Страница 20 из 56
Тогда Ивановский перешел к опытам с фильтрацией. Он растер листья с небольшим количеством кипяченой воды и профильтровал через бактериальный фильтр, так называемую свечу Шамберлена.
Фарфоровые цилиндры этого прибора имеют отверстия меньше размеров любого микроба. Если в листьях есть бактерии, они останутся внутри фильтра и их можно будет выделить. Фильтрат же, прозрачная жидкость, полученная после прохождения сока через фильтр, должен стать стерильным и не вызывать заражения — так гласила классическая теория инфекции.
Исходя из этого, Ивановскому не было никакого смысла пробовать заразить здоровые растения, нанося фильтрат на листья. Это было просто нелогично. Ведь ясно, что никаких бактерий там нет. Да и Майер уже однажды убедился в стерильности профильтрованного сока, о чем Ивановский знал. И все-таки вопреки правилам Ивановский решил испробовать полученный фильтрат. Он сделал царапины на здоровых листьях и нанес на них несколько капель профильтрованного сока. Через некоторое время листья оказались пораженными табачной мозаикой. Несколько раз подряд повторил ученый свои эксперименты, но результат был один и тот же: картина табачной мозаики неизменно воспроизводилась.
Чем же руководствовался молодой исследователь?
Толчком послужили работы французского бактериолога Эмиля Ру, недавно прочитанные Ивановским. Ру впервые доказал, что болезнетворное действие дифтерийных бактерий может определяться не самим микробом, а выделяемым им ядом — токсином.
Казалось бы, что при заболевании табака картина такая же: виновник — какой-то токсин. Но интуиция ученого подсказывает Ивановскому, что это все-таки не так. Он верит, что находящееся в профильтрованном соке заразное начало — какие-то существа, пусть во много раз более мелкие, чем бактерии, и способные проходить даже через фарфоровые поры свечи Шамберлена, но именно живые существа.
И Ивановский решает доказать, что он прав. Однако возбудителя не удается ни вырастить в культуре, ни увидеть под микроскопом.
Но почему обязательно видеть? Ведь есть и другие пути доказательства. И вот в течение нескольких повторяющихся опытов (такой метод носит название пассирования) исследователь переносит сок от больных растений к здоровым.
Расчет здесь прост: если в каком-то из пассажей, в ходе которых первоначальный сок от больных растений все более разбавляется, не появится картина заболевания, тогда можно считать, что причиной болезни является яд, количество которого при многократном разведении стало слишком малым. Если же окажется, что бесконечное количество пассажей вновь и вновь приводит к заражению здоровых растений, нужно будет говорить о живом агенте, организме, развивающемся в растении от пассажа к пассажу.
Так был открыт первый вирус, существо невидимое, лежащее за гранью светового микроскопа, но именно существо. Тайна табачной мозаики получила разгадку. Ни солнце, ни холодные ночи, ни тем более колдуны оказались ни при чем.
Кстати, как теперь установлено, переносчиком этого вируса служит сам человек. Достаточно прикоснуться сначала к больному, а потом к здоровому растению, чтобы перенести инфекцию.
Очень велика и устойчивость вируса табачной мозаики. Он сохраняет свою инфекционность даже через много лет после высушивания табачных листьев. А потому распространению болезни невольно способствуют и сами курильщики. К тому же вирус табачной мозаики весьма заразителен и для многих других растений. Известен случай, когда листья зараженного табачной мозаикой помидора сохранили активный вирус после того, как 25 лет (!) пролежали засушенными и упакованными в ящик.
За 70 лет, отделяющих нас от работ Ивановского, учение о вирусах разрослось в самостоятельную науку — вирусологию. Днем ее рождения принято считать 12 февраля 1892 года, когда Ивановский доложил результаты своих исследований на одном из заседаний Академии наук.
Нужно сказать, что ученые того времени да и сам Дмитрий Иосифович не поняли всей грандиозности открытия. Не получило оно признания и в ближайшие годы, хотя уже через шесть лет крупный авторитет голландский микробиолог Бейеринк повторил работу Ивановского и подтвердил ее результаты, а в том же году немцам Леффлеру и Форшу удалось установить, что возбудитель ящура у крупного рогатого скота — тоже фильтрующийся вирус.
Даже через 20 лет после открытия Ивановского в обзорах по микробиологии можно было прочесть буквально следующее:
«По настоящее время известно не менее восемнадцати болезней (ящур, желтая лихорадка, детский паралич, повальное воспаление легких рогатого скота, чума птиц и т. д.), обусловливаемых, как не без основания полагают, ультрамикроскопическими организмами, величина которых колеблется в пределах между 0,0014 и 0,000014 миллиметра.
За исключением микроорганизма, вызывающего желтую лихорадку, который, как известно, одну из стадий своей жизни проводит в теле комара и представляет собой, по всей вероятности, простейшее животное, прочие ультрамикроскопические паразиты относятся, вероятно, к бактериям. Кроме болезней человека и животных, так называемая мозаическая болезнь табака также обусловливается действием фильтрующихся микробов».
Итак, пусть мельчайшие, пусть невидимые, а все-таки бактерии!
Микробиологам, воспитанным на постулатах классической теории инфекций, даже на миг трудно было предположить, что за этими первыми открытиями стоит огромный и совершенно новый мир существ, скрытый в глубинах микрокосма. Мир не менее своеобразный, чем тот, который открыло науке применение светового микроскопа.
Что же несли людям представители этого неведомого мира?
Сейчас можно твердо сказать, что потери человечества от вирусных инфекций намного превышают урон от заразных заболеваний, вызываемых бактериями, патогенными грибами и простейшими. Вот несколько примеров.
Оспа. Это вирусное заболевание описано еще за 1000 лет до нашей эры. Потери человечества от вируса оспы огромны. По неполным подсчетам, в одном лишь XVIII веке от этого заболевания умерло около 60 миллионов человек.
Грипп. Хотя вирусная природа гриппа была окончательно установлена в 1933 году, само заболевание известно уже несколько столетий. Распространяется вирус гриппа с необыкновенной быстротой, иногда вызывая пандемии — эпидемии в глобальных масштабах.
Особенно страшной по своим последствиям была пандемия 1918–1919 годов, охватившая тогда почти половину населения земного шара. В эти годы от гриппа и его осложнений погибло около 20 миллионов человек, больше, чем на полях сражений за всю первую мировую войну. По счастью, более легко протекала вспыхнувшая в 1957 году пандемия так называемого азиатского гриппа, хотя число заболевших на этот раз превысило миллиард.
Только в Соединенных Штатах азиатским гриппом переболело 80 миллионов человек, то есть половина жителей страны.
Желтая лихорадка. Моряки прошлого века дали этому тяжелому заболеванию свое имя — «Желтый Джек».
На протяжении нескольких столетий «Желтый Джек» был буквально бичом мореходов, торговавших с Африкой. Есть предположение, что именно этой болезни обязаны своим возникновением легенды о неприкаянных «мертвых» кораблях «Летучем Голландце» и «Старом моряке».
Во время французской революции, когда был отменен карантин в европейских портах, вирус желтой лихорадки проник в Европу и одновременно распространился также в Северной и Южной Америке. Здесь «Желтый Джек» сыграл свою зловещую роль при строительстве Панамского канала. Из-за вспыхнувшей эпидемии строительство пришлось прекратить.