Мое второе я

- А ты не смотри! Я запрещаю!

- Что? Прости, я тебя плохо слышу. Глуховат стал. И тем более, когда мне ещё предстанет такая возможность? Вот-вот, никогда.

Скотина. Убью козла. Я тут в беде, а он глумится, стоит. Сволочь. Я ему слуховой аппарат куплю, а лучше надаю по голове до потери сознания.

- Правильно. Ведь, когда я вылезу от сюда, то убью тебя. Хотя нет, выколю глаза ко всем чертям! Чтобы смотреть больше не мог! – и ещё один удар об кровать. На моей голове скоро не останется ни одного живого места. Нужно быть менее эмоциональной. Но как?! Если я зла, как чёрт, на этого самовлюблённого, напыщенного индюка?! Хотя он ни в чем не виноват, а мне нужна помощь.

- Помощь нужна? – твою мать, я точно убью его. Он либо читает мои мысли, либо это слишком очевидно. Слышу, как Эрик стоит и ржет, как конь.

- А ты как думаешь!? Но после этого ты умрёшь!

- Ладно, я приподниму кровать, а ты вылезешь, договорились?

Я услышала шаги и поняла, что он уже около кровати, и тут же до меня доходит, что я в одном лифчике, и, если я вылезу сейчас, то это закончится плачевно для меня и для него. Поэтому я истерично начала кричать:

- Стой! Не надо!

- Ты там умереть хочешь? Это не самая благополучная смерть. Да и вообще...

- Это моя мечта умереть под кроватью, а ты не знал? Вот теперь знаешь. Уходи.

- Хватит выделываться! Я помочь хочу!

- Нет! Не поднимай и помогать не надо. Я сама как-нибудь справлюсь.

- Слушай так орешь, будто голая лежишь под ней. Хватит уже, – он издевался, и я это слышала, но отвечать не стала. Ведь этот козёл прав. И, кажется, он понял, почему я ему не ответила.

- Ты чего замолчала? Стоп! Только не говори мне, что я прав, – и опять я промолчала. Нервы дороже, да и голова у меня не из железа. – Ты серьёзно голая?! – в его голосе была паника, и я решила подать голос:

- Почему сразу голая? Просто без футболки и все. Поэтому я сама что-нибудь придумаю, говорю же тебе.

Пока я говорила, моё лицо горело все больше и больше. Он молчал. Долго молчал, и это пугало.

Вопреки моим крикам и воплям, он приподнял кровать. Не просто приподнял, а поднял её, мне нечего было делать, и я вылезла оттуда. Лицо пылало. Я чувствовала, что сейчас, когда встану, то просто сгорю со стыда. Конечно, ведь для шестнадцати лет моя грудь была довольно большой, и, если её сейчас увидеть восемнадцатилетний парень, я умру на месте.

Я уже собиралась прощаться с жизнью, как в меня прилетела моя же футболка. Недолго думая, я натянула её. К моему удивлению Эрик стоял ко мне спиной, скрестив руки на груди, и, кажется, сам был готов провалиться под землю. Это было забавное зрелище, и я бы посмеялась, но все ещё стояла в супер коротких шортиках. На кровати лежали приготовленные джинсовые шорты, соображала я быстро, поэтому натянула их поверх тех шорт, в которых была. Это неловкая пауза затянулась надолго. Мне было ужасно стыдно и ему тоже, но я не понимаю за что стыдно ему. Набравшись смелости, я сказала:

- Спасибо, – он повернулся ко мне лицом, и я тут же начала изучать свои кривые пальцы.

- Не за что. Вот скажи мне, как можно было застрять под кроватью?

- Эм... это странная история. Я проспала и решила не принимать душ, поэтому я кинула шорты и футболку на кровать. Когда я сняла майку, в которой спала, то обнаружила, что моя футболка "убегает". Ну, как "убегает"? Мой любимый котик зацепил её своим когтем и потащил под кровать. Ну, а я не нашла ничего умнее, как полезть за ним... С каждым моим новым словом он ржал все больше и больше, а к концу моего рассказа вообще чуть ли не катался по полу от смеха. – Чего ты ржешь?! Это не смешно! Это очень трагично и эпично! – а от этого он все-таки упал и ржал, держась одной рукой за живот.

«Скотина. Сволочь. Конь. Индюк» – сейчас я могла только его обзывать. Но вслух этого не делала. Ведь он действительно ни в чем не виноват. Это я дура без мозгов.

- Хватит ржать! А то я за себя не ручаюсь.

Я не сдержалась и побежала на этого индюка, а так как он уже почти успокоился и встал на ноги, то сбила его с ног, и мы повалились вместе на пол. Все бы ничего, если бы он не оказался сверху, сдерживая кисти моих рук над моей головой. Не надо было начинать бить его в грудь. Очередной косяк.

Его лицо опять оказалось слишком близко к моему. И все повторилось вновь. Сердце работало через раз, дыхание сбилось, а лицо вновь начало гореть. Мне вспомнился наш поцелуй, и хоть я и дала клятву, что никаких парней и друзей, да и старик запретил мне общаться со всеми, но мне хотелось поцеловать его вновь. Снова почувствовать его губы на своих. Хотелось почувствовать их вкус. И будто прочитав мои мысли, он наклонился. Я чувствую его горячее дыхание на своих губах, прикрываю глаза, и теперь между нашими губами оставались считанные миллиметры. Я полностью закрываю глаза, уже не обращая внимания на красные от стыда щеки. Я хочу и это главное. Я хочу этого поцелуя, нет, я нуждаюсь в нем, как в воздухе. Его дыхание сильнее начало обжигать мою кожу, и я невольно приоткрываю рот. И вот, когда его губы почти накрыла мои, когда я почти вновь почувствовала их...

Дверь с грохотом открывается. Моментально среагировав, за секунду мы уже стоим на ногах. Не знаю, как он, а я смотрела перед собой и ничего не видела, когда взгляд, наконец, сфокусировался, то я увидела в дверях свою маму. Её глаза горели огнём. Казалось, что сейчас она нас просто убьет. Мысли, наконец, пришли в норму. Я поняла, что Эрик считает, мою маму смотрителем или как он их там назвал. И вот, она начала говорить своим любимым тоном, когда я накосячу или в чем-то провинюсь:

- Элизабет, тебе было запрещено общаться со стальными ребятами! Почему ты ослушалась?

- Разве можно это назвать общением? Мы друг другу даже слова не сказали... почти... – вот теперь я точно была готова провалиться под землю. Язык мой враг. Меня убьют, это точно.

- Это не важно. Ты ослушалась! Почему?

- Да потому что буду делать то, что захочу! Я больше не желаю жить по чужой указке. Я больше никогда не буду той, которая была! Я буду делать все, что захочу! Я возвращаю свою старую жизнь!

Кажется, я сболтнула лишнего. Ведь на меня с шоком смотрело две пары глаз. Чёрт, я точно дура, побольше даже, чем Кэт. Хотя меня можно понять, ведь я с утра на взводе. Да и нервы уже давно сдали. Внезапно я почувствовала уже знакомую слабость, а в глазах начало плыть. И меня опять забрала тьма.

- Слушай, тебе нужно возвращаться назад, в реальность, – это говорил тот голос, но обращался он не ко мне, точнее ко мне, но не совсем. Глаза мои были открыты, поэтому я видела, как тень, похожая на человека, разговаривала со мной. Только мне было на вид лет двенадцать. Значит, он говорил правду, что раньше я тут чуть ли не жила. Я прислушалась к их разговору.

- Нет. Не хочу. Я там никому не нужна. Ни маме, ни папе, которого нет. На улице меня все обижают, говорят, что я странная. Я не хочу сидеть в своей комнате и ничего не делать. Я не хочу назад, хочу остаться тут навсегда. Тут тихо, спокойно, никто не трогает и не докучает. Никто не кричит, не обзывается, не дерется. Позволь мне остаться, прошу... умоляю...

- Нельзя. Ты должна вернуться назад. Пойми это.

- Почему? Я создала это все. Почему я должна отсюда уходить? А как же ты? Тебе будет одиноко. Ведь, если я уйду, то больше не вернусь сюда. Ты меня выгоняешь из собственного мира. Почему? Я не понимаю.

- Скоро поймешь. Возвращайся назад, скоро никто тебе не скажет, что ты странная. И не нужно говорить, что создала собственный... эм... мир. Будь сильной, покажи, какой ты можешь быть на самом деле. Прекрати пускать сопли и разводить сырость. Я тут сам справлюсь, а ты забудь меня и это место, как страшный сон. Все, уходи!

У меня маленькой по лицу текли слёзы, наверное, после этого разговора я стала драться и ругаться со всеми. Но я не помню этого места, а то, что создала его и подавно. Что же происходит? Пока в моей голове всплывали различные версии, маленькая я растворилась в воздухе, а тень смотрела именно на меня в упор.