрь 19… года
Соседки считали Бетти счастливицей, так и говорили в глаза и за глаза.
В юные годы она осталась сиротой, с трудом устроилась на работу чертежницей. Голодать не голодала, но частенько не ужинала, чтобы отложить доллар-другой на новую шляпку, на свеженькую блузку.
Потом на нее обратил внимание ближайший начальник, подающий надежды молодой ученый. Другие девушки продолжали раскрашивать карты, а она вышла замуж, получила в свое распоряжение голубой домик, купленный в рассрочку, и белоснежную кухню.
«А что еще нужно женщине?» — говорили соседки.
Бетти могла одевать своих девочек, как кукол; каждый сезон шила себе новое платье, у нее был телевизор и холодильник, электрополотер и электропылесос, чудо-печь и стиральная машина. Родив троих детей, она сохранила хорошую фигуру. У нее хватало времени на гимнастику, на ванну и косметический массаж. Чего еще желать? Конечно, это и есть счастье.
По вечерам Бетти смотрела телевизор, иногда даже читала журналы. Читала не для себя, готовила темы для беседы с мужем. Самой ей книги казались надуманными: голод, нажива, преступления, страсти! Она уже забыла о голоде и не верила в страсти. («Не может быть,чтобы разумная женщина изменяла мужу, рискуя потерять голубой домик. Это ненормальная какая-то».) В голубом домике не было страстей, здесь господствовал уют, чистота, тишина, успокаивающая сонная музыка блюза.
Однако домик стоял на земном шаре, дождь барабанил по его крыше и ветер стучал в окна. Окна можно было закрыть ставнями, крышу подновить, чтобы не протекала, дверь запереть, законопатить щели. Но разве улитка в своей раковинке застрахована от гибели? Пройдет великан в тяжелых башмаках, наступит каблуком, хруст — и конец.
В счастливой душе Бетти жил постоянный страх за свое маленькое голубое счастье. Бетти панически боялась внешнего мира, насылавшего на улиток беды. Болезнь была одной из этих бед: мутные глазки детей, частое дыхание, жар, многозначительные мины докторов. Бетти боялась также несчастных случаев, автомобильных катастроф, боялась пожаров и киднэперов — гангстеров, крадущих детей. Боялась войны и атомной бомбы(«И слава богу, что началось разоружение»), боялась, как все американцы, безработицы. Ей даже снилось часто, что Гемфри приходит мрачный, ложится лицом в подушки, уныло бормочет: «Милая, мне дали расчет». А за голубой домик надо вносить деньги еще восемь лет, не оплачена мебель, прицеп и чудо-печь. Гемфри едва ли сумеет устроиться, потеряв работу в бюро прогнозов. «Что будет с нами?» — спрашивает Бетти и просыпается с криком. Какое счастье — только сон!