Страница 8 из 94
Свою клятву фараон велел начертать в трех местах на городских рубежах для всеобщего сведения. Перед всеми, во всеуслышание он не постеснялся заявить, что в деле первостепенном государственной важности — выборе места для новой столицы — царица значила не больше, чем последний из его подданных. Как ни казалась она вознесенной в один ряд с солнцем и царем, на деле они обошлись без нее. Все совершилось между солнцем и его сыном, решение было принято единолично, безоговорочно и бесповоротно самим фараоном, в сердце которому, как уверял двор, Йот сам влагает мысль о любом месте, любезном ему («Он именно влагающий в сердце твое о месте всяком, любимом им», плита Ax-йот К, строка 5 — ЕА V: XXIX = XXXVIII = TTA: 109).
Итак, у нас множество свидетельств о необыкновенном положении Нефр-эт рядом с фараоном: о их неразлучности, о их задушевной близости, о их взаимной любви, о вознесении царицы в один ряд с солнцем и царем. Но из всего этого никак не следует, что царица оказывала и необыкновенно сильное влияние на государственные дела. Любовь царя к своей прекрасной супруге и его самовлюбленное, царепоклонническое умонастроение объясняют ее необыкновенное положение. При изобилии свидетельств о царице полное молчание о ее государственной деятельности никак не говорит в пользу признания за ней особых устремлений к такого рода деятельности. Нельзя же, действительно, считать доказательством вмешательства царицы в государственные дела те изображения на беседках на ее личных кораблях, на которых она сама, и притом одна, поражает неприятеля (ARHAC: 83 = 82 = ARH: CXCI PC 67 = APhE: XXIII, JARCE XXII: V b). Так как Нефр-эт явно не расправлялась единолично и собственноручно с иноземными врагами, подобные изображения — очевидная условность (JARCE XII: V b царица делает то же и в виде сфинкса). Зато имеются явные указания на то, что царица Нефр-эт не оказывала существенного влияния ни на международные, ни на внутренние дела своего мужа. Клинописная переписка между великими державами и собственные заверения фараона не позволяют как будто говорить о таком ее влиянии. Необыкновенное положение царицы рядом с фараоном было положением супруги, а не соправительницы. Областью Нефр-эт была семейная жизнь, пускай выставляемая на всеобщее поклонение, пускай возведенная в государственное действо, но тем не менее не какая иная, а семейная жизнь. Недаром, клянясь своей любовью к царице и детям, царь ставит ее под свою руку, а их — под руку матери: «(Как) услаждается сердце мое женою царевой да детьми ее, (из) которых (да) дастся состариться жене царевой великой Нефр-нефре-йот Нефр-эт — жива она вечно вековечно! — за (?) эту тысячу тысяч лет, (в течение коей) была (бы) она под рукою фараона — жив, цел, здоров! — (и да) дастся состариться дочери царевой Ми-йот (и) дочери царевой Мек-йот, ее детям, (тем временем как) были (бы) они под рукою жены царевой, их матери, вековечно вечно!» (ЕА V: XXVII-XXVIII). Дети — область деятельности царицы.
Да и вообще трудно было б ожидать, чтобы рядом с таким самовластным и целеустремленным властителем, каким был Амен-хотп IV, могло стоять какое-либо другое венценосное лицо и оказывать направляющее влияние на ход государственной жизни.
При раскопках, обследованиях и особенно восстановительных работах в Нэ и его окрестностях были извлечены из разных мест десятки тысяч строительных камней с остатками изображений и надписей времени Амен-хотпа IV. Эти камни были взяты некогда из его тамошнего упраздненного солнечного храма и использованы при Хар-м-ха и его преемниках для новых сооружений.
За истекшие полтора столетия было издано много таких камней, но по сравнению с количеством неизданных, в основном из храма Амуна в Эп-эсове, издано бесконечно мало. Долгое время это скопление необнародованных важнейших памятников не привлекало к себе должного внимания, и только теперь американские ученые приступили вплотную к их изучению с использованием всех современных возможностей. И тут обнаружилось, что на множестве камней сохранились остатки изображений и надписей, представляющих царицу Нефр-эт почитающей лучистое солнце самолично, без своего супруга, нередко в сопровождении старшей дочери. Если одни исследователи воздерживались от выводов, то другие умозаключали о необыкновенном значении Нефр-эт в годы, предшествовавшие переезду в новую столицу, и о едва ли не ведущем месте царицы в тогдашних преобразованиях. По переезде ее значение в таком случае должно было упасть, поскольку на памятниках Ах-йот она никогда не служит и не молится солнцу без своего царственного мужа.
Вообще говоря, само по себе появление Нефр-эт в Нэ наедине с солнцем, без Амен-хотпа IV, не такая уж новость. И до недавних изысканий были изданы камни из Нэ и его пригорода с остатками изображений царицы, «самочинно» служащей, с дочерью или без оной, царскому лучистому солнцу, а также камни с кольцами Нефр-эт, почтительно предстоящими кольцам солнца, непосредственно, без предпосланных колец царя. Таковы остатки изображений REA II: III 2, ASAE XXXV: 42 = ТТА: 150 CL, ASAE LIII: XI В, XIII и кольца RFM 1927: 50 (= RFM 1932: 8), 146 = RFM 1932: 7 = ТТА: 199 CLXXVIII, ASAE XXXV: 48. В случае второго изображения возможно, правда, сомнение, не был ли изображен и фараон по другую сторону лучистого солнца. За последние годы было издано еще несколько таких изображений (MDAIAK XXIX 1: XXVIII e, f, XXIX b, d, — то, что служит царица, доказывает двойной налобный аспид с солнцем и рожками на головках), а также колец царицы, предстоящих непосредственно солнечным (MDAIAK XXIX I: XXIX а). Сюда же относится, возможно, обломок NG CXXXVIII: 642 = Un CLXXVI: 11, но не исключено, что по другую сторону жертвенника был изображен также фараон. Ср. еще восстановление NG CXXXVIII: cover = Un CLXXVI: 11, JARCE X: VII, Ar XXVIII: cover.
Изданы, однако, и такие камни из солнцепоклоннического храма в Нэ, на которых Амен-хотп IV был изображен один, без Нефр-эт. В числе камней, надписанных до заключения солнечного имени в кольца, имеется немало таких, на которых сохранились остатки изображений царя или его кольца, но нет ни одного камня, который содержал бы намек на царицу. Но и на камнях, отделанных при солнечных кольцах, фараон мог быть представлен без супруги: RA V: 63 = ME: X 1 = RKEA: II = ZAeSA LVIII: I = KAO: 360 3 = ARK: V = AeKHK: V; JEA V: VIII = SPAW 1919: 477 + 480 + JEA VIII: 200; ASAE XXII: IV; ASAE XXXV: 46, 48; RFM 1932: 5 = 62, 24 (= RE XX: 53), 26 (= RE XX: 53), Ex X: 25 = MDAIAK XXIX 1: XXIX c; RE XX: III A, B; NG CXXXVIII: 634 + 646 = Un CLXXVI: 4 + 9; JARCE X: I три раза, VI 1, 2; Ar XXVIII: 18. Возможно, на части этих камней ему и нельзя было быть изображенным вместе с царицей в силу совершения им особого фараоновского обряда, но любопытно, что как на первом камне, так и на камнях ASAE XXII: IV, ASAE XXXV: 48 и XXVIII: 18 она была втиснута впоследствии (о введении ее «задним числом» в изображения см. § 70). Особенно занятно получилось в двух случаях. На камнях NG CXXXVIII: 654 = Un CLXXVI: 15 царица, как ни плотно прижата к мужу, прямо-таки валится назад с колесницы. На камнях JARCE X: I крошечная царица позади большою царя трижды, как и он, подносит солнцу дары, и вот на двух изображениях солнечные руки-лучи тянутся к ее дарам не только от того солнца, которому она служит, но и от солнца на последующем, заднем изображении, а на одном изображении всего лишь от такого заднего солнца — солнца, что за ее спиною!
Конечно, все это нисколько не говорит о том, что Нефр-эт была душой и вдохновительницей переворота. Решить достоверно, почему она была изображена в определенных подразделениях солнцепоклоннического храма в Нэ одна, без супруга, служащею лучистому солнцу, до издания по крайней мере тех десятков тысяч камней, что уже извлечены из позднейших сооружений в Эп-эсове, вряд ли возможно. Можно, правда, высказать догадку, но та уведет нас еще дальше от признания камней из Эп-эсове свидетелями необыкновенного государственного значения Нефр-эт. Первоначально в солнцепоклонническом храме, по стародавнему обычаю, фараона изображали единолично служащим своему богу, так что царице надо было создать отдельные сооружения в храме, где она могла бы быть изображена служащей новому божеству. Затем по мере отхода от старины начали изображать царицу служащею солнцу вместе с мужем. Такие изображения тоже дошли из солнцепоклоннического храма в Эп-эсове: TRSLUK I: I 5 = МЕ: XI 3, DAeAeT III: 52, ср. и камни со вставленным позже изображением Нефр-эт (за исключением, конечно, камней с царским выездом), ср. также восстановление Ar XXVIII: 19. В новой, уже вполне солнцепоклоннической, столице изображать царя и царицу служащими вместе лучистому солнцу стало общепринятым. «Таким образом, единоличное служение царицы в Нэ и совместное с царем в Ax-йот можно понять не как умаление ее значения с переездом в новую столицу, а, наоборот, и притом более естественно, как постепенное выдвижение вперед на изображениях — от отсутствия при службе фараона солнцу и служения ему особняком до неизменного участия в службе ему вместе и наряду с царем. Уместно при этом будет напомнить, что Нефр-эт стала женою Амен-хотпа IV, по всей видимости, еще до заключения солнечного имени в кольца (см. § 72, ср. §71).