Страница 70 из 74
За свою жизнь мне не приходилось встречать человека, который бы отличался работоспособностью, равной Виктору Григорьевичу. Все, что он сделал, чего достиг – всех высот и вершин, он достиг сам, за счет своей феноменальной работоспособности. И все, что он окончил, – институт, аспирантуру, и все, что защитил, – кандидатскую, докторскую диссертации – было сделано заочно, когда он служил в армии, работал в вузах, обеспечивал семью, растил детей...
Когда человек самобытен, он самобытен во всем. Виктор Афанасьев был человеком удивительной (особенно по нынешним временам) неприхотливости и скромности. Я говорил в самом начале о дачном поселке Усово по Рублевскому шоссе, где мне приходилось наблюдать очень редкие его загородные посещения дачи: в Новый год, в майские праздники и, может быть, в какие-то домашние, семейные даты. А что касается самой дачи, которая была ему выделена и которой он пользовался вместе с семьей, то этот маленький финский домик из древесностружечных плит можно было назвать дачей, только обладая очень большим воображением. По сути, это был сарайчик – времянка с отоплением, в который нынешние владельцы дач-замков на Рублевском шоссе не поселили бы и свою прислугу. Но надо было знать Виктора Григорьевича – человека, который жил совсем другими заботами и интересами. Убежден, ему и в голову не приходило как-то оценивать, сравнивать свое дачное жилище. Впрочем, в этом элитном поселке советских времен большая часть домов и домиков были подобными.
Не могу не рассказать еще об одной просветительской и образовательной миссии Виктора Афанасьева, которую он проводил в Челябинской области уже после отъезда в Москву в течение многих лет. Виктор Григорьевич взошел на олимп общественных наук, работая в Челябинском педагогическом институте, когда стал победителем всесоюзного конкурса на лучший учебник по основам философии. Но, став известным ученым, заведующим кафедрой философии Академии общественных наук, он сохранил связь с родной для него областью и много сделал для того, чтобы по его пути пошли другие наиболее способные из земляков.
Работая в Академии общественных наук, он заложил хорошую традицию ежегодных теоретических конференций, семинаров, встреч московских ученых-обществоведов с партийными, комсомольскими работниками области. В ходе этих конференций и встреч родилась традиция ежегодного отбора наиболее способных и дерзких для конкурсных экзаменов в аспирантуру Академии общественных наук. В результате в 70-е и 80-е гг. не один десяток челябинцев – партийных, комсомольских работников окончили аспирантуру и защитили диссертации. Эти люди стали золотым кадровым фондом Челябинской области и ныне успешно работают в науке, в высшей школе и народном хозяйстве, и каждый из них добрым словом вспоминает Виктора Григорьевича Афанасьева.
Виктор Григорьевич был не только большим ученым, талантливым журналистом-публицистом, он был гражданином своей страны. Всей своей жизнью он был воспитан, сформирован на высоких нравственных идеалах чести, совести, верности и преданности своему Отечеству. Для него понятия «страна», «Отечество», «государство» были не абстрактными, а реальными, непосредственно связанными с личными планами и целями жизни. Это была его страна, которую он защищал, которую строил. В этом и состояла его неформальная связь со своим народом, страной и одновременно высшая ответственность перед ними. Оттого горе и беды своей страны были его личным горем, а радости и успехи – личным счастьем. Замечу, что нынешнему поколению трудно понять, как можно было судьбу страны принимать за свою собственную.
Иметь гражданскую позицию для обычного человека – огромное достоинство, много раз дороже это достоинство, если этот человек – главный редактор такой газеты, как «Правда». Тринадцать лет он стоял у штурвала главной газеты партии и страны и не просто отстаивал, а утверждал позицию чести, совести, человеческого достоинства. В своей последней книге в ответ на обвинения в консерватизме он написал: «Я консерватор, приверженец здорового постоянства, преемственности, органичной связи настоящего с прошлым. Убежден: страна без истории, традиций, непреходящих ценностей – страна без настоящего. А без здорового настоящего, без твердой почвы под ногами (экономика), без светлых мыслей в голове (духовность) страна не может рассчитывать на будущее».
Уже нет с нами Виктора Афанасьева, но остается память, остается его опыт и уроки. Мои заметки о В.Г. Афанасьеве – это лишь короткий рассказ об одном из представителей того славного поколения, которое создало величие и могущество страны. Я верю, что рано или поздно общество сбросит свой нигилизм, свое беспамятство и вернет имена своих великих сынов советской эпохи. Среди этих имен в числе первых будет названо имя Виктора Григорьевича Афанасьева.
К 85-летию со дня рождения В.Г. Афанасьева. Ноябрь 2007 г.
О Викторе Поляничко – человеке и гражданине
Время исцеляет даже самые глубокие раны и трагедии. Со времени трагического августа 93-го прошло немало дней, месяцев, лет... Давно уже нет никаких сообщений прокуратуры, МВД о расследовании убийства специального представителя российского правительства на Кавказе Виктора Петровича Поляничко. И только боль близких – семьи, друзей – остается все такой же горькой, как и в те черные дни трагедии.
Время не только исцеляет, но оно и строгий судья – единственный, кто способен оценить масштаб личности и ее прочность на забвение. Прошлое нельзя изменить, но его можно и нужно понять и честно оценить. Понять, оценить для поколений, идущих вслед за Виктором Поляничко, ибо перед каждым из них встает извечный вопрос: с кого строить свою жизнь. Эти заметки о человеке, с кого надобно строить свою жизнь молодым.
Всякий человек – производное своего времени, и его особенности, черты есть прямое отражение тех условий, в которых он формируется, живет, действует. Философ древности в этой связи заметил: «Великий человек идет впереди своего времени, умный – рядом с ним, хитрый старается приспособиться и использовать его, а глупый становится поперек дороги». Виктор Петрович Поляничко принадлежит к той категории людей, которые, оставаясь порождением своего времени, оставили на крутом его повороте заметный след, обязывающий не только к бережному отношению, но и внимательному изучению, как бесценный опыт, оставленный потомкам.
Мы поразительно беззаботны и небережливы к опыту людей, творивших наше недавнее прошлое, что уж там говорить о давнем. Эта беззаботность, по моему мнению, проявление наших нелучших национальных качеств – традиционная, в чем-то уже привычная недооценка роли личности в отечественной истории. В наших современных оценках и подходах не только мало что изменилось, но и приобрело еще более деформированный, уродливый характер. Очевидно, историки в будущем не смогут назвать другого такого времени, как наше, в котором с такой старательностью и рвением вот уже пятнадцать лет день за днем стремились бы так вытоптать, охаять и давнее, и недавнее в истории Отечества.
Размышляя над этим, думается: какой бывает горькой и несправедливой судьба светлых, талантливых людей России, таких как Виктор Поляничко, оказавшихся в центре драматических событий отечества, на ее крутых поворотах. Только неправедными намерениями и чуждыми для России целями можно объяснить те многочисленные попытки, в которых пытались представить Б. Поляничко сторонником великодержавного шовинизма и защитником силовых решений, противником свободы и равенства наций, населяющих Россию.
Людям, выполняющим определенный заказ, не было дела до того, какова была его истинная гражданская позиция, для них непонятным и неприемлемым было, что в основе выбора этого человека стояло лишь одно – помочь своему Отечеству, попавшему в беду. Им нет дела до того, что его первым публичным выступлением после приезда во Владикавказ было заявление: «Я приехал искать пути мирного решения конфликта, заверяю: по моей вине и по моему указанию в зоне конфликта не произойдет ни одного выстрела, не прольется ничья кровь».