«Ага!» и его секреты

Или еще.

Как удвоить продолжительность работы ходиков без завода, причем в механизм часов никаких изменений не вносить, и путь, проходимый гирей, тоже должен остаться прежним.

Сначала такая задача производит несколько ошарашивающее впечатление. Как будто требуется совместить несовместимое или осуществить невозможное.

Но ведь творческое решение потому и называется творческим, что идет не по шаблонному, привычному руслу. Стоит немного подумать, и вот дорожка, по которой ум решающего задачу еще не ходил, начинает нащупываться.

Опыты показали: чтобы решить такие задачи, нужно выдвинуть своего рода гипотезу — примерный мысленный образ пробки или идею переконструирования циферблата. Вначале эта идея или образ бывают довольно неопределенны, но важно, чтобы они появились, так как в них ключ к решению. Дальше нужно лишь додумать конкретную конструкцию, мысленно перепробовав разные варианты.

Читатель, возможно, уж догадался, что пробка должна иметь несколько выступов — к каждому из заданных отверстий свой, в точности к нему подходящий. Равным образом, разбив циферблат на 24 деления вместо 12 и замедлив ход часов снижением веса гири, мы решим вторую задачу.

Отгадка проста после того, как до нее додумались!

Возникают идеи или гипотезы решения задачи в результате обычных умственных действий — сравнения, анализа. В их создании участвует и воображение, в какой-то мере память. Глубина и оригинальность их зависят от уровня технических знаний, опыта студентов.

А сами идеи обычно сводятся либо к какой-то новой комбинации уже известных узлов или механизмов, либо к новому способу их использования. Конечно, это несколько упрощенная трактовка. Способов создания оригинальных гипотез очень много, и едва ли они поддаются точной классификации. Важна общая направленность — поиски нового сочетания старых деталей или необычное применение их.

Но все эти задачи были, так сказать, слишком творческими и потому вызывали сложные мыслительные действия, разобраться в которых было не так-то просто. Чтобы выявить ход мысли в чистом виде, взяли не настоящую техническую задачу, а придумали специальную, лабораторную. Она представляла собой как бы модель производственной задачи, хотя воспроизводила типичный случай решения технической проблемы — поиски неизвестной причины известного следствия, скажем, неожиданной остановки мотора.

Участниками опыта были студенты вузов. Им дали весы и предложили сделать так, чтобы около минуты они находились в равновесии, а потом равновесие должно было нарушиться без постороннего вмешательства, само собой. Около весов лежало несколько предметов: пробки, свеча, дощечки, коробка спичек и т. д. В опыте разрешалось использовать только их, ничего постороннего привлекать было нельзя. Решение заключалось в том, чтобы зажечь свечу и поставить на чашку весов. Сгорев, она нарушит равновесие. Собственно, это была задача на сообразительность.

Казалось бы, причинно-следственная связь между горением предмета и его весом хорошо известна еще со школы. Так что решить задачу для студентов не представит труда. Однако далеко не все сразу сообразили, что надо сделать. А многие решали задачу очень долго и порядком намучились, пока догадались, что требуется. Опыты нередко продолжались больше часа.

В чем же дело? Беда в том, что горение свечи имеет не одно, а несколько следствий. Свеча, сгорая, дает свет, тепло, плавится, коптит и т. д. Уменьшение веса — вовсе не главное свойство горящей свечи. Более существенно, что она светит. Это всем знакомо, известно, к этому мы привыкли. Чтобы решить задачу, надо проанализировать свойства свечки, кстати не только ее: ведь предметов несколько, и какой выбрать в качестве «нарушителя», тоже заранее неизвестно. Конечно, все эти пробки, дощечки и прочее отвлекали внимание от главного «персонажа» с его свойствами.

В основном анализ ситуации у разных студентов оказался схожим. Вначале все улавливают внешнюю связь между грузами и весами. Многие предлагают нарушить равновесие, подув на одну из чашек весов или помахав на нее книжкой. Затем начинается более углубленный этап: поиски какой-то внутренней связующей причины. Может быть, атмосферное давление или солнечные лучи способны повлиять на взвешиваемые предметы? Вот если бы можно было намочить пробку, тогда она, высыхая, стала бы легче… Но воды здесь нет. А что есть? Вот свечка… Может быть, ее зажечь?

Так или примерно так рассуждало большинство участвовавших в опытах студентов. Конечно, на деле раздумывание у многих продолжалось гораздо дольше. Важно, что их мысленный анализ прошел ряд этапов: от чисто внешнего сопоставления свойств предметов к пониманию более глубоких взаимоотношений между ними. В результате таких мысленных действий выявились скрытые качества анализируемых предметов, была найдена неизвестная причина. Иными словами, сделано пусть маленькое, рядовое, но открытие.

Что для этого понадобилось? Взглянуть на хорошо знакомый предмет с новой стороны. Горящая свеча не как осветительный снаряд, а как гиря с меняющимся весом! Именно горящая, что затрудняет поиски, но зато дает верный ответ.

Траекторию движения мысли здесь составляют последовательно появляющиеся в фокусе внимания все новые и новые связи и свойства предметов. Важно не пропустить тот решающий этап, когда мысленно выявляется единственно правильная в этом случае причина — уменьшение веса горящей свечи.

Не каждый ученый или инженер не во время опыта, а при серьезной работе может уловить решающее мгновение в ходе мысли. А ведь именно благодаря такому умению видеть неизвестное в известном и стали первооткрывателями многие выдающиеся изобретатели и ученые.

Тут, как видно, многое зависит от гибкости, поворотливости, пытливости ума. Американские психологи проиллюстрировали это следующим образом. Они показывали участникам опыта игральные карты, среди которых были красная шестерка пик и черная четверка червей. Каждый должен был говорить, что он видит.

Даже при очень кратком показе участники опыта узнавали большинство карт. Когда время предъявления каждой карты увеличили, они «узнали» всю колоду, в том числе и неправильно раскрашенные карты, воспринимая их как нормальные.

Тогда продолжительность сеанса еще увеличили. Теперь участники опыта стали осознавать какую-то аномалию, но не могли сказать, какую именно. В дальнейшем колебания все росли, пока, наконец, неправильная раскраска карт не дошла до сознания большинства.

Но примерно десятая часть участников так и не смогла понять разницу между обычными и аномальными картами, они просто не видели ее, хотя смотрели на каждую карту в сорок раз дольше, чем нужно для осознания виденного. При этом их все же что-то беспокоило. Один, например, воскликнул:

«Я не могу узнать, что это за карта. Временами мне кажется, что это вообще не игральная карта. Я не знаю, какого она цвета, черви это или пики. Я теперь даже не уверен в том, как вообще выглядят пики…»

Так велика оказалась привычка видеть ожиданное, полнейшее неумение оторваться от принятых канонов, мыслить не шаблонно. Да, у человека со столь косным мышлением мало надежд сделать открытие или вообще создать что-либо творчески. Вряд ли домочадцы услышат его восторженный крик: «Эврика!» Архимедом ему не стать, это точно.

Так вернемся к архимедам и посмотрим, что еще удалось увидеть психологам в свой мысленный «микроскоп».

Вы любите головоломки? И конечно, не откажетесь решать их, если бы вас попросили это делать, так сказать, для пользы науки. Вот почему у психолога Якова Александровича Пономарева, который предлагал решать головоломки буквально всем встречным, не было нехватки в желающих. Принять участие в таких веселых опытах хотелось каждому. Тем более что тут не надо было ничего изобретать ни всерьез, ни понарошку. Отгадывай себе головоломки — и все. Работа несложная и даже занятная.