Страница 25 из 127
Новой тенденцией последних лет является при этом практически полное исчезновение связи чувства стыда за свою страну и всего блока негативных чувств с доходом. Если еще пять лет назад наблюдалась отчетливая концентрация испытывающих соответствующие чувства людей в низкодоходной группе, то сейчас они достаточно равномерно распределены по всем группам общества, выделенным с учетом их среднедушевых доходов. Это значит, что если тогда эти чувства вытекали прежде всего из недовольства своей индивидуальной ситуацией, то сейчас это следствие несовпадения реальности с социокультурными нормами, широко распространенными во всех слоях россиян, что также говорит об идущих процессах делегитимизации власти» [28].
Здесь сказано о той травме, которую населению, реформа нанесла в духовной сфере. Массу людей оскорбила несправедливость. Однако можно говорить о системе оскорбительных действий, особой стороне той культурной травмы, которая погрузила общество в аномию.
Коротко пройдем по главным элементам этой системы.7
Принципиальный дефект той мировоззренческой структуры, на основе которой производилось целеполагание реформ, — этический нигилизм, игнорирование тех ограничений, которые «записаны» на языке нравственных ценностей. Реформа привела к важному провалу в культуре, о котором не принято говорить. Он из тех, которые тянут на дно, как камень на шее, пока не сбросишь, не выплывешь. Речь о том, что элита присвоила себе право на ложь. И дело не только в этике. Общество, где утверждено такое право, слепо. Оно не видит реальности, и с каждой ложью в нем слепнут и поводыри.
Бывают периоды, когда преуспевают страны, стоящие на принципе «Не в правде Бог, а в силе». В век Просвещения этот принцип ушел в молчание круговой поруки гражданского общества — ложь была направлена вовне, а не против своей же нации. В проекте Просвещения при разработке идеи Общественного договора был сформулирован принцип, который следовал золотому правилу нравственности: «Поступайте по отношению к другим так, как вы хотели бы, чтобы другие поступали по отношению к вам». И. Кант назвал это правило основным моральным законом, его категорический императив гласил: «Поступай так, чтобы максима твоей воли в то же самое время могла иметь силу принципа всеобщего законодательства». Его следствием является запрет на ложь. Этот принцип был заложен в основу права Нового времени. Было принято, что Общественный договор (в принципе, как и любой контракт) не может быть достигнут, если одна сторона заранее готовится обмануть другую сторону.
Но стратегия перестройки и реформ в России изначально строилась на лжи. Сейчас уже невозможно делать вид, что «мы не знали». Уход от рефлексии загоняет болезнь все глубже, обман стал социальной нормой реформаторской элиты России — вот главное.
А.Н. Яковлев, «архитектор перестройки», писал в «Черной книге коммунизма»: «После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды “идей” позднего Ленина. Надо было ясно, четко и внятно вычленить феномен большевизма, отделив его от марксизма прошлого века. А потому без устали говорили о “гениальности” позднего Ленина, о необходимости возврата к ленинскому “плану строительства социализма” через кооперацию, через государственный капитализм и т. д.
Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработала (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и “нравственным социализмом” — по революционаризму вообще» [29].
По иерархической лестнице быстрее всего стали продвигаться люди двуличные. Некоторые из них были талантливыми, другие посредственными, но важно, что они приняли нормы двоемыслия, что деформировало всю структуру сознания элиты. Она впала в цинизм — особый тип аномии. Лжец теряет контроль над собой, как клептоман, ворующий у себя дома. Речь шла о сдвиге в мировоззрении, в массовое сознание была внедрена программа-вирус. Так созревала тяжелая культурная травма.
М. Горбачев поднялся по номенклатурной лестнице КПСС до ее вершины. На каждой ступеньке он клялся в верности СССР и даже давал ему присягу на верность. Но прошло всего два года, и он в своей лекции в Мюнхене 8 марта 1992 г. сказал: «Мои действия отражали рассчитанный план, нацеленный на обязательное достижение победы… Несмотря ни на что историческую задачу мы решили: тоталитарный монстр рухнул» [45].
Мыслимое ли дело — услышать от президента страны такое признание!
Об этом своем плане М. Горбачев вплоть до конца 1991 г., будучи Президентом СССР, не обмолвился ни словом. Он его обсуждал с ближайшими соратниками, с А.Н. Яковлевым и Э.А. Шеварднадзе, но и они молчали. Значит, власть заранее готовилась обмануть общество (партнера по Общественному договору!) и готовила ликвидацию социализма и СССР. Нынешняя власть не отмежевалась от этого обмана и этим углубила аномию.
Перестройка воспринималась именно как заключение нового Общественного договора. Суть была сформулирована следующим образом: «Больше справедливости! Больше социализма». На поверку оказалась, что вся ее доктрина была обманом. Достоинство людей было оскорблено. Элита реформаторов воспользовалась доверчивостью граждан, а после «победы» стала над этой доверчивостью издеваться.
Вот откровение А.Н. Яковлева, сделанное в 2003 г.: «Для пользы дела приходилось и отступать, и лукавить. Я сам грешен — лукавил не раз. Говорил про “обновление социализма”, а сам знал, к чему дело идет. Есть документальное свидетельство — моя записка Горбачеву, написанная в декабре 1985 г., т. е. в самом начале перестройки. В ней все расписано: альтернативные выборы, гласность, независимое судопроизводство, права человека, плюрализм форм собственности, интеграция со странами Запада. Михаил Сергеевич прочитал и сказал: рано. Мне кажется, он не думал, что с советским строем пора кончать» [46].
Подойдем с другой стороны. В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию 2004 г. В.В. Путин говорил: «С начала 1990-х годов Россия в своем развитии прошла условно несколько этапов. Первый этап был связан с демонтажем прежней экономической системы… Второй этап был временем расчистки завалов, образовавшихся от разрушения “старого здания”… Напомню, за время длительного экономического кризиса Россия потеряла почти половину своего экономического потенциала».
Но ведь реформа 1990-х гг. представлялась обществу как модернизация отечественной экономики — а теперь оказывается, что это был ее демонтаж, причем грубый, в виде разрушения «старого здания». На это согласия общества не спрашивали, а разумные граждане никогда бы не дали такого согласия. Ни в одном документе 1990-х гг. не было сказано, что готовился демонтаж экономической системы России, власть следовала тайному плану. Она заведомо лгала обществу, отвергла категорический нравственный императив — и аномия накрыла Россию!
Вот несколько примеров «второго уровня». Во время перестройки многие авторы, включая академиков, доказывали, что строительство «рукотворных морей» и стоящих на них ГЭС было следствием абсурдности плановой экономики и нанесло огромный ущерб России. Н.П. Шмелев, депутат Верховного Совета, ответственный работник ЦК КПСС, ныне академик, пишет в важной книге: «Рукотворные моря, возникшие на месте прежних поселений, полей и пастбищ, поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель» [47]. Но это неправда! Водохранилища отнюдь не «поглотили миллионы гектаров плодороднейших земель», при их строительстве в СССР было затоплено 0,8 млн га пашни из имевшихся 227 млн га — 0,35% всей пашни. Зато водохранилища позволили оросить 7 млн га засушливых земель и сделали их действительно плодородной пашней.8
7
Подробнее см. в [43].
8
Ученый должен был бы сообщить, что на тот момент в США было 702 больших водохранилища (объемом более 100 млн м3), а в России 104. А больших плотин (высотой более 15 м) было в 2000 г. в Китае 24 119, в США 6389, а в России 62. Отставание России в использовании гидроэнергетического потенциала рек колоссально, но общество убедили в том, что водное хозяйство приобрело у нас безумные масштабы. Кроме того, не мог экономист не знать, что за счет ГЭС значительно снижалась цена электроэнергии в стране, что сказывалось и на производстве, и в быту. Так, в 2008 г. Усть-Илимская, Братская и Иркутская ГЭС поставляли на рынок электроэнергию по цене 1,45 коп./кВт-ч. Это в 30 раз дешевле, чем электрическая энергия близлежащих тепловых станций той же компании «Иркутскэнерго».