Страница 4 из 10
Так, а что у нас с холодной левой ладонью?
О-о-о…
Неужели линия леи? Настоящая? Вот это мне повезло так повезло!
Для тех, кто не в курсе, поясню: леи или линии леев — это сеть энергетических линий, оплетающих всю поверхность земли, как личинка бабочки любовно оплетает себя, превращаясь в куколку-кокон. Линия леи — это источник той самой энергии, которая понуждала наших предков вне зависимости от расы, веры и степени цивилизованности возводить храмы, святилища и капища именно в эпицентре источника. Ещё говорят, что маршруты великих путешественников также пролегали именно вдоль линий леев (хотя вряд ли при Нансене или Марко Поло был свой мастер фэн-шуй, который это определял)… Но линия леи здесь… Потрясающе! Странно только, что здесь нет никакой китайской кумирни. Неужели линию никто, кроме меня, не чувствовал. Ну, Нила, гордись!
Я представила, что моя левая ладонь превратилась в тонкую лозу, и принялась осторожно водить ею над землёй, определяя направление линии леи. И столкнулась с ещё одной странностью.
Похоже, тут не одна, а несколько таких линий, и узел линий леев находится как раз под облюбованным мной офисом! С одной стороны, это замечательно — никогда не будет избытка в позитивной энергии для работы. Но с другой — это все равно что жить на вулкане, который в любую минуту может… того.
Впрочем, трус не вникает в фэн-шуй.
Я расслабилась и тряхнула руками.
— Ну что? — крикнул кузен, топтавшийся около машины. — Подходит?
— Вполне, — кивнула я и заторопилась к машине: все-таки изображать из себя босоногую леди мне не импонирует. Я натянула туфли и пристроилась на заднее сиденье. — Есть некоторые негативные моменты, но я их устраню. В процессе переделки всего здания.
— А позитивные?
Ох какие у меня любопытные китайские кузены!
— Линия леи. Здесь. Не одна. Эпицентр — в этом здании.
— Амитофо! — благочестиво воскликнул кузен. — Да достанет ли у тебя сил тут работать, сестричка?
— Посмотрим, — бросила я небрежно. — Поехали. На сегодня хватит геомантических изысканий. Но поверь, когда я все здесь настрою как надо, у меня отбою от клиентов не будет.
— Будем надеяться, — заметил кузен скептически, но все равно было видно, что он доволен такими тривиальными проявлениями моего профессионализма.
Застолбить здание под офис — это ещё не все. Почти два месяца у меня ушло на то, чтобы устроить все внутри нескольких, отныне принадлежащих мне, помещений согласно принципам изученного мною искусства. Мало того. За свой счёт я разбила перед входом в офис небольшую, милую взору клумбу в очень «китайском» стиле: цветы на ней были высажены так, что, распускаясь, образовывали иероглиф «двойная удача». Фонтан тоже возник в своё время, но это была не аляповатая дриада с неизменным кувшином и мраморной тряпочкой на заиндевевших от холода мраморных бёдрах. Мой фонтан был образцовым в плане соблюдения стиля китайской непринуждённости: этакое невинное нагромождение камешков, по которым тихонько струится вода с непередаваемым звуком покоя. Ох, как я люблю фонтаны, почти так же, как деньги. Кстати, совет. Хотите разбогатеть? Ставьте перед своим домом фонтан. Только не забывайте периодически его чистить и устраивать разъяснительные беседы соседям, полагающим, что фонтан — это та же урна, только почему-то мокрая…
В общем, офис у меня получился — загляденье, одна комнатка краше другой, и все оформлены и обставлены согласно принципам фэн-шуй. Первыми на открытии офиса побывали мои многочисленные кузены и кузины и, разумеется, дочка. Я чувствовала себя виноватой перед моей Катей-Кэтрин — за то, что шесть лет безвыездно жила в глухой провинции, подчиняясь воле и науке мастера Ван То. Теперь же я старалась как можно чаще и назойливее попадаться своей повзрослевшей дочери на глаза. Она похорошела и изменилась. Ещё бы! Когда я «поступила в ученицы», Катерине было почти шесть, она имела довольно плаксивый характер и побаивалась всех своих китайских гувернанток. Теперь моя почти двенадцатилетняя дочь напрочь лишилась плаксивости и сентиментальности, ежедневно выполняла гимнастический комплекс под названием «Восемь кусков парчи», читала старинную «Книгу гор и морей» и на мои неловкие просьбы о прощении ответила рассудительно: «Ты же искала совершенства, мама. А это важней всего».
— Катюша, как тебе мой офис? — заискивающим тоном спрашивала я.
— Хороший. Мне очень нравятся бамбуковые флейты, подвешенные под потолком.
— Это для…
— Мама, я знаю, для чего подвешивают под потолком бамбуковые флейты. — Моя сроднившаяся с Китаем дочь смотрела на меня серыми европейскими глазами. — И пожалуйста…
— Да, дорогая?
— Называй меня Кэтнян[2]. Меня в Семье все так называют, я привыкла.
— Хорошо…
Упоминание о Семье немного царапнуло мне душу, но, в конце концов, Семья дала мне и дочке все, что только можно пожелать, и мне ли быть неблагодарной. Я обняла дочь:
— Да, милая моя Кэтнян. Ты иногда будешь навещать меня после занятий в школе?
Вопрос был глупый: дочь меня все-таки любила. И все-таки здорово по мне соскучилась. Впрочем, она тут же задала мне ещё более глупый вопрос:
— А ты никогда не вернёшься к… отцу?
— Амитофо! Ты хотела бы этого, Кэтнян?!
— Нет. Нет!
— Тогда и не беспокойся. Я ведь теперь мастер фэн-шуй, и что нам Америка с её коварными и двуличными мужчинами!
…Итак, я начала работать. Не могу похвастаться тем, что ко мне с первого дня валом повалили клиенты, но и без дела я тоже не сидела. Выполнила несколько крупных заказов по расчёту благоприятных мест для строительства загородных усадеб (есть у меня подозрение, что некоторых клиентов направили ко мне мои многозаботливые кузены). Потом были у меня две (или три?) клиентки, которым требовалась консультация по гармонизации внутреннего пространства их квартир. Кстати, все эти клиентки были явно американского происхождения и жили в Китае, подчиняясь то ли собственной блажи, то ли профессиональной деятельности своих мужей… Ещё пришлось потрудиться над заказом, где требовалось нейтрализовать пагубные энергетические влияния на недавно выстроенный медицинский центр в пригороде Пекина. Центр выстроили, а проконсультироваться с геомантом забыли, вот и получилось, что, вместо того чтобы выздоравливать, пациенты центра лишь чувствовали себя хуже. С центром пришлось повозиться. Перед въездными воротами я поставила восьмиугольный экран с нанесёнными на него триграммами багуа; дорожку, ведущую к главному входу, из прямой сделала изломанной, вьющейся, как лента (вы же помните, что духи могут двигаться только по прямой траектории!). А ещё (поскольку мои работодатели не скупились на расходы) я заказала и поставила у входа в клинику двух каменных львов, грозно поднявших лапы и предупреждающих негативную энергию, что ей в этом месте не пробиться. После моей работы в клинике дела пошли благополучно, и мои работодатели сказали фразу, которую я даже хотела сделать девизом всей своей деятельности: «Нельзя экономить на фэн-шуй. Лучше всего найти хорошего мастера геоманта, выполнить то, что он велит, и хорошо ему заплатить». Приятно слышать из чужих уст подтверждение того, что ты не зря существуешь на этой земле!
…Близился китайский Новый год, от хлопушек, петард и цветных бумажных фонариков улицы Пекина превращались в какую-то весёлую кашу… Мы с Кэтнян готовились к большой встрече с Семьёй (кузен Жунь доверительно сообщил мне, что ради этого события будет на несколько дней снят лучший отель Пекина и лучший же ресторан). Я поначалу озаботилась проблемой парадного платья, а потом махнула на это дело рукой. У меня на все высокоторжественные случаи есть отличный наряд: шёлковая широкая блуза навыпуск, вся в вышитых драконах и фениксах (а стоячий воротничок украшен перьями зимородка, намекая на мою женскую независимость), плюс шёлковые же шаровары необъятного кроя. И ещё матерчатые туфельки, сплошь затканные бисером — ручная работа цены неимоверной. Все это насыщенного лилового цвета — цвета фантазии и творчества. Куда там парижским нарядам от кутюр! А чтобы быть совсем неотразимой, уложу волосы в традиционную дамскую китайскую причёску, в руки возьму дорогой веер из коллекции вееров кузена Го, и…
2
нян — «девица», «барышня», ласкательный суффикс, используемый в женских именах.