Берегись!

— Береги себя, детка.

— Постараюсь. Спокойной ночи, Джеймс.

— Увидимся.

Она повесила трубку. Затем с револьвером и пустым бокалом в руках вернулась на кухню, чтобы налить себе еще вина. После этого она пошла в ванную, закрыла за собой дверь и нажала на кнопку блокировки замка. Недостаточная мера. Любой смог бы заостренным предметом залезть в замочную скважину и открыть. Но маленькая предосторожность была лучше, чем вообще никакой. Она положила свой пистолет на кафель пола перед ванной и включила воду, перекрывая слив.

Она повернулась к зеркалу. Лицо походило на собственную неудавшуюся копию: слабое и бледное, темные круги под глазами, глаза широкие и пустые. Повернув голову, она засунула пальцы в волосы, освободила от них свой правый висок и стала рассматривать участок опухшей красно-синей кожи. Ухо тоже было слегка подпорчено.

— Тень себя прежней, — пробормотала она и улыбнулась. Взгляд стал менее настороженным.

Лэйси сняла блузку. Потом расстегнула джинсы и стянула их вниз, и взмахом ноги, избавилась от них. Грязную одежду она бросила в корзину.

Затем посмотрела на себя. Красно-синих следов от пальцев на ее груди больше не было. Должно быть, он хватал их и сжимал. Углубления от зубов тоже исчезли. Но соски были фиолетовыми. Она дотронулась до одного и поморщилась. Ее тело будто царапали когтями зверя: плечи и руки по обе стороны, бока, живот, бедра. По крайней мере, он не исцарапал ее грудь, и ни одна из царапин не была видна, когда она была одета.

Лэйси проверила воду ногой. Горячая, но не кипяток. Она забралась в ванную и начала медленно опускаться. Вода обожгла влажные губы ее влагалища, и она сжалась от боли. Постепенно боль утихла и она расслабилась, но потом опять стиснула зубы, когда вода коснулась поврежденных бедер. Боль исчезла, так же как и мгновение назад. Она сделала глубокий вдох, наклонилась вперед и выключила кран.

В доме было тихо, за исключением медленно хлюпающих капель воды возле ее ног. Она слегка отошла от шока и плеснула водой на свои царапины. Сначала вода была сравнима с раскаленной лавой, но потом уже не было больно. После глотка вина она намылила себя мылом и ополоснулась.

Затем снова взяла бокал и легла на спину. Прислонившись головой к задней стенке ванны, она сделала глоток. Стало хорошо и тепло пошло вниз. Держа стакан в одной руке, другой она потянулась сквозь горячую воду к своей промежности и начала трогать себя пальцами. Он, должно быть, грыз ее зубами и там. Грязный ублюдок! По крайней мере, не убил меня. Нет худа без добра.

К чертям эту пословицу! Лэйси моргнула со слезами на глазах и потянулась за мылом. Она мягко себя потерла.

И вдруг погас свет. Она бросилась к противоположной стороне ванной, потянулась рукой в сторону коврика на полу, пытаясь найти револьвер. Где же он? Неожиданно ее рука все же коснулась прохладной стали. Лэйси подняла револьвер за ствол, потом крепко ухватилась за его рукоятку. Она встала, вытащила одну ногу из воды и перешагнула через стенку ванны, наступая на коврик.

Во мраке Лэйси осмотрела ванную комнату, но никого не увидела. Дверь, казалось, так и была закрыта. «Должна была быть закрыта, заблокирована. Я же слышала щелчок кнопки…»

Ладно, может быть, лампочки перегорели? Сразу три? Редкий случай. Отключили электроэнергию? Точно. Нет, должно быть, дело в коробке с предохранителями.

Господи, он в доме!

Она медленно вытащила другую ногу из воды. Отступила подальше от ванны, секунду постояла и направилась к двери.

Голая и мокрая, девушка чувствовала себя более уязвимой, чем когда — либо в своей жизни. Отступив от двери, Лэйси встала на колени рядом с корзиной. Взяв оружие в левую руку, она потянулась, чтобы достать джинсы и блузку. С блузкой проблем не было. Она достала и одела ее, не выпуская из рук пистолета. Но с джинсами нужно было справляться двумя руками. Лэйси положила пистолет на раковину в пределах быстрой досягаемости. «Глупо, — подумала она, пока возилась со своим барахлом, — он же уже мог выломать дверь». Но она ничего не слышала. Только звук автомобиля мчавшегося по шоссе где-то далеко-далеко. Если бы он задержался на несколько минут, она была бы одета и готова. Она обязана была успеть одеться.

Лэйси нагнулась, и, балансируя на одной ноге, в конце концов, все же поместила другую ногу в джинсы и стала их натягивать на себя. Внезапно чьи-то пальцы схватили ее за лодыжку и резко дернули в сторону. Она упала на пол.

Грубые руки сорвали с нее штаны. Она попыталась встать, но человек прижал ее своим весом к полу и раздвинул ее ноги. Блузка была сорвана с ее спины следом. Он лег на нее, прижав руки девушки к полу, и она почувствовала, как его вздыбленный член уперся ей в задницу.

— Только пискни, шлюха, и я распотрошу твою голову.

Прижавшись лицом к коврику, плача и всхлипывая от боли, она кусала свои губы до крови, но не закричала. В какой-то момент, находясь под этим человеком в темноте, Лэйси потеряла сознание.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Дукэйн посадил свой легкий шестиместный самолет «сессна-бонанза» в аэропорту Санта-Моники поздно ночью. Он зашел в пассажирский салон. Элис встретила его с улыбкой.

— Здравствуй, покойник.

— Полет был неприятным? — спросил он.

— Очень приятным. Я провела это время, думая о том, что они с тобой сделают.

— Надеюсь, что они обойдутся со мной не слишком жестоко, — он нагнулся и отстегнул наручник, приковывающий ее левое запястье к подлокотнику сидения.

— Ты связался с Лаведой, парень. Считай, что ты уже покойник.

— На данный момент пока еще нет.

— Шутишь. Я посмотрю, как ты будешь шутить, когда они доберутся до тебя. А они обязательно доберутся. И я буду с ними, можешь быть в этом уверен. Я вырежу ножом твои глаза.

— Пустые разговоры, — сказал он.

— Ты не спрячешься от нас. Мы повсюду. Мы знаем все. Мы могущественны.

— О, да, конечно. Вставай.

Дукэйн немного отстранился от девушки. Элис шагнула в проход. Она выглядела великолепно в освежающем желтом сарафане, гораздо моложе своих девятнадцати лет. Он купил его у «Пенни» в городе Хума, оставив Элис обколотой наркотиками на пассажирском сидении арендованной им машины. После покупки платья, выехав на пустынный участок дороги, он прислонил ее к боковой части автомобиля и снял с нее безразмерную рубашку, которую использовал ранее, чтобы прикрыть ее наготу. Затем надел сарафан на бесчувственное тело Элис.

— Мы уберемся отсюда или ты будешь таращиться на меня всю ночь?

— Мы должны принять решение. Я могу вывести тебя отсюда в наручниках, как узника, либо мы договоримся о сотрудничестве, и отправимся к моей машине как закадычные друзья. Что ты предпочитаешь? Тебе ведь не нужны наручники. Но если ты попытаешься бежать от меня, то я сделаю тебе больно.

— Знаю. Ты доказал мне это там, возле реки, не так ли? Я не убегу от тебя. Но я могу тебя кое в чем уверить. Они сами придут за мной. Куда бы ты меня не увез. Я могу и пальцем не шевелить, а буду просто ждать, и звать их.

— Забавная тачка, — сказала Элис, когда Дукэйн сел рядом с ней на мягкое сиденье «ягуара».

— За это похищение должны неплохо заплатить.

— Да, — ответил он, и автомобиль завелся с мощным рычанием.

— Сколько они заплатят тебе?

— Достаточно.

— Достаточно, чтобы умереть?

— Это не входит в мои планы.

— Они пойдут на всё, будут умирать за меня. Не связывайся с Лаведой.

— Ты милая, — сказал Дукэйн и выехал с места парковки.

— Не хотела бы я оказаться на твоем месте.

— Я знаю. Вы всемогущи. Вы пили из реки.

— Ты абсолютно прав!

— Просто представь. Вы пили кровь той девчонки.

— Кровь есть жизнь.

— Где-то я уже это слышал, — сказал он и включил радио. Затем повернул на бульвар Оушн Парк.

— Это не дорога домой.

— А я и не везу тебя домой. У тебя свидание с неким доктором Т. Р. Майлс. Он специализируется на перепрограммировании съехавших с катушек деток.