Страница 14 из 24
Три следующих иллюминатора вели как раз в каюту Крюка. Крюк тоже храпел, но его храп был каким-то аристократическим, утончённым. Он храпел как бы пятистопным ямбом, иногда сбиваясь на спондей. Прилла зависла над его письменным столом, на котором стояла ваза. В соответствии со странным вкусом Крюка из воды вздымались лишь обезглавленные стебли, а сами головки цветов были разложены вокруг вазы на столе.
Рени подлетела к постели. Там спал капитан Крюк, зажав в зубах мундштук, из которого торчали две незажжённые сигары. Крюк лежал на спине. Он сбросил с себя одеяло. Его огромная голова покоилась на смятой подушке, а рука сжимала шпагу, свисавшую с надетого поверх ночной рубашки пояса. Пока Рени на него смотрела, он слегка заворочался и почесал крюком своё брюхо.
И вдруг он перестал храпеть и заговорил. Прилла замерла от страха и чуть было не рухнула на пол.
— Капитан Джошуа Абрю, — бормотал Крюк. — Шестого марта двадцать второго года: прогулялся по доске. Утонул.
Глаза его оставались закрытыми, и феи догадались, что это он разговаривает во сне. Мундштук шевелился, но не выпадал у него изо рта.
— Капитан Джон Амбердинг, седьмого июля двадцать четвёртого года: отравлен. Капитал Харви Ардилл, восемнадцатого октября двадцатого года: доска, утонул. Капитан Вильям Балт, пятого января восемнадцатого года: доска, утонул.
Крюк перечислял убитых им капитанов по алфавиту!
«Как ужасно!» — подумала Рени. Вся оцепенев от страха, она всё-таки подлетела к Крюку и потянула мундштук. Тот не поддавался.
— Капитан Алистер Бедстед, — продолжал своё сонное бормотание Крюк. — Двадцать седьмого февраля двадцать первого года: проткнут крюком и повешен.
Рени подумала: «Когда он покончит с капитанами, наверное, начнёт перебирать их первых помощников!»
— Что же нам дальше делать, доро...
— ...гуша? — Рени вдруг захотелось, чтобы Ри назначила главной в поисках кого-то другого, а не её. — Ну, э-э-э... Ну вот как бы... — Она не знала что сказать.
— Капитан Саймон Бонтар, август...
— Может быть, если мы чуть-чуть обождём, — сказала Прилла, — что-нибудь произойдёт?
Других идей не было, так что феи уселись в кругу розовых цветков на письменном столе. Прилла была горда тем, что её предложение приняли. Рени пыталась придумать способ, как добыть мундштук, но в голову ей ничего не приходило.
Ну а если даже они его добудут, Рени вовсе не была уверена, что им хватит сил донести такую тяжёлую вещь. Мундштук был длиной в пять с половиной дюймов, да ещё инкрустирован изумрудами. Даже и без обеих здоровенных сигар, он всё равно представлял собой непомерный груз. Можно, конечно, использовать немного пыльцы, чтобы сделать мундштук полегче, и всё же доставить его на берег — целое дело.
Ровно час прошёл, а Крюк всё перечислял имена убитых капитанов.
Рени попыталась заглушить его бормотание, насвистывая русалочьи песенки. Она страшно тревожилась. Если они потратят на Крюка целых три дня, то не успеют спасти Мать-Голубку. Видия сжала кулаки, хрустнув суставами пальцев. Прилла оказалась в спальне мальчика-неуклюжика. Он с жутко перепуганным видом сидел на кроватке.
— Что случилось? — спросила фея.
— Там кто-то дышит под кроватью, — прошептал он. Прилла слетела на пол, посмотрела. Ничего там не было, кроме нескольких катышков пыли. Никаких чудовищ.
— Всё в порядке, — сказала она.
Она поднялась в воздух и очутилась на подушке у девочки, которая читала книжку под одеялом при свете фонарика. Прилла запрыгнула ей в ухо, но девочка ничего не заметила.
— У тебя в ухе фея, — сказала Прилла. Девочка подскочила и...
Прилла снова была на корабле. Крюк всё ещё сжимал мундштук зубами.
— А вы не любите дурачиться с детишками-неуклюжиками? — спросила Прилла у Рени и Видии.
— Дорогое дитя, с какой это радости? — фыркнула Видия.
— Я никогда не пробовала, — отозвалась Рени. — Мы не бываем на Большой земле.
Прилла подумала, может, это нехорошо, что она переносится на Большую землю?
Она никогда не проделывала этого сознательно, но огорчилась бы, если бы это вдруг прекратилось.
Ещё один час миновал. Прилла снова побывала на Большой земле — в зоопарке и на катке. Но ничего не сказала об этом феям. Крюк добрался до буквы Н.
— Рени, дорогая, если ты не перестанешь свистеть, — предупредила Видия, — получишь...
— ...по губам! Хорошо, больше не буду.
А Прилле нравилось, как Рени свистит. И она подумала, что, раз Рени главная, она должна была бы постоять за себя.
И третий час прошёл. Скоро начнёт светать, и Крюк проснётся. А уж если он проснётся, то мундштука им не видать.
Глава ВОСЕМНАДЦАТАЯ.
Динь провела ночь возле Матери-Голубки. Время от времени та просыпалась, оплакивая своё яйцо. Динь каждый раз подходила к ней, гладила перышки и просила:
— Не плачь. Постарайся уснуть.
Только Мать-Голубка не могла не плакать. Правда, время от времени она задрёмывала. А потом снова и снова просыпалась.
На пиратском корабле прошло ещё полчаса. Крюк добрался до буквы Р.
— Драгоценные мои, неужели вы не можете придумать ничего толкового?
«Видия сама-то тоже не выдвинула никаких блестящих предложений», — подумала Прилла.
— А что, — сказала она вслух, — если я попытаюсь пощекотать ему пятки? Может, он тогда мундштук изо рта...
— ...выпустит. — Рени вытерла вспотевший лоб. Если Крюк даже и выпустит мундштук изо рта, Рени сомневалась, что они с Видией вдвоём смогут его поднять. Но другого выхода не было.
— Хорошая мысль, — сказала она Прилле. — Только подожди, пока мы с Видией будем готовы.
Прилла подлетела к Крюку и увидела у него на левой ноге странное родимое пятно. Оно было в форме сабли, из-под которой капала кровь. Фея застыла от ужаса.
Рени и Видия заняли позицию под мундштуком. Прилла взяла себя в руки и пощекотала Крюковы пятки. Но Крюк не боялся щекотки.
Прилла подлетела к Рени, и феи зависли в воздухе над лицом Крюка.
«Ой, какой урод, — подумала Прилла. — Кожа у него точно восковая свечка!»
— Я хочу кое-что попробовать, — сказала Рени. — Побудьте возле мундштука.
Рени подлетела к самому уху Крюка и прокричала:
— Открой рот!
Она понимала, что во сне он вряд ли её услышит, но, может, всё-таки как-то отреагирует...
Однако ничего не произошло.
Она крикнула погромче, отчётливо произнося каждый слог:
— ОТКРОЙ СВОЙ РОТ!
«Ну пожалуйста, — приговаривала она про себя, — ради Матери-Голубки и всех
фей».
Но ничего не происходило.
— Открой рот, ты, убийца! — крикнула она изо всех сил и ткнула его в щёку острым носком своего сделанного из кожи осы ботинка.
Ох! Крюк разинул рот от удивления. Видия и Прилла схватили мундштук.
Крюк окончательно проснулся. Он вскочил, выхватил шпагу и стал отчаянно махать ею, разрезая воздух.
— Ты у меня узнаешь, негодяй! — кричал он, радуясь случаю ещё кого-нибудь прикончить.
Мундштук был слишком тяжёл для Видии и Приллы, и всё же они постаралась смягчить его падение. Рени хотела им помочь, но боялась попасть под удар шпаги.
Мундштук плавно опустился на пол.
Крюк почувствовал, что его шпага рубит один только воздух.
— Где ты есть, подлая душа? — вопил пират. Перестав размахивать оружием, он принялся вглядываться в темноту.
Рени опустилась на пол рядом с мундштуком. Они с Приллой посыпали его пыльцой. Видия могла бы добавить к этому немного своей «живой пыльцы», мундштук стал бы от этого ещё легче. Но она предпочла сберечь всю пыльцу лично для себя.
Крюк подумал, что укол в щёку просто ему приснился. Он оставил шпагу в покое, и тут заметил, что мундштука у него во рту нет.
Видия и Рени вертели мундштук так и этак, а Прилла старалась вытащить из него сигары.