Страница 110 из 113
Оканчивая столетний период «переселенчества» хоперских казаков из Воронежской губернии на берега Кубани, укажу на «остатки» имени их в самом городе Ставрополе (нашего времени). Там были улицы, которые назывались: 1-я Станичная, 2-я, 3-я, кажется, была и 4-я Станичная улица. Почему они так названы — мне не известно. Возможно, что в Ставропольском тогда укреплении поначалу жили семьи казаков. Вообще Ставропольский район в те времена был чисто казачий. И город Ставрополь, с образования Кубанского войска до 1860 года, считался военным и административным центром всех полков Кавказского линейного казачьего войска, где и училась казачья молодежь. В нем было учреждено и Ставропольское казачье юнкерское училихце, которое окончили и наши старшие современники: автор «Истории Хоперского полка» есаул В. Г. Толстов, знаменитый вождь пластунов, Генерального штаба генерал-лейтенант И. Е. Гулыга и многие другие старшие кубанские офицеры. Это училище окончил и наш величественный командир 1-го Кавказского полка генерал-майор Эльмурза Асланбекович Мистулов[286] — терский казак.
В 1898 году это казачье юнкерское училище для Кубанского и Терского войск было закрыто императорской властью. Вакансии от них были переведены в Оренбургское казачье юнкерское училище. Причины этому неизвестны. Потребовалась Великая война 1914 года, потом жуткая русская революция, потом кровопролитная Гражданская война 1918–1920 годов, чтобы в Кубанском войске, в Екатеринодаре, вначале открылась школа прапорщиков в Великой войне, преобразованная уже в Гражданской войне в Кубанское военное училище, в которое был доступ и терским казакам, и русской молодежи.
Прошло больше двух веков от бурливого хоперского казачества булавиновских времен за казачью вольность. Кубанское войско стало большой военно-административной казачьей единицей в Русском государстве, раскинувшись от границ Донского войска до самых вершин Кавказского хребта. Появилось много новых станиц. Увеличилось число полков войска. Хоперский полк признан был старейшим, и по нему, императорской властью, было дано старшинство войску с 1696 года — года участия хоперских казаков во взятии турецкой крепости Азова при царе Петре I.
П. П. Короленко пишет: «Когда же Хоперцы были отчислены от Донцов, и из них составился особый конный полк — то Военная Коллегия определила им следующее однообразное обмундирование, несколько сходственное с запорожским: шапку круглую с малиновым верхом и барашковым околышем; кафтан голубого цвета; полукафтанье и шаровары малиновые, с малиновым на верхнем кафтане отворотом и с черным кушаком. Вооружение полагалось казаку: карабин, сабля и пика. Но, с переходом на Кавказ, Хоперцы не следовали означенному указанию, а придерживались той формы одежды, которую в ту пору носили на Кубани Донские казаки. С течением времени, как Хоперцы, так и прочие Линейные казачьи полки, приняли одежду и вооружение черкесов, удержав только одну донскую пику, считавшуюся важным оружием в иррегулярном войске; но и от нее скоро отказались».[287]
С переменой обмундирования переменились психологически и казаки, жившие станицами между черкесскими аулами. Подражание черкесу в седле, в хорошем вооружении, в набегах крепко укоренилось среди них, как и другие горские манеры.
В метель, при переходах в Воронежской и Курской губерниях, хоперцы, нарушая строй, группировались в кучки верховых и тихо пели свои тягучие песни линейных казаков. При этом от жестокого ветра накинув башлыки на папахи — концы их завязывали на лбу, что я видел впервые среди своих кубанских казаков: получалась как бы «чалма». Это было по-горски.
В мирное время 1-й Хоперский полк стоял в Кутаисе, в сердце прелестной Грузии, почему кавказское щегольство в вооружении и манере носить черкески еще более усилилось среди них.
В Оренбургском казачьем училище вакансии выйти хорунжим в 1-й Хоперский полк считались наилучшими. Но их было так мало… Меня всегда привлекали хоперцы, как что-то выдающееся в родном Кубанском войске.
Перед самым началом Великой войны 1914 года 1-й Хоперский полк был придан к Кавказской кавалерийской дивизии «четвертым полком». С ней он провел всю войну.
В июле 1915 года эта дивизия была переброшена с Западного фронта в Персию и с 3-й Забайкальской казачьей бригадой генерала Стояновского[288] совершила 600-верстный марш от Джульфы, через Тавриз, по южному берегу Урмийского озера и вошла в город Ван, в Турции.
Встретить и пригласить в гости к нам, к кавказцам,[289] старейший 1-й Хоперский полк выехали далеко за город на юго-восток подъесаул Маневский и двое хорунжих. Мимо нас прошли драгуны — 17-й Нижегородский, 16-й Тверской и 18-й Северский полки генерала Шарпантье. У них образцовый порядок. На седлах драгун — ничего лишнего. Офицеры идут строго на своих местах. Драгуны сидят на крупных лошадях, но по горной местности — уже «подбитых». 1-й Хоперский полк был в арьергарде. И вот показался он, длинной лентой в колонне по три, спускавшийся с перевала.
Все казаки в одинакового размера черных небольших папахах без всякого «залома» их. Все в гимнастерках, которых наш полк еще и не знал. Очень много георгиевских кавалеров. У казаков замечен «острый взгляд», воинская подтянутость, однообразность формы одежды, правильное держание дистанции на походе на своих поджарых кабардинцах, «просящих повода», несмотря на продолжительность многосотверстного похода.
1-й Хоперский полк представился нам очень подтянутой воинской частью, отшлифованной кавалерийской чопорностью той дивизии, к составу которой тогда принадлежал.
Впереди полка шли в седлах два штаб-офицера в серых черкесках при черных бешметах — командир полка полковник Потто[290] и его помощник, войсковой старшина Ларионов,[291] старейший хоперец. Потто — сын известного историка, генерала Потто.[292] Оба они маленького роста и сухощавые.
На доклад Маневского «всему Хоперскому полку пожаловать в гости в 1-й Кавказский полк» Потто благодарит за внимание, приятно улыбается, и его полк, под бравурные звуки полковых трубачей и под заливные песни во всех сотнях, шумно вошел в город Ван по его кривым азиатским улицам, направляясь к биваку нашего полка.
Выстроенный в пешем строю Кавказский полк встретил хоперцев их полковым маршем. Маленький сухенький полковник Потто от неожиданности быстро бросил несколько слов следовавшему за ним полковому штаб-трубачу, и — залилась труба:
— В резервную колонну постройтеся-а!
Затем сигнал «широкий намет» и исполнительный, протяжно:
— Все-е… испол-няй-те-е!
Словно на голову колонны полка неожиданно напал враг — сотни широким наметом бросились вперед и через несколько секунд «мертво» образовали полковую резервную колонну в одну тысячу разгоряченных лошадей.
— ШАШКИ ВО-ОН!.. ГОС-СПОДА ОФ-ФИ-ЦЕРЫ-Ы! — громко выкрикнул Потто, и полковой хор трубачей-хоперцев прорезал всех звучным встречным полковым маршем 1-го Кавказского полка.
Незабываемые картинки строевых частей, удали и братства казачьего
Начальник дивизии генерал-майор Шарпантье разрешил Хоперскому полку быть гостями у кавказцев два часа. Каждая сотня кавказцев щедро угощала свою нумерную сотню хоперцев — лошадей свежей травой «люцерна», а казаков обильным обедом и вином, которого у армян было много.
Казачий обед прошел коротко, по-военному. Не прошло и получаса, как весело заговорил многосотенный бивак казачий… Со всех сторон двенадцати широко разбросанных сотен полились песни. Грянули два хора полковых трубачей. Рванулся веселый танец «казачок»… Понеслась классическая кавказская лезгинка. И, переплетясь исстари братским общением, два полка казачьих сплелись вместе, словно два брата родных и неразлучных, что и не отличишь — где хоперец и где кавказец.
286
Мистулов Эльмурза Асланбекович — р. 16 сентября 1869 г., из казаков-осетин ст. Черноярской ТКВ, сын ротмистра, окончил Ставропольское казачье юнкерское училище (1890), вышел в 1-й Волгский полк ТКВ, участник военной экспедиции в Китай (1900), Русско-японской войны в составе Терско-Кубанского полка, Золотое (Георгиевское) оружие и орден Святого Георгия 4-й ст. (25 февраля 1907 г.), командир 2-го Сунженско-Владикавказского полка ТКВ в Персидском походе (1913), полковник (6 мая 1914 г.). В Великой войне командир 1-го Кавказского наместника Екатеринославского генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полка ККВ (31 марта 1916 г.), командир 2-й бригады 1-й Кубанской казачьей дивизии (20 декабря 1916 г.), генерал-майор (январь 1917 г.), командир Отдельной Кубанской казачьей бригады в Персии (ноябрь 1917 г.). Командующий войсками Терского войска (8 июля 1918 г.), погиб (застрелился) в ст. Прохладной 9 ноября 1918 г.
287
Короленко П. П. Двухсотлетие Кубанского Казачьего Войска 1696–1896 гг. Харьков, 1896. С. 24.
288
Стояновский Константин Никитич — из казаков ККВ, генерал-майор (14 мая 1911 г.), перед Великой войной в отставке с чином генерал-лейтенанта. В Великой войне принят на службу генерал-ллайором (22 октября 1914 г.), начальник 3-й Забайкальской отдельной казачьей бригады (до 30 декабря 1915 г.), затем переведен в резерв чинов при штабе Кавказского военного округа.
289
Имеется в виду 1-й Кавказский наместника Екатеринославского генерал-фельдмаршала князя Потемкина-Таврического полк ККВ. В Великой войне входил в Закаспийскую отдельную казачью бригаду (до осени 1915 г.), затем в состав 5-й Кавказской казачьей дивизии.
290
Потто Александр Васильевич — сын генерала. В Великой войне полковник, командир 1-го Хоперского Е. И. В. Великой Княгини Анастасии Михайловны полка ККВ (с 2 июля 1914 г.), генерал-майор.
291
Ларионов Григорий Антипович — р. в 1868 г., из казаков ККВ, окончил Ставропольское казачье юнкерское училище, Офицерскую стрелковую школу. В Великой войне войсковой старшина, помощник командира 1-го Хоперского Е. И. В. Великой Княгини Анастасии Михайловны полка ККВ. В эмиграции, умер в Югославии.
292
Потто Василий Александрович — р. 1 января 1836 г., из дворян Тульской губ., воспитывался в Тульском Александровском, Орловском Бахтина кадетских корпусах и в Дворянском полку. Произведен в прапорщики в Новороссийский драгунский полк (1855), участвовал в блокаде и взятии Карса, в польской кампании (1863), капитан, преподаватель Николаевского кавалерийского училища (1866), переведен штабс-ротмистром в Л.-Гв. Уланский полк с оставлением при училище, начальник Оренбургского казачьего юнкерского училища (октябрь 1870 г. — декабрь 1881 г.), переведен в Л.-Гв. Уральский казачий эскадрон с оставлением начальником училища, полковник (февраль 1877 г.), генерал-майор, начальник военно-исторического отдела при штабе Кавказского военного округа (1899), автор многих трудов по военной истории, генерал-лейтенант, умер 29 ноября 1911 г.