Страница 231 из 236
— Почему странная? — спросил подходя Килпеппер.
— А вот посмотрите. — Худощавый биолог поднял травинку повыше. — Все гладко. Никаких следов клеточного строения. Ну–ка, поглядим… — Он наклонился к красному цветку.
— Эй! К нам гости! — космонавт по фамилии Флинн первым заметил туземцев. Они вышли из лесу и рысцой направились по лугу к кораблю.
Капитан Килпеппер быстро глянул на корабль. Охрана у орудий начеку. Для верности он тронул оружие на поясе и остановился в ожидании.
— Ну и ну! — пробормотал Эреймик.
Лингвист экспедиции, он рассматривал приближающихся туземцев с чисто профессиональным интересом. Остальные земляне просто таращили глаза.
Первым шагало существо с жирафьей шеей не меньше восьми футов в вышину, но на коротких и толстых бегемотьих ногах. У него была веселая, приветливая физиономия. И фиолетовая шкура в крупный белый горошек.
За ним следовали пять белоснежных зверьков размером с терьера, у этих вид был важный и глуповатый. Шествие заключал толстячок красного цвета с длиннейшим, не меньше шестнадцати футов, зеленым хвостом.
Они остановились перед людьми и поклонились. Долгая минута прошла в молчании, потом раздался взрыв хохота.
Казалось, хохот послужил сигналом. Пятеро белых малышей вскочили на спину жирафопотама. Посуетились минуту, потом взобрались друг дружке на плечи. И еще через минуту вся пятерка вытянулась вверх удерживая равновесие, точь–в–точь цирковые акробаты.
Люди бешено зааплодировали.
И сейчас же красный толстячок начал раскачиваться, стоя на хвосте.
— Браво! — крикнул Симмонс.
Пять мохнатых зверьков спрыгнули с жирафьей спины и принялись плясать вокруг зеленохвостого красного поросенка.
— Ура! — выкрикнул Моррисон, бактериолог.
Жирафопотам сделал неуклюжее сальто, приземлился на одно ухо, кое–как поднялся на ноги и низко поклонился.
Капитан Килпеппер нахмурился, крепко потер руки. Он пытался понять, почему туземцы так странно себя ведут.
А те запели. Мелодия странная, но ясно, что это песня. Так они музицировали несколько секунд, потом раскланялись и начали кататься по траве.
Четверо из команды корабля все еще аплодировали. Эреймик достал записную книжку и записывал звуки, которые издавали туземцы.
— Ладно, — сказал Килпеппер. — Команда, на борт.
Четверо посмотрели на него с упреком.
— Дайте и другим поглядеть, — сказал капитан.
И четверо нехотя гуськом поплелись к люку.
— Надо думать, вы хотите еще к ним присмотреться, — сказал Килпеппер ученым.
— Разумеется, — ответил Симмонс. — Никогда не видели ничего подобного.
Килпеппер кивнул и вернулся в корабль. Навстречу уже выходила другая четверка.
— Мориней! — закричал капитан. Помощник влетел в рубку. — Подите поищите, что там за металл. Возьмите с собой одного из команды и все время держите с нами связь по радио.
— Слушаю, сэр, — Мориней широко улыбнулся. — Приветливый тут народ, правда, сэр?
— Да, — сказал Килпеппер.
— Славная планетка, — продолжал помощник.
— Да.
Мориней пошел за снаряжением.
Капитан Килпеппер сел и принялся гадать, что же неладно на этой планете.
Почти весь следующий день он провел, разбираясь в новых отчетах. Под вечер отложил карандаш и пошел пройтись.
— Найдется у вас минута, капитан? — спросил Симмонс. — Хочу показать вам кое–что в лесу.
Килпеппер по привычке что–то проворчал, но пошел за биологом. Ему и самому любопытно было поглядеть на этот лес.
По дороге к ним присоединились трое туземцев. Эти очень походили на собак, только вот окраска не та — все трое красные в белую полоску, точно леденцы.
— Ну вот, — сказал Симмонс с плохо скрытым нетерпением, — поглядите кругом. Что тут, по–вашему, странного?
Капитан огляделся. Стволы у деревьев очень толстые, и растут они далеко друг от друга. Так далеко, что между ними видна следующая прогалина.
— Что ж, — сказал Килпеппер, — тут не заблудишься.
— Не в том дело, — сказал Симмонс. — Смотрите еще.
Килпеппер улыбнулся. Симмонс привел его сюда, потому что капитан для него куда лучший слушатель, чем коллеги–ученые, те заняты каждый своим.
Позади прыгали и резвились трое туземцев.
— Тут нет подлеска, — сказал Килпеппер, когда они прошли еще несколько шагов.
По стволам деревьев карабкались вверх какие–то вьющиеся растения, все в многокрасочных цветах. Откуда–то слетела птица, на миг повисла, трепеща крылышками, над головой одной из красно–белых, как леденец, собак и улетела.
Птица была серебряная с золотом.
— Ну как, не замечаете, что тут неправильно? — нетерпеливо спросил Симмонс.
— Только очень странные краски, — сказал Килпеппер. — А еще что не так?
— Посмотрите на деревья.
Деревья увешаны были плодами. Все плоды висели гроздьями на самых нижних ветках и поражали разнообразием красок, форм и величины. Были такие, что походили на виноград, а другие — на бананы, и на арбузы, и…
— Видно, тут множество разных сортов, — наугад сказал Килпеппер, он не очень понимал, на что Симмонс хочет обратить его внимание.
— Разные сорта! Да вы присмотритесь. Десять совсем разных плодов растут на одной и той же ветке.
И на каждом дереве — необыкновенное разнообразие плодов.
— В природе так не бывает, — сказал Симмонс. — Конечно, я не специалист, но точно могу определить, что это плоды совсем разных видов, между ними нет ничего общего. Это не разные стадии развития одного вида.
— Как же вы это объясняете? — спросил Килпеппер.
— Я–то объяснять не обязан, — усмехнулся биолог. — А вот какой–нибудь бедняга ботаник хлопот не оберется.
Они повернули назад к кораблю.
— Зачем вы пошли сюда, в лес? — спросил капитан.
— Я? Кроме основной работы я немножко занимаюсь антропологией. Хотел выяснить, где живут наши новые приятели. Не удалось. Не видно ни дорог, ни какой–либо утвари, ни расчищенных участков земли, ничего. Даже пещер нет.
Килпеппера не удивило, что биолог накоротке занимается еще и антропологическими наблюдениями. В такую экспедицию, как эта, невозможно взять специалистов по всем отраслям знания. Первая забота — о жизни самих астронавтов, значит, нужны люди, сведущие в биологии и в бактериологии. Затем — язык. А уж потом ценятся познания в ботанике, экологии, психологии, социологии и прочее. Когда они подошли к кораблю, кроме прежних животных — или туземцев — там оказалось еще восемь или девять птиц. Все тоже необычайно яркой раскраски — в горошек, в полоску, пестрые. Ни одной бурой или серой.
Помощник капитана Мориней и член команды Флинн выбрались на опушку леса и остановились у подножья невысокого холма.
— Что, надо лезть в гору? — со вздохом спросил Флинн, на спине он тащил громоздкую фотокамеру.
— Придется, стрелка велит, — Мориней ткнул пальцем в циферблат. Прибор показывал, что как раз за гребнем холма есть большая масса металла.
— Надо бы в полет брать с собой автомашины, — сказал Флинн, сгибаясь, чтобы не так тяжело было подниматься по некрутому склону.
— Ага, или верблюдов.
Над ними пикировали, парили, весело щебетали красные с золотом пичуги. Ветерок колыхал высокую траву, мягко напевал в листве недальнего леса. За ними шли двое туземцев. Оба очень походили на лошадей, только шкура у них была в белых и зеленых крапинах. Одна лошадь галопом пустилась по кругу, центром круга оказался Флинн.
— Чистый цирк! — сказал он.
— Ага, — подтвердил Мориней.
Они поднялись на вершину холма и начали было спускаться. И вдруг Флинн остановился.
— Смотри–ка!
У подножья холма стояла тонкая прямая металлическая колонна. Оба вскинули головы. Колонна вздымалась выше, выше, вершину ее скрывали облака.
Они поспешно спустились с холма и стали осматривать колонну. Вблизи она оказалась солиднее, чем подумалось с первого взгляда. Около двадцати футов в поперечнике, прикинул Мориней. Металл голубовато–серый, похоже на сплав вроде стали, решил он. Но, спрашивается, какой сплав может выдержать при такой вышине?