Вокруг и около

Мужчина и женщина

Снятся мэрам иногда голубые города…

Тут к градоначальникам Берлина и Парижа никаких вопросов, поскольку о чем спрашивать, если оба – откровенные геи. Их лондонский коллега известен как рьяный поборник равноправия лиц нетрадиционной сексуальной ориентации, что тоже напрягает, но не более. И только Юрий Михайлович Лужков, славный московский градоначальник, от названных товарищей не просто в стороне, а в открытой конфронтации с ними. Идею провести гей-парад в Москве, рассмотренную недавно на четырехсторонней встрече мэров, Лужков поломал решительно и с треском. (Хотя, как считает гейская общественность, еще не вечер.)

Мотивы отказа главного защитника столицы от ожидавшей ее напасти просты: так как физиологически правильные мужчины и женщины в городе-герое пока еще в большинстве, мер физического воздействия в отношении сексуальных меньшинств не избежать. Или, как высказался мой неполиткорректный приятель, «пидоров будем бить».

Проблема своеобразной приверженности в сексе сегодня беспокоит не только узких специалистов – откровенное и стремительное одевичивание мужчин наблюдается и неспециалистами. Фрагменты из комикса на заявленную тему.

Чтобы постоять за себя (особые случаи – не в счет) защитники отечества то и дело бегают к солдатским матерям.

Популярный ведущий телешоу публично и чуть ли не с гордостью признается в том, что состоит на содержании женщины-миллионерши.

Краткий сюжет из почти круглосуточной песни. Увидев, как «ты шла с другим, ты шла с другим…», лирический герой шлягера мог бы вообще-то спросить за измену с подруги или разобраться с соперником, а не впадать в истерику: «Ах вот, какая ты, а я дарил цветы…»

Или вот еще. Совсем уж неприличный скулеж, надо полагать, дееспособного мужчины: «Ах, какая женщина, какая женщина, мне б такую…» – размазывает сопли другой литперсонаж, после чего самый раз послать его в комитет какой-нибудь матери – пусть утешают.

С кого же брать пример молодым? Уж не лучше ли с товарища Нетте, парохода и человека, но тут надо долго объяснять, кто он, зачем и почему. А певец и душка Борис Моисеев, например, в резюме не нуждается. По словам писательницы-феминистки Арбатовой: ярок, добр, изящен, смел, талантлив, всегда на сцене и, что примечательно, имеет мужество не бояться быть самими собой.

…Присутствие в промышленных объемах бабистых мужчин и мужеподобных женщин неэстетично на телеэкранах и малопродуктивно в жизни. В прямом смысле: ожидать продолжения рода от гей-славян, как, впрочем, и от гей-армян, – безнадежно. Неслучайно проблема депопуляции в России рассматривается уже в одной связке с общеизвестными национальными проектами.

Озадачились голубой угрозой уже и в США. Американская киноакадемия долго думала: присуждать ли «Оскара» «Горбатой горе» (здесь два страстно любящих друг друга ковбоя опровергают знаковое для американцев представление о мужественных парнях на пачке сигарет) или отдать «Оскара» антирасистскому «Столкновению»? Внутриполовым проблемам все-таки предпочли межэтнические.

Особый шарм развитию ситуации придает то, что в праве на мужское начало начинают сомневаться уже и те мужчины, которые мужчины.

Из интервью артиста Максима Суханова «Новым Известиям»: «Во многом женский пол уже не нуждается в мужской поддержке и справляется сам – ив дружбе, и в любви, в бизнесе, в политике… Они очень активно набирают очки, и весы медленно, но верно ползут к полному равенству, а потом, я уверен, они начнут клониться в сторону "слабого пола". Может, конечно, у мужчин проснется соперничество, и они начнут хитрить, но наше брутальное большинство в таких хитростях не преуспевает. А меньшинство погоды не делает, но довольно прозорливо втирается в друзья к набирающим силу женщинам».

Такие вот дела…

Национальный вопрос

Мальчик Петя, девятилетний отрок, завершив начальный курс обучения уму-разуму в ближнем Подмосковье, отправился на постоянное место жительства в Париж. Вместе с ним помимо мамы с папой отбыли обе няни, русская и украинка, отвечавшие за правильное физическое развитие и здоровое питание мальчика соответственно, а вот кому будет доверена интеллектуальная составляющая Пети, нам, по правде говоря, неизвестно.

На Рублевке этим занималась выписанная из Англии специальная гувернантка. Милая англичанка исполняла свои обязанности не только не покладая рук, но, можно сказать, не покладая ног, так как после уроков словесности лихо гоняла с Петей мяч. В итоге с футбольными делами у мальчика получалось недурно, с английским несколько хуже и уж совсем скверно выходило с хорошими манерами: на день отбытия из России мальчика Петю так и не отучили пулять из рогатки по охранникам и приветствовать взрослых зычным «Здорово!». Как мальчик станет раскланиваться с парижанами и насколько хорошо будет знать теперь уже французский – проблема новых воспитателей. Англичанка же отбыла в Мадрид продолжать свое дело с каким-нибудь из местных Педро.

Таким образом помимо сжатой характеристики из вышесказанного вытекает, что мальчик Петя рос в компактной интернациональной среде. Ведь помимо русской, украинки и англичанки в доме трудилась еще и таджичка.

Эта немногословная женщина отвечала за чистоту и порядок в коттедже, и если вы хотите знать, что это такое в натуре, то было бы не лишне прийти в гости в дом к мальчику Пете. Однако собравшись нанести визит по названному адресу, гостю уместно хотя бы вкратце ознакомиться, как устроена жизнь на Рублево-Успенском шоссе и в его окрестностях.

По этому поводу автор имеет сообщить следующее. Тридцатикилометровое шоссе делит на две части самые дорогие земли в Европе, не потерявшие в цене даже в наше кризисное время. Например, весьма скромненький особняк на двенадцати сотках в Барвихе выставлен на продажу за сто тридцать миллионов рублей, и, по признанию продающей стороны, смотреть его приходят по пять раз в неделю. На условно говоря «Золотой миле», облюбованной людьми люди, над которыми не принято смеяться вслух, расположены и самые дорогие на всей Руси магазины, рестораны, клубы и открывшийся совсем недавно отель, где в двух шагах от опять же самого современного концертного зала Европы останавливался Шарль Азнавур.

Понятно – чтоб содержать в порядке Рублево-Успенские владения, требуется не одна и даже не две тысячи рабочих рук с преимущественно трезвой головой, и если вы думаете, что гастарбайтерам на «Золотой миле» делать нечего, то сильно ошибаетесь. Очень сильно. Строят, ремонтируют, чистят, охраняют все это дело как раз гастарбайтеры, главным образом таджики.

Пройдясь утром по коттеджным поселкам Рублевки, незнакомец мог бы подумать, что он оказался где-нибудь в кишлаке: крепкие смуглые парни, переговариваясь по-своему, с утра пораньше косят траву, метут дорожки, выгуливают здоровенных псов. Выгул производится под таджикскую национальную музыку, которая даже немецкими овчарками воспринимается спокойно. Женщины в этнически узнаваемых одеждах поливают газоны, стригут клумбы и, перекликаясь на родном языке, делают другую полезную работу. И не совсем понятно, почему посреди села стоит не мечеть, а церковь.

Между тем, «понаехавшие» с аборигенами живут бесконфликтно, во всяком случае, внешне. Здесь каждый молится своему богу, не навязываясь друг к другу в душеприказчики. Почему при растущей безработице в прирублевских селах нанимают не местных, а приезжих, вопрос не к приезжим. На грязную работу за более чем умеренную плату свои, как правило, не нанимаются, а приехавшие соглашаются без вопросов. Местных работодателей и иностранных наемников это устраивает в равной мере. Вот и вся арифметика. Сохранению межнационального мира помогает и то, что своих работников не дают в обиду крутые домовладельцы, с которыми не хочет связываться ни милиция, ни исполнители кричалок «Россия для русских!». Вопрос: почему в масштабах отдельно взятой Рублевки мирно сосуществовать можно, а по всей России нельзя?