Злая корча

В посещение ведьмами шабаша Молитор, однако, не верит, считая это — о, проблеск разума! — галлюцинацией, иллюзией, наведенной дьяволом: «Они оказываются во власти снов или сильных видений… которыми дьявол поражает их сознание. Так, обманутые ложными явлениями, они, проснувшись, верят, что подобные вещи действительно произошли с ними». За это многие считают Молитора чуть ли не гуманистом. Но мягкость его взглядов обманчива, он четко исполняет заказ папы Иннокентия VIII. Трактат писался, чтобы переубедить «самых известных врачей» и скептически настроенных людей, подобных эрцгерцогу Сигизмунду, которому Молитор и посвятил свой труд. Сигизмунд же с удивлением узнал о повсеместном колдовстве и засилии ведьм лишь от инквизиторов Крамера и Шпренгера. Эта святая уверенность инквизиторов в дьявольской силе ведьм вызывала у эрцгерцога закономерное недоверие и даже насмешки: ведь если бы ведьмы могли так легко вызывать ураганы и бури, то зачем тогда держать армию, не проще ли завести вместо нее всего лишь нескольких ведьм? Рациональным сомнениям Сигизмунда Молитор нехитрыми софизмами выносит свой жесткий вердикт: несмотря на ложность иллюзий, ведьмы, поклоняясь и принося жертвы сатане, являются реальными еретиками и отступниками, поэтому должны подвергаться казни. Генри Чарльз Ли отмечает беспомощность тех, «кто пока еще не уступил повальному увлечению колдовством»:

Таким образом, важность работы Молитора в том, что она показывает, насколько слабы были барьеры, которые разумные и справедливые люди могли воздвигнуть против господствующих тенденций, так усердно насаждавшихся римскими папами и инквизиторами[426].

Возможность того, что «дьяволом», внушающим иллюзии, могли быть какие-нибудь «ведьмины травы», Молитор игнорирует — в отличие, что интересно, от уважаемых им авторов «Молота ведьм». Вот те такой вариант отмечают, но всей силой своей богословской мысли отвергают. Авторы «Молота» как раз и видят свою задачу в том, чтобы противостоять возражениям об естественных причинах болезней, приводят ряд типичных мыслей «ученых и мирян» по этому поводу и учат, как эти заблуждения нейтрализовать. Если допустить у скептиков такие мысли, то они ведь и в существовании самих ведьм могут начать сомневаться, тем самым впадая в ересь — а именно величайшей ересью объявляют инквизиторы неверие в ведьм. Булла Иннокентия VIII, вошедшая в историю под названием «С величайшим рвением» (Summis desiderantes affectibus), дала инквизиторам зеленый свет. Мешать работе инквизиторов, по мнению папы, могут только те клирики и миряне, которые «не в меру высоко ставят свое разумение». Чинить инквизиторам препятствия в их деятельности теперь запрещено, а они могут заключать под стражу и конфисковывать имущество у «всякого, кого найдут виновным». Рейдерский бизнес по перераспределению собственности запущен. Не верить в ведьм и в насылаемый ими вред теперь нельзя. Проповедники должны тщательно опровергать заблуждение неверия в существование ведьм, и им предписано, как это делать:

Указание, как надо проповедовать против пяти возражений мирян, которые пытаются доказать, что бог не дает дьяволу и ведьмам власти производить подобные чародеяния. Проповедник должен отнестись осторожно к некоторым возражениям противников из мирян, а также и нескольких ученых, отрицающих существование ведьм[427].

Более того, инквизиторы уверяют, что некоторые несознательные миряне и ученые могут впасть в ересь и заявить даже такое:

Болезни, будто бы являющиеся следствием колдовства, подобны естественным болезням, т. е. таким, которые происходят по естественным причинам. Если кто-нибудь охромеет, ослепнет, помешается или умрет, то это легко может произойти по естественным причинам[428].

И это в то время, когда папа в своей булле совершенно ясно утверждает, что «причиняют женщинам преждевременные роды» и «лишают мужей и жен способности исполнять свой супружеский долг» своими чарами и заклинаниями «по наущению врага рода человеческого» только ведьмы и колдуны. Они же насылают порчу и «нещадно мучают как внутренними, так и наружными ужасными болями»[429]. Та естественная причина, от которой возникали все указанные выше симптомы болезни — «охромеет, ослепнет, помешается или умрет» (а также выкидыши, галлюцинации и импотенция), — нам уже хорошо известна. Но инквизиторы упорно настаивают на том, что такой причины нет и быть не может, ибо нечего и думать, что заболевание происходит из-за естественных причин или, как они конкретно пишут: «вследствие принятия известных трав или других снадобий». Выглядит это довольно подозрительно, создавая впечатление, что сами инквизиторы или знают, или догадываются о естественных причинах болезни, но сознательно «переводят стрелки» на дьявола. Авторы «Молота» поясняют, как проповедникам следуем возражать на вышеуказанные мысли:

Бесполезно искать естественного объяснения деяний дьяволов. Ведь когда человек, одержимый нечистым духом, начнет говорить на непонятном языке, то нельзя считать это естественным явлением. Нельзя объяснить этого и искусством некромантов. Надо искать здесь причину в особых существах со злой волей. Этими существами могут быть только демоны. Католические ученые различают постоянное и временное половое бессилие, причиняемое чарами[430].

Зацикленность инквизиторов на последнем моменте, а также их нескрываемая ненависть к женщинам, намекают нам, что проблема импотенции была им знакома не понаслышке. Основная опасность ведьм, красной нитью проходящая через «Молот», состоит в том, что «околдование происходит в первую очередь в виде наведения полового бессилия». И вот в этом у авторов «Молота» нет разногласий с Молитором: «Теологи нашли сверхъестественную причину для объяснения естественных явлений. Молитор (1489) рассказывает, как жены приводили своих супругов, утративших потенцию, в суд, врачи обследовали их и объявляли импотенцию результатом колдовства»[431].

Как и инквизиторы, Молитор в первых главах обсуждает насылание импотенции, и здесь самое время внимательнее присмотреться к названию оригинального трактата. Ведь в нем изначально не было никаких «ламий-кодуний». Там «лании» — слово, придуманное самим Молитором. И это не колдуньи и не ведьмы. Это — таинственная напасть, уже несколько лет как охватившая земли Сигизмунда. Болезнь, ставящая в тупик врачей, изучающих, как пишет Молитор, некую «заразу ланий». «Трудно мне по отношению к другим предвосхищать то, что исследуют врачи», — сетует Молитор, невразумительно говоря что-то об угрозе непосредственно ему самому, которую он ощущает «членами тельца своего». И винит он в этом ведьм. «Ламии» в названии и в тексте появятся лишь сто лет спустя, когда значение, вкладываемое Молитором в слово «лании», уже никто не будет понимать, и оно, вероятно, будет принято за опечатку и «исправлено» по разумению редактора.

Авторы «Молота», в отличие от Молитора, новых слов не выдумывают, но им также априорно ясно, кто виноват во всем. Колдуньи, по авторитетному мнению инквизиторов, приходя «к полному отрицанию веры и богомерзкому занятию», вызывают половое бессилие, воруют мужские члены и селят их в гнездах на деревьях. Чтобы члены из гнезд не убежали, ведьмы их там подкармливают.

Глава 19

Члены в гнездах

Из народного фольклора нам известны основные претензии к ведьмам — это кража молока у коров, наведение порчи, непогоды и ураганов. В России еще специфическое — «из хлеба спорынью вынимают» и пережин (магическое отбирание урожая с чужого поля). Инквизиторы в «Молоте ведьм» этот классический вред от ведьм, конечно, упомянуть не забывают. Они пишут, что «девочки от восьми до десяти лет успешно вызывают бурю и градобитие», и что «нет почти ни одного селения, где бы женщины не околдовывали друг у друга коров, лишая их молока, а иногда и жизни». Но посвящают инквизиторы тому же вопросу — молоку — только несколько абзацев, описывая, например, «обычай распознавания ведьм, уменьшающих удой молока, производимый следующим образом: на голову или на спину коровы прикрепляются мужские штаны или что-либо другое нечистое. Это делается особенно часто по большим праздникам». «Молот» утверждает, что «черт действует подобным образом через корову, пока он не отвлечется другими чародеяниями», и отмечает: «хотя подобные средства и не являются запрещенными, согласно мнению некоторых ученых, однако их нельзя назвать и похвальными». То есть народные суеверия и магическое противодействие таким ведьмам авторами не слишком осуждаются. Надевание мужских штанов на голову корове с явно колдовской целью инквизиторов не беспокоит. Они сосредотачиваются на другом — на импотенции, выкидышах и кражах мужских половых членов.

426

Lea, Henry Charles. A History of the Inquisition of the Middle Ages. vol. 3. Kessinger Publishing, 2004. p. 543. * В русском переводе этой фразы нет, т. к. в «Истории инквизиции» Г. Ч. Ли (Эксмо, 2007) из текста вообще исключены все многочисленные упоминания Молитора, а сам текст представляет собой сокращенный пересказ с французского перевода издания 1911 г. от «Брокгауз-Ефрон» с переработанного французами оригинального текста.

427

Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм. М.: Интербук, 1990.

428

Ibid.

429

Текст буллы по: Лозинский С. Г. Роковая книга средневековья, М., 1932. // Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм. Предисловие. 2-е изд. М.: Интербук, 1990.

430

Шпренгер, 1990.

431

Роббинс Р. Х. Энциклопедия колдовства и демонологии. М.: Локид-Миф, 1996.