Страница 6 из 92
Восьмого января в час дня или чуть позже в контору мистера Батлера и мистера Парка, расположенную в районе Наутсбридж, вошла хорошо одетая женщина, говорившая с легким иностранным акцентом. Она объяснила, что хочет снять или купить дом на Темзе, откуда легко было бы добраться до Лондона. Ей дали координаты нескольких домов, включая и Милл-Хауз. Особа назвалась миссис де Кастина и сказала, что живет в «Рице», однако там такой постоялицы не оказалось, и работники гостиницы не смогли опознать тело.
Миссис Джеймс, жена садовника, работающего у сэра Юстаса Педлера, присматривает за Милл-Хаузом, а сама живет в маленьком домике у дороги. Она и давала показания. Около трех часов дня к дому подошла женщина. Она показала ордер на осмотр дома, и миссис Джеймс, как было заведено, дала ей ключи. Милл-Хауз расположен неподалеку от ее дома, и она обычно не сопровождает потенциальных нанимателей. Через несколько минут появился молодой человек. Миссис Джеймс описала его как высокого, широкоплечего, с бронзово-загорелым лицом и светло-серыми глазами. Он был гладко выбрит и одет в коричневый костюм. Мужчина сказал миссис Джеймс, что он друг дамы, осматривающей дом, дескать, он просто задержался на почте, отправляя телеграмму. Миссис Джеймс указала ему дорогу и больше о посетителях не думала.
Через пять минут мужчина вновь появился, отдал ей ключи и заявил, что дом, наверное, им не подойдет. Женщину миссис Джеймс не видела, но решила, что та покинула дом раньше. Однако жена садовника заметила, что молодой человек почему-то очень расстроен.
– Он был похож на человека, увидевшего призрак, – сказала она. – Я решила, что он заболел.
На следующий день пришли новые посетители, которые и обнаружили труп, лежавший на полу в одной из комнат на верхнем этаже. Миссис Джеймс опознала в покойнице женщину, приходившую накануне. Служащий конторы по сдаче и найму домов тоже признал в ней «миссис де Кастину». Полицейский хирург высказал мнение, что труп пролежал целые сутки. «Дейли Баджет» сделала смелое предположение, что мужчина из подземки сначала убил эту женщину, а потом покончил с собой. Но поскольку несчастный случай в метро произошел в два часа, а женщина даже в три была еще жива и здорова, то оставалось лишь предположить, что эти два случая никак не связаны между собой и ордер на осмотр дома, найденный в кармане мертвого мужчины, одно из тех совпадений, которые так часто встречаются в нашей жизни.
Следствие пришло к заключению, что «один неизвестный или даже целый ряд неизвестных совершили преднамеренное убийство», и полиции (а вместе с ней и «Дейли Баджет») осталось лишь разыскивать «человека в коричневом костюме». Поскольку миссис Джеймс твердо заявила, что когда женщина пришла осматривать дом, там никого не было и никто, кроме молодого человека, туда не заходил в течение целых суток, напрашивалось логичное предположение, что именно он убил несчастную де Кастину. Ее задушили обрывком толстого черного шнура, причем напали, очевидно, так стремительно, что она даже вскрикнуть не успела. В шелковой черной сумочке пострадавшей нашли туго набитый бумажник, немного мелочи, тонкий кружевной платочек без вензелей и инициалов и обратный билет до Лондона в вагоне первого класса. Зацепиться было в общем-то не за что.
Все это поведала широкому читателю «Дейли Баджет» и с тех пор периодически воинственно призывала народ найти «человека в коричневом костюме». Примерно пятьсот человек в день заявляло о том, что они выследили преступника, и рослые молодые люди с загорелыми лицами прокляли тот час, когда портные уговорили их сшить коричневые костюмы. Ну а про несчастье в метро все решили, что оно произошло случайно, и вскоре про него позабыли.
Неужели это действительно было лишь случайным стечением обстоятельств? Я сильно сомневалась. Конечно, мое отношение грешило некоторой предубежденностью, ведь происшествие в подземке стало в каком-то смысле моей маленькой тайной… Но все же – ей-богу! – между двумя трагедиями существовала какая-то связь. И там и там действовал некий загорелый мужчина, по-видимому англичанин, живущий за границей. Были и еще кое-какие зацепки… Из-за них-то я и отважилась в конце концов на решительный (по моему мнению) шаг. Явившись в Скотленд-Ярд, я потребовала свидания со следователем, который вел дело об убийстве в Милл-Хаузе.
Меня не сразу, но все-таки поняли – еще бы, ведь по рассеянности я забрела в бюро находок! – и затем провели в маленькую комнатку к инспектору Мидоусу.
Инспектор Мидоус, рыжеволосый коротышка, обладал, на мой взгляд, удивительно неприятными манерами. Его помощник, тоже в штатском, скромно сидел в уголке.
– Доброе утро! – нервно сказала я.
– Доброе утро, – откликнулся инспектор. – Присаживайтесь, пожалуйста. Насколько я понял, вы хотите сообщить какие-то полезные для нас сведения?
По его тону, однако, чувствовалось, что верит он в это крайне слабо. Я так и вскипела.
– Вы, конечно, слышали о мужчине, которого убили в метро? – спросила я. – У него в кармане нашли направление на осмотр дома в Марлоу.
– А-а, – протянул инспектор, – значит, вы и есть мисс Беддингфелд, что участвовала в дознании?! Мало ли что у мужчины лежало в кармане!.. Ордера на осмотр домов дают очень многим, только других не убивают, как того мужчину.
Я предприняла еще одну попытку:
– И вы не считаете странным, что у мужчины не было билета?
– Билет потерять легче легкого. Со мной лично это не раз случалось.
– И денег у него не нашли!
– Не совсем так, в кармане брюк было немного мелочи.
– Но бумажника-то не было!
– Не все люди носят бумажники или кошельки, – возразил инспектор.
Тогда я решила поискать другой подход:
– А вас не удивляет, что доктор так и не объявился после того происшествия?
– Врачи – занятые люди и часто не читают газет. Вполне возможно, доктор вообще забыл о происшествии.
– По-моему, инспектор, вас ничто не может удивить, – мягко заметила я.
– Да нет, вы преувеличиваете, мисс Беддингфелд. Девушки романтичны, я знаю… любят тайны и все такое прочее. Но у меня очень много дел…
Я поняла намек и встала.
Мужчина, сидевший в углу, робко возвысил голос:
– Может быть, юная леди изложит нам вкратце свои соображения по поводу случившегося, инспектор?
Инспектора не пришлось долго упрашивать.
– Да-да, пожалуйста, мисс Беддингфелд! Вы уж не обижайтесь на нас. Что ходить вокруг да около? Лучше выскажите прямо, что у вас на уме.
Я колебалась: с одной стороны, мне хотелось потешить уязвленное самолюбие, а с другой – не терпелось изложить свои соображения. Наконец я решила поступиться самолюбием.
– На дознании вы утверждали, что случившееся не было самоубийством, – напомнил инспектор.
– Да, я совершенно в этом уверена. Того человека что-то напугало. Но что? Кто? Во всяком случае, не я. Вполне возможно, что кто-то шел вслед за нами по платформе… кто-то, кого он узнал.
– Вы видели кого-нибудь?
– Нет, – призналась я. – Я не оборачивалась. Ну а как только труп подняли с рельсов, к нему кинулся какой-то мужчина, назвавшийся доктором.
– Не вижу в этом ничего необычного, – сухо проронил инспектор.
– Да, но он не был доктором!
– Что-о?
– Он не был доктором, – повторила я.
– Откуда вы знаете, мисс Беддингфелд?
– Трудно сказать… Вообще-то во время войны я работала в госпитале и видела, как врачи обращаются с покойниками. Их движения профессионально ловки и бесстрастны, чего нельзя сказать о том мужчине. Ну, и потом… врачи обычно не слушают сердцебиение, прикладывая ухо к правой стороне тела.
– А он слушал сердце справа?
– Да, но в тот момент я не отдала себе в этом отчет, хотя и почувствовала что-то неладное… А вернувшись домой, я стала вспоминать и наконец поняла, откуда у меня возникло ощущение несуразности происходящего.
– Гм-м, – пробормотал инспектор и медленно потянулся за ручкой и бумагой.
– Ощупывая грудную клетку пострадавшего, – продолжала я, – так называемый «доктор» мог преспокойно обчистить карманы погибшего.