Я охочусь на убийц

Все это произошло четыре года назад, и с тех пор Уильям раз в месяц посещал психолога.

Шериф задумчиво поглаживал усы. Джаз представил себе, как он отрезает указательный палец. Не то чтобы он хотел изуродовать Уильяма. Не то чтобы он хотел кому-то причинить боль. Просто он не мог с собой совладать. «Хватит. Прекрати думать об этом». Иногда ему казалось, что его мозг — не что иное, как некий триллер с расчлененкой, включенный на быстрый просмотр. И сколько бы он ни давил на кнопку «стоп», фильм все продолжался, показывая кадры один ужаснее другого.

Если бы Уильям знал, какие шальные мысли приходят Джазу в голову, он бы непременно…

— Ну, пожалуйста, позвольте мне помочь, — взмолился парень. — Ради меня, а?

— Отправляйся-ка домой, Джаз. Мертвая женщина в поле. Трагично, конечно, но не более того.

— А пальцы?! Вы только послушайте! Это вам не женщина, которая ночью споткнулась, упала и ударилась головой. Это вам не какой-нибудь ублюдок, врезавший своей подружке и оставивший ее умирать.

— Нам на город хватит одного серийного убийцы. То-то все удивятся совпадению, если появится еще один. Что скажешь, а?

Джаз не унимался:

— По разным оценкам, в Соединенных Штатах постоянно действуют от тридцати до сорока серийных убийц. Что вы об этом думаете?

— Я думаю, — вздохнул Уильям, — что мне предстоит масса работы, и ты мне не помощник. Мы обследуем этот труп и проведем все необходимые мероприятия.

С этими словами он указал Джазу на дверь.

— Но эта смерть по крайней мере подлежит регистрации?

— Ну, разумеется. Завтра утром приедет патологоанатом и произведет вскрытие, а доктор Гарвин сделал предварительный осмотр. С этим трупом дело очень серьезное.

— Настолько серьезное, чтобы ползать по месту происшествия с пинцетами? Или срезать траву в поисках зацепок? Или…

Уильям в изнеможении закатил глаза:

— Ну, хватит! Ты что это тут навыдумывал? Ты воображаешь, что мы тут всесильны, да? Мне пришлось вызвать патрульных и помощников шерифов из трех городов, чтобы должным образом обследовать место преступления.

— Надо было искать насекомых и следы грунта, к тому же я не увидел, чтобы кто-то фиксировал следы обуви…

— Да не было там никаких следов! — раздраженно ответил шериф. — Что же до остального… Надо просить полицейское управление штата прислать сюда судебного стоматолога, антрополога и энтомолога. Лобо — маленький город, и полномочий у нас тоже мало. Хватит сравнивать нас с мегаполисами. А работу свою мы все равно сделаем.

— Если, конечно, знаете, какая работа вам предстоит.

— Серийный убийца! — отчеканил Уильям, и в каждом его слове сквозил скепсис.

— Как вы обнаружили тело? — спросил Джаз, хватаясь за последнюю соломинку в попытках доказать свою правоту. — Вы ведь не просто так на него наткнулись. Что, анонимный звонок, да? Если так, то это стопроцентно серийный убийца, который хочет убедиться, что вы видели его работу. Уж это-то вы знаете?

Джаз понял, что зашел слишком далеко: Уильям, конечно, обладал определенным чувством такта, но всякой снисходительности есть предел.

— Знаю, Джаз, знаю, — отмахнулся он. — Мне также известно, что серийные убийцы обожают ошиваться неподалеку и наблюдать за работой полиции.

Эти слова ударили Джаза с такой силой, словно Таннер в упор всадил в него две пули. Больше всего Джаз боялся двух вещей. Первое: люди думают, что на нем лежит некое проклятие и самой природой и судьбой ему предназначено пойти по стопам папаши. Второе: люди совершенно правы.

И после обнаружения свежего трупа кто посмел бы их хоть в чем-то обвинить? Вероятность того, что два разных серийных убийцы выберут крохотный городок Лобо, исчислялась десятитысячными долями процента, так что ее даже не следовало принимать во внимание. Билли Дент — за решеткой. Тридцать два пожизненных заключения. В городе шутили, что он сможет подать прошение об условно-досрочном освобождении не раньше, чем через пять лет после смерти. С того самого момента, как он переступил порог тюрьмы, он находился в полной изоляции круглосуточно в камере полтора на два с половиной метра. Никаких посетителей, кроме адвоката.

Если преступление совершил не этот дьявол во плоти, то кто самый вероятный кандидат? Конечно же, его сын. Если бы Джаз точно не знал, что не замешан в этом убийстве, он бы первым указал на себя пальцем (ха-ха!). Совершенно логично, что сын убийцы когда-нибудь кого-нибудь убьет. Но именно эта железная логика и угнетала мальчишку больше всего.

— Эт-то… — запнулся он, — это уже ниже пояса. Я у папаши многому научился и мог бы…

— Ты прокрадываешься к месту преступления и следишь за мной и моими людьми. Ты являешься ко мне в кабинет и нарушаешь тайну следствия, читая мои бумаги. — Уильям начал для наглядности считать на пальцах. Перед внутренним взором мальчишки тотчас предстало содержимое пакета для вещдоков. — Я мог бы задержать тебя по любому из этих обвинений, приди мне такая мысль. Ты требуешь, чтобы я привлек тебя к расследованию, что является грубейшим нарушением, даже если бы ты был совершеннолетним и не был сыном Билли Дента. — Шериф сбился со счета, да и пальцев на руке ему не хватило. — Вот тебе основные причины, Джаз, и есть еще масса других. Из них следует, что я не позволю тебе участвовать в расследовании.

— Да ладно вам! Вы же все время приглашаете экспертов…

— С каких это пор ты заделался экспертом, а?

Джаз привстал и перегнулся через стол. Теперь они с шерифом стояли, едва не касаясь друг друга лбами.

— Я много чего знаю, — ответил он как можно более твердым тоном.

— Ты знаешь и слишком много, и слишком мало, — мягко возразил шериф, отчего Джаз растерялся.

— Как вы сказали?

— Я о том, — глубоко вздохнул Таннер, — что ты многому научился у отца, но тебе нужно соблюдать осторожность, чтобы не начать вести себя так же, как он.

Джаз смерил шерифа испепеляющим взглядом, затем резко повернулся и буквально вылетел из кабинета, с силой хлопнув дверью.

— Позволь-ка мне заняться этим делом! — прокричал Таннер через закрытую дверь. — Это моя работа. Твоя же задача — стать нормальным человеком!

— Э-э, Джаспер… — растерянно пробормотала Лана, когда тот вихрем промчался мимо нее. — Э-э, до свидания, да?

Он вспомнил, что забыл с ней попрощаться, только когда оказался у джипа, весь кипя. От досады он пнул бампер ногой, тот ответил резким металлическим скрежетом и просел вниз: казалось, еще секунда — и он отвалится.

«Я вам еще покажу, чему научился у отца», — с досадой подумал он.

Глава 3

Когда Джазу требовалось сделать что-то не совсем законное или просто пойти на риск, он обязательно брал с собой Хоуви. Правда, подобное поведение вовсе не радовало родителей Хоуви и никак не сближало их с самим Джазом. Однако парню было необходимо присутствие друга, чтобы по крайней мере оставаться человеком и не совершить чего-нибудь необдуманного и непредсказуемого. Именно Хоуви каким-то непостижимым образом сдерживал Джаза, и тот соблюдал меры безопасности и вообще вел себя крайне аккуратно. Наверное, все происходило именно так, потому что Хоуви как раз и являлся лучшим (и единственным) другом Джаза. А также и по той простой причине, что Хоуви был подростком хрупким, и Джазу ничего другого не оставалось, как постоянно держать себя в руках в его присутствии.

Хоуви Герстен болел гемофилией, причем ее разновидностью, известной как тип А. А это означало, что у него могла пойти кровь из носа только потому, что кто-то на него строго посмотрел и оттого он сильно заволновался. Мальчишки познакомились давно, и произошло это во время одного неприятного события. Трое подростков постарше издевались над Хоуви, нанося ему удары один за другим по рукам, а потом до слез хохотали, наблюдая, как на плечах и предплечьях несчастного почти мгновенно появляются синяки и кровоподтеки. Правда, эти хулиганы все же обладали некоторой сообразительностью и били Хоуви не слишком сильно, чтобы потом не пострадать самим. И все же в результате их потехи руки у Хоуви стали выглядеть как лапы ящера, покрытые синими и лиловыми пятнами, издалека напоминающими чешуйки.