Страница 55 из 59
Можно понять человека, который испугался ярости Зверя. Многие предпочитают переждать в сторонке, пока страсти утихнут. Это бесперспективно. Отказывать репортеру, когда он вежливо просит у вас пять минут времени, — грубая ошибка, порожденная надменностью и высокомерием. К несчастью, она очень распространена.
В тот самый момент, как вы сочтете себя слишком занятым, чтобы говорить с репортером, ударьте себя по голове телефоном или что там отнимает у вас время. Может быть, это приведет вас в чувство. Лучше вы расцарапаете себе лоб, чем Зверь растерзает вас в клочья.
Жаль, что СМИ ежедневно губят столько репутаций — исключительно потому, что очень важные персоны (принцип эго) не уделили несколько минут репортеру. Эти товарищи лишили себя возможности познакомить корреспондентов со своей точкой зрения. Они пошли на абсолютно ненужный риск: отказ мог разозлить репортера. Занятые люди просто вынуждают СМИ их преследовать, когда те и не собирались. Чаще всего журналистами пренебрегают официальные лица, бюджетники и особенно полицейские.
Свежим калифорнийским утром мне поручили встретиться с начальником полиции небольшого города. Мой репортаж был абсолютно безвредным для шефа и его службы. Я был в хороших отношениях с этим человеком и поэтому не ожидал, что он откажется от интервью. Однако в тот день он был, видимо, занят. Я прождал несколько часов, шеф не появился, и я сам отправился к нему.
Я объяснил секретарю полицейского, что у меня работа горит и, если шеф со мной не встретится, я буду вынужден сообщить зрителям, что начальник полиции отказался от интервью. Я должен был заполнить две минуты эфира вне зависимости от того, отснята у меня беседа или нет. К моему изумлению, шеф не смог оторваться от важных дел даже на две минуты. Мне это не понравилось. Ровно в 18.00 я встал у департамента полиции и произнес в камеру: «Мы целый день добивались встречи с главой полиции, но он отказался комментировать этот вопрос».
Шефу, как я понимаю, потом крупно досталось. Из нескольких источников я слышал, что он меня «ненавидит». Жаль, я питал к нему симпатию и не желал ему зла. Однако он не оставил мне выбора.
Много лет спустя я работал в другом штате и столкнулся с аналогичной ситуацией. На этот раз речь шла о «гриппе в погонах», Большое число стражей порядка собирались сказаться больными, протестуя против условий контракта. Главы полиции эта история не касалась, но в ней участвовали его люди. Я целый день пытался получить интервью и даже предупредил пресс-секретаря о том, что скажу в прямом эфире, если шеф откажется от разговора. Я дал ему номер телефона, установленного в машине съемочной группы, на случай, если он передумает в последний момент. Он не передумал, и я сообщил 100 000 телезрителей, что у главы правоохранительных органов «нет времени на журналистов».
Для этого босса последствия были еще серьезнее. На следующий день к нему приехал другой репортер с нашего телеканала, чтобы продолжить сюжет, и глава полиции разразился длинной оскорбительной тирадой в наш адрес и даже намекнул, что я ему за все заплачу. Просматривая пленку в студии, мы покатывались со смеху.
Вы такое видели как минимум в десятке фильмов. Двое крепких ребят стоят друг напротив друга, один выпячивает челюсть и говорит: «Давай, стреляй!» Если вы когда-нибудь окажетесь в подобной ситуации и вашим противником будут СМИ, попросите их выстрелить. Только не надо строить из себя мачо, будьте смиренны.
Плохие новости: при общении со СМИ лучше не уворачиваться, а держать удар. Не дрожите, не уклоняйтесь, ничего не предпринимайте, просто получите наказание. Не исключено, что вам сильно достанется, но потом вас простят. Иначе к вашим грехам будут возвращаться снова и снова.
Стратегия заключается в том, чтобы у вашей истории не отрастали новые щупальца. Это обратная сторона принципа повторения. Если вы медлите и не признаете вину, Зверь атакует вас снова и снова. С каждым репортажем ваше имя и репутация фирмы страдают все больше. Пока вы лжете или скрываете важную информацию, скандал разрастается, и он обязательно выберется на свет. Зверя обуревает жажда крови, а у вас возникают серьезные неприятности. Сюжет подхватывают очередные СМИ, репортажи мелькают все чаще и чаще, и вы превращаетесь в боксерскую грушу для каждого, кто не ленив. Я вам не завидую.
Вы же видели, что случилось с Биллом Клинтоном. Когда разразился скандал с Левински, президент решил все отрицать. Он твердо заявлял о своей невиновности, но его попытка помериться силами со Зверем лишь подогрела азарт репортеров. Постоянно выяснялись новые детали, и этого хватило, чтобы шум не утихал несколько месяцев. Президента обвиняли все газеты и журналы, телеканалы и интернет-сайты. С каждым репортажем образ президента становился все сомнительнее. Вашингтон не видел истории с таким количеством щупалец с тех пор, как Никсон занялся звукозаписью. Исход поединка президента со СМИ так же предсказуем, как исход боя между Майклом Джексоном и Майком Тайсоном. Рискнувший выйти один на один против СМИ будет выглядеть как Джексон после первого раунда.
Я убежден, что, если бы Клинтон признался в своем грехе и искренне извинился перед американским народом, история с Левински закончилась бы с несравнимо меньшими потерями для него. Не было бы никакого импичмента. Если бы в СМИ не создалось такого накала страстей, Конгресс не имел бы желания карать президента. Люди обладают удивительной способностью прощать тех, кто искренне раскаялся. Если же правду скрывают, зрители с радостью будут смотреть, как Зверь терзает несчастных.
Я думаю, Билл Клинтон посоветовался с юристом. Я не удивлюсь, если ему дали плохой совет. Попав в беду, люди отодвигают свой собственный здравый смысл на второй план и обращаются к лучшим юристам, каких могут себе позволить. К сожалению, благонамеренные адвокаты губят больше имиджей, чем спасают. Причина проста. Юристы на все смотрят с точки зрения закона. Это то, что нужно, когда речь идет об обвинении в убийстве, но гибельно для имиджа.
Гэри Кондит провел 22 августа 2001 года на тайных совещаниях с адвокатами. Он разрабатывал стратегию для завтрашнего интервью на ЛВС. Получилась одна из худших бесед в истории телевидения. Ведущий засыпал Кон-дита вопросами о его отношениях с пропавшей стажеркой Чандрой Леви. Конгрессмен изворачивался. Выкручивался. Увиливал. Он все отрицал, имел непроницаемый вид и. не думал извиняться за неприличное поведение. Зря он положился на советы юристов и людей, считающих себя медиаконсультантами. Они рекомендовали Кондиту лгать об отношениях с Леви, возражать СМИ и играть в кошки-мышки с полицией. Все это время конгрессмена нещадно травили масс-медиа, и даже его притворная улыбка не помогала. Неужели он забыл, чем закончилась история Клинтона? Если бы Кондит немедленно признался, извинился и продемонстрировал раскаяние, СМИ и нация были бы к нему великодушны.
Однажды я консультировал знаменитого спортсмена, арестованного за вождение в нетрезвом виде. К несчастью, у него тоже был адвокат. Юрист не сомневался, что может снять обвинение, так как при аресте полиция нарушила официальные процедуры. Ради бога, но он не понимал, что игра на формальностях — крайняя мера. Народу осточертело, что привилегированные товарищи уходят от наказания, так как располагают средствами манипуляции системой. Хитрый уход от наказания запятнал бы спортсмена в глазах его болельщиков.
Я не смог убедить юриста, что в глазах фанатов уход от наказания — такое же преступление, как и нетрезвое вождение. Спортсмен объявил себя невиновным. Дело переходило из одного суда в другой, и имя звезды все чаще появлялось рядом с буквами ДТП. Слава богу, разум наконец победил. Спортсмен признался в своем проступке и провел несколько дней за решеткой.
Пришло время извиниться перед американским народом. Благонамеренный адвокат написал заумный текст, чтобы наш клиент его озвучил. Это было абсолютно не похоже на чистосердечное раскаяние. К моему большому облегчению, мне удалось убедить молодую звезду, его родителей и тренеров, что текст очень плох. Мы потратили полчаса на то, чтобы составить и отрепетировать искреннее извинение, а потом спортсмен произнес его в зале, заполненном журналистами и операторами. Его помучили и забыли о происшествии. Нападки сменились прощением и поддержкой. Жаль, что юрист сделал клиента объектом нападок, вместо того чтобы сразу позвать медиа-консультанта.