Незваные гости

Когда они подошли к воротам ограды лагеря, Эдгар в упор взглянул на Джека и заявил:

— Если ее убьют, мне придется пристрелить тебя.

— Я знаю. — Джек кивнул ему и вышел за ворота, чтобы они смогли хоть немного остаться наедине.

Кэтрин, в свою очередь, фыркнула в адрес своего нерешительного возлюбленного и стремительно прошагала между ним и Джеком, громко пробормотав якобы себе под нос:

— Вот глупцы!

Если бы Джеку хоть на мгновение показалось, что он может в свое отсутствие доверить командование кому-нибудь другому, он взял бы Эдгара с собой, но никто другой не смог бы удержать группу в руках, когда командир в отъезде.

Путешествие через пустыню и крошечный городишко Виселицы они проделали по большей части в молчании. Это было одним из великих плюсов времяпрепровождения в обществе его сестры: в отличие от многих людей, большую часть из которых составляли женщины, Кэтрин терпеть не могла пустой болтовни. Весь этот день и почти все следующее утро они не разговаривали, вернее, обменивались только самыми необходимыми репликами. По пути они видели обвалившиеся шахты, голодающих жителей Пустоземья и шрамы, оставленные на земле равнодушной взрывчаткой. Джек за много лет уже вдоволь насмотрелся на следы, которые оставил в этом мире Аджани, но разрушения, возникающие из-за жадности Аджани, постоянно подкрепляли глубоко укоренившуюся в Джеке ненависть к этому человеку. Много крепких, здоровых людей становились калеками и гибли из-за того, что в горном деле все шире применялись опасные взрывчатые вещества, и происходило это ради погони за богатством, которой, до того как распространилось влияние Аджани, здесь не страдали.

У Джека сложилось представление, что до появления Аджани на шахтах работали в основном уроженцы тех мест. Горняки-аборигены применяли только натуральные способы добычи, они как будто щекотали землю, чтобы она отдавала им сокровища. Они никогда не добывали больше, чем требовалось для изготовления оружия или орудий труда. Они не рвали землю на куски ради создания запасов.

А потом большая часть шахт перешла к Аджани. Он покупал их, отбирал хитростью или просто захватывал. И теперь не приспособленные к подземным работам люди пробивали туннели, провоцировали просадку почвы и очень часто гибли в обвалах. Порожденные бумом горной добычи города, такие как Ковенант, возникали, чересчур быстро росли и очень скоро превращались в очаги хаоса и насилия. А потом, сразу после того, как жила оказывалась выработанной, эти города умирали.

Поэтому не было ничего удивительного в том, что Гаруда, самый влиятельный из кровососов Пустоземья, ненавидел Аджани со страстью, которая вполне могла соперничать с ненавистью Джека. Он не видел ничего дурного в прогрессе, эволюции общества, связанном с техническим развитием, но когда движущей силой прогресса становится алчность, разрушался естественный порядок всей местной жизни. Гибло живое, и истреблялось Пустоземье как таковое.

Когда на следующий день Джек и Кэтрин вступили в Ковенант, Джек так и не понял, считать спокойное путешествие благом или наоборот. Он втайне надеялся на какую-нибудь стычку, которая помогла бы взбодриться, и твердо знал, что и его сестра была бы не против того, чтобы дать разрядку эмоциям. Но даже просто устать от перехода было куда лучше, чем тосковать рядом с телом Мэри.

— Ни одного монаха не заприметил, — сказал Джек, когда они направились к резиденции правителя.

— Джек, никто больше не знал о переговорах. Если это не братия, значит, правитель… — Кэтрин не стала заканчивать фразу.

— Я понимаю, но не вижу в этом никакого смысла. — Джек вновь прислушался к мыслям, которые донимали почти на всем протяжении похода через пустыню. Он так и этак взвешивал их, пытаясь найти причину, по которой правитель Соанес мог бы отправить их в ловушку. Они работали на него почти все время своего пребывания в Пустоземье, вылавливали нарушителей закона и тех, кто находился в опасной близости к его нарушению. Случалось им просто передавать предупреждения, а также и выполнять более серьезные приказы.

— Возможно, здесь что-то личное. Монахи ведь никогда не были очень законопослушны, — задумчиво произнес Джек.

— Возможно, а с другой стороны — зачем? Мы же не ругали и не пугали их. — Кэтрин, судя по всему, думала о том же самом. — Если бы Соанес узнал о какой-то опасности, он должен был бы предупредить нас. А если нет, значит, братия в игре держит карты вплотную к жилетке, чтобы никто не подсмотрел.

— Ты только сама держи ушки на макушке, — понизив голос, сказал Джек, когда они подошли к двери приземистого выцветшего на солнце дома, по обе стороны которой стояли охранники.

Охранники не ожидали их, но поскольку с Джеком они были знакомы уже давно, то просто кивнули в знак приветствия. Один из них уставился на Кэтрин с куда более чем дружеским интересом, но вместо того, чтобы, как обычно, отшить его резкой фразой или каким-нибудь небрежным движением дать понять, насколько он ее не привлекает, Кэтрин лишь улыбнулась.

Джек открыл дверь и, когда сестра вошла, чуть слышно спросил:

— Что бы это значило?

— Подготовка почвы на тот случай, если нам понадобится еще одна пара глаз, — так же тихо ответила она.

Мысль о том, что им может понадобиться шпион возле правителя, очень не нравилась Джеку, но, к сожалению, он уже настолько проникся подозрениями насчет правителя, что не стал возражать. Внутри они немного подождали, пока один из следующей пары охранников ходил, чтобы известить правителя Соанеса об их прибытии.

Когда они вошли в кабинет правителя, Джек пристально всмотрелся в этого уроженца Пустоземья, который много лет был в некотором роде его боссом. Он слишком много сидел за письменным столом и потому становился все массивнее и медлительнее в движениях. В отличие от многих своих земляков, Соанес старел примерно с той же быстротой, что и (по воспоминаниям Джека) обитатели того, другого мира. Когда они познакомились, вскоре после того, как Джек попал сюда, они были примерно ровесниками, но через двадцать с лишним лет правитель выглядел так, что его можно было принять за отца Джека. Прибывшие работали на него больше, чем на кого-либо другого, и Джек был уверен, что у них одни и те же цели — сохранять по возможности равновесие и предотвращать кризисы, которые порождало стремление Аджани к увеличению своего богатства и расширению влияния. А теперь Джеку приходилось гадать, не изменил ли правитель свою позицию.

— Джек, Китти, — приветствовал их правитель. — Не ожидал увидеть вас.

Проблема, однако, заключалась в том, что их приход, похоже, вовсе не удивил этого пожилого коротышку. Его слова и выражение лица плохо сочетались между собой, и Джек не мог с уверенностью сказать, в том ли дело, что правитель умело скрывает свое удивление, или он лжет.

ГЛАВА 3

На пороге кабинета Китти пришла в голову мысль: не стоит ли устроить скандал и посмотреть, как поведет себя правитель Соанес? Он никогда не умел драться, и это раздражало ее, даже когда она пребывала в хорошем настроении. Она не испытывала ни малейшей симпатии к Аджани, бывшему виновником большинства их трудностей, и к Гаруде, кровососу, которого ее брат называл своим другом, но, по крайней мере, эти пустоземцы могли постоять за себя в какой-нибудь схватке. Ну а Соанес имел совершенно неприглядный вид. Брюхо у него торчало, как у женщины на сносях, а лицом он очень походил на пса, который жил у Китти, когда она была маленькой, — щеки у правителя болтались точь-в-точь, как складки шкуры у той собаки. И, как и тот пес, он казался скорее ленивым, нежели опасным. Поэтому мысль о том, что он мог с трудностями для себя настраивать монахов против Прибывших, казалась совершенно неуместной.

— Братья напали на нас, — сообщила Китти и плюхнулась в одно из пары кресел, стоявших перед огромным столом правителя. Она устроилась в вызывающей позе: извернулась, подогнула под себя одну ногу, а вторую забросила на подлокотник. С ботинок должно было насыпаться много пыли и песка, но это отлично сочеталось с неприязнью к правителю Соанесу, которую она никогда не скрывала, если приходилось иметь с ним дело. С того дня — двадцать с лишним лет назад, — когда она решила последовать за Джеком, она научилась играть множество ролей. В обществе Джека или Эдгара ей порой казалось, что можно обойтись и без этого, но дело есть дело. В разговоре с Соанесом Джеку, несомненно, придется быть вежливым, значит, Китти нужно будет хамить.