Страница 19 из 64
В целом постоянно дегравитизированное, или невесомое, вещество представляется менее правдоподобным, чем нейтрализатор тяжести, или «дегравитатор». Это, по-видимому, будет аппарат, снабжаемый энергией из какого-то внешнего источника, — он устранял бы действие гравитации на время своего включения. Очень важно отметить, что подобный аппарат не только создавал был невесомость, но и служил источником движения.
Дело в том, что, если вес будет нейтрализован точно, мы будем лишь неподвижно парить в воздухе, но если нейтрализовать его с избытком, мы взмоем вверх и понесемся прочь от Земли с равномерно возрастающей скоростью. Таким образом, любая система, управляющая гравитацией, будет одновременно и двигательной системой. Этого следовало ожидать: сила тяжести и ускорение очень тесно связаны между собой. Такой источник движения будет совершенно новым; трудно понять, от чего он будет «отталкиваться». Ведь для всякого первичного автономного двигателя должна быть какая-то точка приложения сил противодействия; даже ракета — единственное известное нам устройство, создающее тягу в вакууме, — отталкивается от струи своих отработанных газов.
Термин «космический двигатель» придуман именно для подобных несуществующих, но весьма желательных двигательных систем; он не имеет ничего общего с существующими ныне двигателями. Не только писатели-фантасты, но и все большее число специалистов по космическим полетам начинают верить в то, что обязательно должен существовать какой-то более безопасный, дешевый и вообще менее хлопотный способ полетов на другие планеты, чем на ракете. Через несколько лет чудовища, стоящие на космодроме мыса Кеннеди, будут содержать в своих топливных резервуарах столько же энергии, сколько было в первой атомной бомбе, а управление ими станет менее надежным. Рано или поздно там произойдет серьезная катастрофа. Нам неотложно нужен космический двигатель — не только для исследования солнечной системы, но и для спасения от гибели штата Флорида.
Эти рассуждения о перспективах применения устройства, которое, возможно, вообще неосуществимо и пока, безусловно, находится вне досягаемости современной передовой научной мысли, могут показаться несколько преждевременными. Есть, однако, одно общее правило: как только возникает техническая необходимость, обязательно появляется что-нибудь, позволяющее либо удовлетворить, либо обойти ее. Поэтому я убежден, что когда-нибудь мы заполучим в свои руки средство нейтрализации тяжести или преодоления ее «грубой силой». В любом случае такое средство даст нам возможность как левитации, так и передвижения в масштабах, лимитируемых только наличными энергоресурсами.
Если антигравитационные устройства окажутся громоздкими и дорогими, они будут применяться ограниченно, на стационарных установках и в крупных транспортных машинах, возможно таких размеров, каких еще не видывала наша планета. Человечество ежегодно расходует значительную долю энергии на перемещение сотен миллионов тонн нефти, угля, руды и другого сырья. Многие месторождения полезных ископаемых не разрабатываются по причине недоступности районов, где они залегают. Может быть, мы сумеем начать их разработку за счет применения сравнительно тихоходных антигравитационных грузовозов, доставляющих по воздуху разом несколько сот тысяч тонн.
Можно представить себе перемещение грузов и сырьевых продуктов «россыпью» по «гравитационным грузопроводам» — направленным и сфокусированным силовым полям, в которых предметы будут перемещаться во взвешенном состоянии, подобно железу, притягиваемому к магниту. Для наших потомков, возможно, станет привычкой переброска клади и пожитков по воздуху, без видимых средств транспорта. В еще больших масштабах искусственные гравитационные поля, являющиеся источником движения, могут быть использованы для управления ветрами и океанскими течениями и изменения их направлений; если мы когда-либо и будем управлять погодой, нам, конечно, потребуется что-нибудь в этом роде. Управление гравитацией в космических кораблях имеет значение как для работы силовых установок, так и для обеспечения комфорта их экипажей, но у него есть и другие применения в космонавтике, которые не столь очевидны. Крупнейшая из планет, Юпитер, недоступна для непосредственного исследования человеком вследствие высокого уровня гравитации, который в два с половиной раза превышает земной. Этот гигантский мир имеет так много других отрицательных характеристик (например, турбулентную и ядовитую атмосферу огромной плотности), что немногие ученые относятся сколько-нибудь серьезно к мысли о возможности попыток непосредственного обследования его человеком; предполагается, что мы всегда будем прибегать для таких целей к услугам роботов.
Я лично сомневаюсь в этом. Так или иначе обязательно будут случаи, когда роботы попадут в какую-нибудь переделку и людям придется их выручать. Рано или поздно возникнет необходимость исследования Юпитера самим человеком; когда-нибудь мы, возможно, захотим даже основать там постоянную базу. Для этого нам понадобится какая-то форма управления гравитацией — иначе придется вывести специальную расу юпитерианских колонистов, обладающих конституцией горилл (более подробно об исследовании Юпитера будет рассказано в главе 9).
Если все это выглядит очень фантастичным и далеким, то я позволю себе напомнить читателю, что есть еще более важная для нас планета с высоким уровнем гравитации, на которую лет этак через пятьдесят люди, возможно, тоже окажутся не в силах ступить. Эта планета — наша родная Земля.
Не научившись управлять гравитацией, мы обречем наших космических путешественников и поселенцев на вечное изгнание. Человек, проживший несколько лет на Луне, где его вес равен всего 1/6 земного веса, вернувшись на Землю, окажется беспомощным калекой. Ему могут понадобиться месяцы мучительной тренировки, прежде чем он снова научится ходить, а дети, родившиеся на Луне (как это обязательно будет в следующем поколении), может быть, так и не сумеют приспособиться к новым условиям.
Чтобы избежать этого, нам понадобится подлинно портативная установка для управления гравитацией, настолько компактная, чтобы ее можно было носить за плечами или вокруг пояса. Более того, она могла бы стать даже постоянным элементом одежды человека, чем-то само собой разумеющимся, вроде ручных часов или карманного транзисторного приемника. Человек мог бы применять ее для снижения своего веса до нуля или в качестве источника движения.
Всякий, кто готов признать осуществимость управления гравитацией, не должен отрицать возможности дальнейших усовершенствований в этой области. Миниатюризация стала уже одним из заурядных чудес нашего века — не известно, к лучшему или к худшему. Первая термоядерная бомба была величиной с дом; нынешние боевые головки «экономичного размера» имеют величину мусорного ведра, причем одно такое ведерко выделяет энергию, достаточную, чтобы забросить лайнер «Куин Элизабет» на Марс. Мне этот будничный факт современной ядерной техники представляется куда более фантастичным, чем вероятность разработки индивидуальных средств управления гравитацией.
Индивидуальный гравитатор, если он будет не очень дорог в изготовлении, может стать одним из самых революционных изобретений всех времен. С его помощью мы избавились бы, подобно птицам и рыбам, от тирании вертикали, обрели бы свободу перемещения в любой плоскости. В городах никто не пользовался бы лифтами, если есть достаточно удобное окно. Высокая подвижность, которую мы приобрели бы таким образом, притом без всяких усилий, заставила бы нас переучиваться и привыкать к почти птичьей жизни. Все это уже не будет для нас столь необычным, когда войдет в нашу жизнь, — к тому времени бесчисленные фильмы о космонавтах на орбите приучат всех к представлению о невесомости и пробудят у людей стремление испытать связанные с ним приятные ощущения. Может быть, левитатор сыграет такую же роль в горах, какую акваланг сыграл на море. Профессиональные проводники по горам будут, конечно, негодовать, но что поделаешь — прогресс неумолим. Толпы туристов, парящих над Гималаями, и толкучка на вершине Эвереста, напоминающая пляжи во Флориде или близ Канн, — это лишь вопрос времени.