Страница 2 из 20
Другое отличие рукописного варианта заключается в словах, что Андрет "также узнала многое от эльдар" и что эльдар часто звали Финрода "Атандил (или Эденнил)" (см. словарь к "Атрабет").
В первой сноске к началу повествования дата "Атрабет" указана, как "примерно 409 год во время Долгого Мира (260-455)". В 260 году Глаурунг впервые вышел из ворот Ангбанда, и 455 произошла Дагор Браголлах или Битва Мчащегося Пламени, когда Осада Ангбанда была разорвана. Согласно более старой хронологии (см. 130, 274 Серых Анналов), Финрод Фелагунд обнаружил Беора в пригорьях Синих Гор в 400 году, но в этом тексте дана другая дата - 310 год (третья сноска).
Следующий текст "Речей Финрода и Андрет", который, как я уже отметил, никак не озаглавлен в машинописных версиях (В и С), в рукописном варианте (А) следует без заголовка сразу за вступлением.
* * *
И вот вышло так, что однажды весной Финрод гостил в доме Белемира; и
* [Прим. к тексту] Около 409 года, во время Долгого Мира (260-455). В то время Белемир и Аданэль были уже стары по людским меркам - им обоим было около 70; но Андрет была еще в расцвете сил, ей еще не было 50 (48). Она была незамужней, как и многие Мудрые женщины у людей.
разговорился он с мудрой женщиной Андрет, и зашел у них разговор о людях и об их судьбах. Ибо незадолго до того (вскоре после праздника Середины зимы) скончался Борон, владыка народа Беора, и Финрод был опечален.
- Горестно мне видеть, Андрет, - говорил он, - что народ ваш уходит так быстро. Вот ушел Борон, отец Вашего отца; Вы говорите, что для человека он прожил долго , но я едва успел узнать его. На самом деле, мне кажется, что
** [Прим. к тексту] Ему было 93.
совсем недавно повстречал я Беора на востоке этого края , однако же он ушел,
*** [Прим. к тексту] В 310 г., примерно за 100 лет до того.
и сыновья его тоже, а вот теперь и сын его сына.
- С тех пор, как мы перешли Горы, - сказала Андрет, - прошло больше сотни лет. И Беор, и Баран, и Борон прожили за девяносто. Прежде, чем мы пришли сюда, мы уходили раньше.
- Значит, здесь вы счастливы? - спросил Финрод.
- Счастливы? - переспросила Андрет. - Человек не бывает счастлив. Уходить, умирать - всегда горестно. Но здесь мы увядаем не столь быстро - хоть какое-то утешение. Тень чуть-чуть рассеялась.
- Что Вы имеете в виду? - спросил Финрод.
- Вы ведь знаете! - ответила Андрет. - Тьму, что ныне прячется на Севере, но некогда...
Тут она осеклась, глаза ее потемнели - словно вспомнила черные годы, которые лучше не вспоминать.
- ...Но некогда висела над всем Средиземьем, пока вы, эльдар, благоденствовали за Морем.
- Не о Тени я спрашивал, - сказал Финрод. - Я хотел спросить, что Вы имеете в виду, когда говорите, что она чуть-чуть рассеялась? И причем здесь краткий век людей? Ведь мы знаем - от Великих, что учили нас, - что вы, люди, тоже Дети Эру, и ваша судьба и природа - от Него.
- Да, - сказала Андрет, - видно, в этом вы, Высшие эльфы, не отличаетесь от своих младших сородичей, кого мы встречали, скитаясь по миру, хоть вы и видели Свет. Все вы, эльфы, думаете, будто мы умираем быстро от природы. Будто мы хрупкие и недолговечные, а вы - могучие и бессмертные. В ваших легендах говорится, что мы - "Дети Эру", но мы и для вас - всего лишь дети. Вы нас, конечно, любите, но мы - низшие создания, и вы смотрите на нас сверху вниз, с высоты своей мощи и мудрости, и снисходительно улыбаетесь - или жалеете нас - или качаете головой.
- Да, Вы близки к истине, - вздохнул Финрод. - Это можно сказать про многих моих сородичей. Но не все так думают. Я так не думаю. Но поймите, Андрет - мы не в шутку зовем вас Детьми Эру: этим именем мы не шутим, и не поминаем его всуе. Мы говорим так, ибо знаем - а не потому, что так говорится в наших легендах. Мы считаем вас своими родичами, и родство наше (и в хроа, и в феа) теснее, чем общая связь, что объединяет нас со всеми прочими тварями, живущими в Арде, и этих тварей между собой.
Мы любим всех, кто живет в Средиземье, по мере их достоинства: зверей и птиц, что дружат с нами, и деревья, и даже прекрасные цветы, что увядают быстрее людей. Когда они уходят, мы тоже жалеем о них, но мы считаем, что это - часть их природы, такая же, как их рост или цвет.
Но о вас, наших ближайших родичах, мы скорбим куда сильнее. Но ведь в Средиземье все недолговечно, так почему же мы не можем думать, что и ваша краткая жизнь - часть вашей природы? Разве сами вы думаете иначе? Из Ваших слов, из горечи, что слышится в них, я понял, что Вы считаете, будто мы заблуждаемся.
- Да, государь, - сказала Андрет, - я думаю, что Вы заблуждаетесь, как и все, кто думает, как Вы, и что само это заблуждение - от Тени. Но что до людей... Одни говорят так, другие - иначе, а большинство, не задумываясь, верит в то, что мир всегда был таким, как теперь, в краткий миг их жизни, и останется таким навсегда, нравится им это или нет. Но есть такие, кто думает иначе. Люди зовут их "Мудрыми", но редко слушают их. Ибо они говорят неуверенно и часто противоречат друг другу - они не владеют бесспорными знаниями, какими похваляетесь вы, эльфы; им поневоле приходится верить "легендам". Ведь из легенд истину (если она там есть) приходится вымолачивать, как зерно из снопа. А в обмолоченном зерне всегда остаются плевелы, а вместе с плевелами часто бросают на ветер и зерно.
Но в моем народе, от мудреца к мудрецу, через вековую тьму, передается предание, будто люди теперь не такие, как были раньше, и природа их не та, истинная, что была вначале. У мудрецов народа Мараха говорится об этом больше - они еще хранят в памяти имя Того, Кого вы зовете Единым, а мой народ почти забыл о Нем. Так учила меня Аданэль. У них ясно сказано, что люди недолговечны не от природы - их сделало такими коварство Владыки Тьмы, которого мы не именуем.
- Что ваши тела страдают по вине Мелькора, - сказал Финрод, - этому легко поверить. Ведь вы, как и мы, живете в Арде Искаженной, и Мелькор отравил все, что есть в Арде, прежде, чем мы пришли сюда, - а наши тела и наша пища принадлежат Арде. Быть может, лишь Амана не коснулась его рука - до тех пор, пока он не явился туда . Знайте, что и с нами, квэнди , дело обстоит так же: наше здоровье и сила убывают. Те из нас, кто всегда жил в Средиземье, и даже мы, что лишь недавно вернулись сюда, - все квэнди уже теперь чувствуют, что тела их меняются быстрее, чем вначале . И это кажется мне предвестием того, что они окажутся слабее, чем были задуманы, хотя пройдет еще много лет, прежде чем разрушение станет заметно.
Так же и хроа людей слабее, чем должны были быть. И потому здесь, на Западе, в землях, что меньше осквернены его владычеством, они, как Вы говорите, стали здоровее.
- Нет-нет! - воскликнула Андрет. - Вы меня не поняли. У Вас, государь, все одно на уме: эльфы есть эльфы, люди есть люди, Враг у нас общий, все мы от него страдаем, но черта все равно остается: с одной стороны - владыки, с другой - чернь, тут - Перворожденные, благородные и бессмертные, там - Пришедшие Следом, низкородные, полезные лишь на краткий срок.
Не об этом говорит нам голос, что дошел до Мудрых сквозь века тьмы. Нет, государь. Вот что говорят мудрецы людей: "Мы не созданы для смерти, мы рождены не затем, чтобы умирать. Смерть навязана нам". А знаете, как мы ее боимся? Мы вечно бежим от нее, как олень от охотника. Но мне кажется, что в этом мире нам ее не избежать - даже если бы мы достигли Света, что за Морем, Амана, о котором вы рассказывали нам. В надежде на это отправились мы в путь, и много поколений сменилось за время пути, - но тщетной была надежда. Мудрые предупреждали нас, но это не остановило похода - я ведь говорила, что их редко слушают. И вот - мы бежали от Тени на край Средиземья, а она встретила нас здесь!