Страница 106 из 163
Даже после того, как все возбужденно обсудили информацию, которая представляла нам «новый Марс» и была «невероятно захватывающей», никто из ученых не удосужился объяснить причину, по которой Марс стал «абсолютно новым», а никто и не поинтересовался, почему.
Как мы и думали, удивительное отсутствие интереса прессы к причине, по которой информация была столь захватывающей, было хорошо разыгранным спектаклем НАСА. Политика НАСА была ясна — рассказать, но не объяснить сути. Слабо подкованные в научном плане и не имеющие за спиной хотя бы малейшей подготовки, присутствовавшие журналисты полностью зависели от агентства в изложении материала. Ученые же оказались заложниками НАСА, до которых невозможно было достучаться.
Свои мысли по этому поводу мы разместили на сайте Enterprise Mission. Реакция со всех сторон последовала мгновенно. По правде говоря, за все это время мало было статей, вызвавших столько негатива, сколько наши комментарии по поводу нового снимка Гидроэйтс Хаос.
Словно сговорившись (как мы и предполагали), все критики полностью проигнорировали факты, прямо подтверждающие нашу приливную теорию, о которой мы говорили в одном из разделов, предпочтя обсуждение инфракрасного изображения. Читая все эти злобные комментарии, нам становилось ясно, что большинство из этих «протирающих кресла геологов» не только не понимают того, что видят, а понимают все абсолютно неправильно и даже умышленно искажают все, что мы с таким трудом и радостью обнаружили. В основном нам предъявлялись обвинения в слишком скором заявлении об искусственности происхождении геометрической фигуры на снимке, чего мы на самом деле не делали.
В большинстве случаев нас обвиняли в неспособности отличить «обычные геологические признаки». Критики возмущались тем, что в своей статье мы не предоставили описание фотографии Гидроэйтс Хаос. В одной из интернет публикаций нас называли лжеучеными за то, что мы не поместили снимок. Конечно же, они не упомянули о том, что на одном из брифингов по «Одиссею» НАСА тоже не предоставило такого важного изображения. И это несмотря на то что более чем за неделю до пресс-конференции THEMIS сделала замечательный ночной инфракрасный снимок (и о нем даже не упомянули), чтобы облегчить работу над исследованием парного снимка из архива «Викинга». У нас, конечно, не было таких источников, и мы не могли уже через несколько часов увидеть то, что получила команда THEMIS, а наша статья стала, как мы ее сами назвали, всего лишь «предварительной оценкой мнения».
Однако реакция, которую мы получили от сомнительного «сообщества аномалистов», показалась нам довольно тревожной. Они стали одними из тех, кто был заинтересован в поисках доказательств внеземного происхождения артефактов, и когда мы столкнулись с ними, предъявив явные доказательства, ответ был довольно раздраженным. Мы стали сомневаться в том, что возможно в Институте Брукингса были правы и ученым вместе с инженерами предстоят тяжелые времена, чтобы доказать существование внеземного разума.
В любом случае, просматривая полученную критику, нам становилось очевидным, что критики абсолютно не имели понятия о том, что в этом снимке на самом деле было таким удивительным и значимым. Они утверждали, что мы хотели увидеть очевидные доказательства искусственности на этом изображении. Но это было не так.
Ключом к пониманию причины столь неестественной природы этого участка были скрытые конструкции, имевшие четкую структуру под марсианской поверхностью, впервые обнаруженную при грубом разрешении «Викинга» с помощью инфракрасной камеры «Одиссея».
В качестве простого аргумента давайте рассмотрим природную геотогическую модель такого же типа. Одним из достаточно успешных аргументов объясняющим правильность этих конструкций, является уже надоевшая, и порядком устаревшая модель «замерзшего раскола».
Типичными примерами такого раскола на Земле могут быть формы, образованные в течение многих лет в результате поочередного замерзания и таяния. На поверхности образуются трещины или слабые места, в некоторых случаях имеющие нечеткие многогранные очертания, подобные показанным выше. Тающий снег проникает в такие расколы, медленно вымывая землю между более плотными породами и образовывая себе сточные каналы. Это довольно медленный процесс, образованные расколы в основном неглубокие, но не надо забывать, что более мягкие породы вымываются стекающей водой, которая и формирует твердые материалы в многогранные формы, как мы и видим выше. Другими словами, стекающая вода создает формы. А теперь давайте вернемся к Марсу.
По нашей приливной теории то, что случилось с Марсом, случилось внезапно и катастрофически. За короткий срок, с момента взрыва близкой к Марсу Планеты V, Красная планета подверглась бомбардировке, практически — беспрецедентной в истории Солнечной системы. За первый день она потеряла большую половину своей атмосферы, испытала наводнения Библейского масштаба, была обстреляна тысячами осколков, оставшихся от Планеты V, и фактически потеряла способность к сохранению жизни.
За несколько месяцев или даже недель вся вода на Марсе, находившаяся на поверхности и под ней, либо замерзла, либо скопилась на полюсах. Поэтому все образования были быстрыми и крепкими. Эррозивные процессы не могли стать причиной того, что мы можем видеть сейчас.
Посмотрите еще раз на этот ночной инфракрасный снимок, сделанный «Марс Одиссей» (рис. 9-4). Если принять во внимание то, что темные пятна — это «холод», а светлые— «тепло», выходит, что данная картинка не имеет смысла в условиях общепринятых геологических моделей. Оставив на минутку нелепые объяснения НАСА, что вершины «mesas» находятся под слоем пыли и поэтому они «холоднее» на этом снимке (пыли, собравшейся на верху продуваемых ветром возвышений на планете, где скорость ветра достигает 300 миль в час!), хорошенько взгляните на края этих невероятно правильных «ячеек». Заметьте, что они, по крайней мере, на десяток факторов ярче, чем «mesas», которые они окружают. Если предположить, что стены этих mesas состоят из той же породы, что и внутренности (скала?), они должны были бы иметь практически одинаковую теплоотдачу, даже, несмотря на слой пыли сверху. Вместо этого мы видим категоричную тепловую разницу между этими точно очерченными, поразительно геометричными «стенами» и тем, что находится внутри них. В рамках общепринятой геологической модели это составляет большую проблему.
Как может внешняя часть этой конструкции быть абсолютно отличной по составу от самой конструкции, если согласно геологической природе эти «mesas» были вырезаны из коренной породы? И как могут каналы (темные) между ними теперь быть ярче (теплее), чем открытые (обдуваемые ветром и нагреваемые солнцем) твердые вершины? Каналы должны были бы собрать и задержать значительное количество песка и пыли за довольно долгий промежуток времени, что позволило бы им стать так называемым изолятором и превратиться в темные (холодные) полосы. На самом деле общая картина была сохранена и создавала для НАСА проблему.
Рассмотрим приливную модель. По нашему мнению относительно выделенного района, Хаос был «приёмником» для огромного количества воды, которая освободилась после внезапного разрыва гравитационной связи Марса с Планетой V (орбитальный замок). В результате гигантская волна понесла огромные валуны, грязь, ил и другие отложения в более низкие районы планеты. Приливные волны в конечном итоге могли превратиться в более спокойные потоки, но не в случае, когда они несли с собой триллионы тонн вырванных из земли осколков, грязи и отбросов, разрушая все на своем пути. Более слабые породы, которые поначалу скопились в плотных скальных трещинах, позднее были вымыты водой еще до того, как планета замерзла. За время «чистки» непрекращающиеся марсианские ветры продолжали разъедать то, что осталось после наводнения, но делали это гораздо медленнее и в течение миллионов последующих лет.
Все, что находилось на поверхности до того, как произошла катастрофа, могло быть уничтожено внезапным потоком воды. И как только этот яростный поток начал отступать, вода стала искать выход в реках и более слабых потоках, что в принципе соответствовало предыдущей теории, и в конечном итоге придала видимые нам очертания, унося с собой отложения, скопившиеся между «mesas».