Страница 17 из 32
Бомелия ненавидели на Руси лютой ненавистью, считая виновным в диких, необузданных жестокостях царя, который как бы переродился из нормального человека доброго нрава в свирепого вепря на троне. Бомелия так и называли — «лютый волхв», то есть лютый, злой колдун. Именно под этим определением он и фигурирует в летописях. Лишь четверть века спустя, хотя и варварская по современным меркам — времена тогда были такие, что Русь в этом смысле ни на йоту не отличалась от Европы в жестокостях казней, — его настигла заслуженная кара. Опытные палачи Малюты Скуратова выпустили из него кровь, а затем, бездыханным, поджарили его на вертеле.
Но сколько же неисчислимых бед Руси за четверть века принес этот британский шпион-отравитель?! Царь отравлен вплоть до полного изменения его характера, и свирепствам его не было конца. Царица умерла от отравления. Потомство — Федор Иванович — дебилизировано. Последний сын царя от Марии Нагой — печально знаменитый в русской истории царевич Дмитрий (1582 года рождения) — страдал падучей болезнью. Явно преследуя цель вообще прервать династию Рюриковичей, убит (отравлен) единственно пригодный для управления разросшимся (уже была присоединена Сибирь) государством сын Иван[51]. Вправе ли мы подозревать именно британскую разведку тех времен? Да, вправе.
Ричард Ченслор появился на Руси вследствие разворачивавшегося геополитического противоборства религиозно-цивилизационного характера интенсивно протестантизируемой Англии с окружавшим ее тогда остальным христианским миром, в основном католическим. Направлявшиеся им в Лондон аналитические выводы по сути были геополитическими. Он особо подчеркивал, что в начале своего правления Иван IV уже «затмил своих предков и могуществом и добродетелью» (к слову сказать, и другие англичане в своих донесениях в Лондон отмечали аналогичное). Пристальное внимание он уделял и тому, что Русь «имеет многих врагов и усмиряет их. Литва, Польша, Швеция, Дания, Ливония, Крым, Ногаи ужасаются русского имени… В отношении к подданным он удивительно снисходителен, приветлив. Одним словом, нет в Европе более россиян преданных своему государю, коего они равно и страшатся и любят. Непрестанно готовый слушать жалобы и помогать, Иоанн во все входит, все решит; не скучает делами и не веселится ни звериной ловлей, ни музыкой, занимаясь единственно двумя мыслями: как служить Богу и как истреблять врагов России».
Итоговый вывод, который он сделал о Руси, был уникален и вошел в историю: «Если бы русские знали свою силу, то никто не мог бы соперничать с ними, но они ее не знают». Именно так он и сообщил в Лондон. А далее в дело вступил «лекарь» Бомелия — личный агент влияния руководителя британской разведки того времени лорда Берли, которого в Москве очень смешно называли — «боярин Бурлы».
Царское окружение люто ненавидело Бомелия. Оно пребывало в абсолютной уверенности, что своими «чарами» злой «немец» внушил царю «свирепство». Конечно, ни о каких «чарах» и речи быть не может. В сохранившихся до наших дней народных преданиях о лютой ненависти Руси к Бомелия, особенно же со стороны царского окружения, явственно ощущается геополитическая подоплека. То было злоумышленное отравление с заведомо известными последствиями, которые царское окружение воспринимало как якобы внушение царю «свирепства». Оно открыто объясняло это тем, что-де «немцы» путем гаданий и волхований (то есть колдовства) якобы дознались, что им будто бы предстоит быть разоренными дотла русским царем, и вот, дабы отклонить от себя такую участь, прислали на Русь своего волхва (злого колдуна)! Выражаясь современным языком, царское окружение всерьез и, как видим, небеспочвенно, убежденно подозревало иностранные государства в злостно извращенном восприятии внешней политики Московского государства. И было право, так как молодой Иван IV вовсе и не собирался кого-либо разорять. Его действия в тот период времени были абсолютно адекватной реакцией на резко усилившийся тогда натиск, в основном католического Запада, на Русь в поисках сухопутного пути на Восток, в Индию. О нем уже тогда было известно, что он пролегает через Русь. Вот почему этот натиск, особенно в первый период правления Ивана IV, получал заслуженно жесткий отпор со стороны Москвы, которая одновременно стремилась возвратить себе и исторически законные выходы в Балтийское море. На арене этого жестокого геополитического противоборства, с одной стороны, между Московским государством и католическим Западом, а, с другой, между последним и резко набиравшим силу на том же Западе протестантизмом, которым смертельно была поражена и Англия тоже, в очень хитроумной комбинации и выступил Лондон со своими шпионами и колдунами-отравителями. Пока католический Запад пытался проводить свою политику с помощью вооруженной силы, с подачи представившего Ивану Грозному Англию как врага Ватикана Ричарда Ченслора, на Руси было инициировано создание Московской торговой компании. Ченслор получил одобрение этой идеи во время первой встречи с Иваном Грозным еще в 1553 г. Такова была одна из главных его задач. Стремясь к развитию англо-русского сотрудничества, Иван IV предоставил Московской торговой компании монопольное право на торговлю с Русским государством, в результате чего британские купцы в одночасье превратились в абсолютных монополистов. Затем компания получила право беспошлинной торговли. А в 1569 г. — еще и уникальное право беспошлинной транзитной торговли по волжскому пути со странами Востока! Этого бритты добивались целенаправленно. Известно, например, датированное 1568 г. письмо лорда Берли английскому послу-резиденту в Москве Рэндольфу, в котором он указывал на необходимость требовать от русских властей увеличения привилегий для английских купцов, в частности, на самостоятельную торговлю с Персией. Ведь главная-то задача Англии в том и состояла, чтобы любыми путями, но, минуя контроль католических стран, пробиться на Восток. Англичане, надо отдать им должное, действовали очень тонко: вытесняя всех пытавшихся действовать на русском рынке иностранцев, особенно голландцев, в качестве агента влияния и отравителя приставили к Ивану Васильевичу именно же голландца! В случае провала можно было развести руками и сослаться на «голландский след». Однако безудержная алчность британцев привела к тому, что после одного из приступов свирепости, просветлев на некоторое время разумом, Иван IV в 1570 г. лишил эту компанию всяческих льгот. То есть всего-то через год![52]
Уже в те времена «специальные средства» настолько превалировали в деятельности британской дипломатии, что терпение Москвы лопнуло. Совместно с дьяками Посольского приказа самодержец провел интересную акцию стратегического влияния — направил английской королеве Елизавете послание от 24 октября 1570 г., в котором без обиняков обвинил ее в том, что она позволяет своему окружению руководить английским государством. Иван Грозный преследовал цель неопровержимой компрометации лорда Берли в глазах королевы — до такой степени его проделки надоели русским. В Москве, к примеру, хорошо знали содержание упоминавшегося выше письма лорда Берли послу-резиденту Рэндольфу, в том числе и потому, что в нем речь шла не только о торговых привилегиях. Глава разведки жестко требовал от него уклоняться и от любых переговоров о заключении каких-либо союзов, тем более на условиях взаимных обязательств. Да и в самом-то деле, ну о каких переговорах или союзах можно было говорить, если лорду Берли прекрасно было известно, что его же агент влияния травит царя и его родню с катастрофическими для династии последствиями?!
Господь Бог, естественно, «воздал» Англии за ее подлость. Не прошло и полутора веков, как вследствие ярко выраженных гомосексуальных наклонностей Вильгельма III Оранского у самой Англии на рубеже XVII — XVIII в. возникла острейшая проблема престолонаследия, завершившаяся тем, что на британский престол один за другим стали попадать слабоумные германские принцы — так называемая серия Георгов, особенно под номерами I — III. Именно от этих дебилов и ведет свою родословную современная королевская династия Великобритании.
51
За Иваном Ивановичем и его способностями управлять государством «приглядывал» другой шпион английской короны — посол-резидент Джером Горсей. Кстати, почему-то именно он находился непосредственно при Иване Грозном в момент его смерти. Убедиться в том, что цель достигнута?! С тех времен сложилась еще одна наиподлейшая «традиция» Англии. Начиная со смерти Ивана IV почти все смерти российских государей либо же судьбоносные события в истории России, к которым была причастна Англия, почему-то происходили в начале марта месяца…
52
Правда, впоследствии, в результате множества просьб, часть этих льгот была восстановлена, но о монополии речь уже никогда не шла.