Страница 8 из 52
ГЛАВА 6
Наконец, выстояв положенное в пробке, Филонов добрался до своего офиса. И, въехав через арку во двор, искусно припарковался между мусорным контейнером и пожарной лестницей.
Офис Филонова представлял собой две небольшие комнаты в небольшом доме на старинной московской улице — дверь сразу, с тротуара, открывалась в помещение, где сидела помощница детектива. Оттуда можно было попасть в другую комнату, именовавшуюся кабинетом босса. Из него дверь снова вела наружу — в тесный дворик с запахом кошачьей мочи и одиноким, иссеченным кислотными дождями деревцем неопределенной породы, демонстрировавшим чудеса живучести, как и вообще жители этого города, которые по всем экологическим нормам давно должны были вымереть или мутировать. Таким образом, в офисе Дамиана было два входа. Что довольно удобно, поскольку два входа — это еще и два выхода.
Наличие двух входных дверей в офисе, кроме всего прочего, означало, что появление босса в офисе всегда было для подчиненных сюрпризом. Точнее сказать — для единственной подчиненной.
Когда Филонов вошел в свой кабинет, его помощница, что было слышно сквозь стену, самозабвенно трепалась по телефону. Против этого Дамиан — возможно, единственный начальник в мире — обычно ничего не имел против, считая интенсивное общение с миром частью рабочего процесса. Но не сейчас…
Устроившись за пустынным, как Гоби, столом, Филонов достал из кармана куртки диктофон и постучал в стенку кулаком, вызывая свою подчиненную.
В комнату вошла очень серьезная, похожая на библиотекаря девушка в очках. Это и была секретарь-помощник Дамиана Арина Снежинская. Ближайшая помощница и преданный секретарь.
— Вы уже здесь? — привычно не удивилась она.
— Не рады?
— Кто ж радуется появлению начальства? Это было бы противоестественно.
— Стэплтон, дорогая, нужна фонографическая экспертиза.
Филонов нажал кнопку диктофона. В кабинете раздались шорох пленки и голоса: «Да-да, я слушаю… — Для вас есть интересная информация. — Но в чем дело?»
— Один — Карсавин. А другой кто? — без особого энтузиазма осведомилась Арина, слушая запись.
— Человек, назначивший по телефону помощнику адвоката Алексею Карсавину весьма странную встречу.
— О’кей. Сделаем! Экспертиза так экспертиза, — вздохнула Стэплтон.
— Ну а вообще как дела? — Филонов передал своей помощнице кассету.
— Неплохо.
— Не тяните кота за хвост. Что вам уже известно об исчезнувшей Белле Борисовне Топорковой? Где она работала, что там говорят?
— Что известно? — немного растерялась Арина.
— Да! Если помните, я позвонил вам из Праги сразу же, как только узнал об этой женщине от Карсавина.
— Да, да, конечно. И я сразу же после вашего звонка… — Помощница Дамиана глубоко вдохнула и замолчала, явно замешкавшись.
— У меня ощущение, Стэплтон, что вы, как всегда, тянете время, придумывая, что бы такое соврать…
— В общем, мне пока ничего не известно о Топорковой! — наконец выдохнув, сдалась-призналась Снежинская.
— Вот как?
— Это вы из-за того, что Карсавин пропал, так свирепы, босс?
— Никогда не обсуждайте настроение начальства, Стэплтон. Дурная примета!
— Честно говоря, я еще не успела выяснить насчет Топорковой, босс. А что — нужно срочно?
— А вы как думали?! Инцидент с Топорковой, мне кажется, единственная возможность доказать, что на певицу Дашу сознательно и организованно наехало некое преступное сообщество. Между тем в милиции разводят руками: никаких следов исчезнувшей Беллы Борисовны пока не обнаружилось…
— Правда?
— Я только что навестил в монастыре инокиню, ее родственницу, и расспросил ее хорошенько. Белла Борисовна действительно повезла вымогателям деньги и действительно не вернулась. Исчезла!
— Ну, может, еще вернется?
— Увы, исчезла дама так бесследно, так основательно, как исчезают те, например, кого убили.
— Разве это первый случай, когда убивают человека с деньгами? Интересно, сколько там было?
— Две тысячи долларов.
— Ну…
— Вот именно что «ну». Не такая уж и крупная сумма. К тому же Белла Борисовна собиралась отдать деньги и отправилась на встречу с вымогателями, имея на руках требуемую сумму. Она не собиралась жаловаться в милицию! Так зачем было ее убивать?
— Ну…
— Ведь вымогатели могли потребовать у нее еще денег! Мол, их оказалось мало на ремонт побитого «Мерседеса». И, как сказал мастер в автосервисе, необходимо больше. Так бывает сплошь и рядом: сначала запугивают, затем начинают выкачивать из жертвы деньги. К чему убивать курицу, несущую доллары… то бишь яйца?
— Может быть, дело в автомобиле? У потерпевшей был дорогой автомобиль?
— Приличный… «Пежо-406 Мистраль». Совсем новый.
— Ну, вот видите! — оживилась Арина. — Что там две тысячи баксов отступных, когда тысяч пятнадцать долларов сами в руки плывут!
— Они могли просто отобрать машину, — возразил Филонов. — Много ли надо — выкинуть даму из салона и уехать. Зачем идти на мокруху?
— Но почему вы решили, что это непременно убийство?
— А что?
— О’кей, хорошо, будь по-вашему: представим, что Топоркову убили.
— Не вижу ничего хорошего.
— Хорошо, пусть все очень плохо — Топоркову убили и…
— Зачем, я спрашиваю, мокруха?
Не дослушав босса, Стэплтон повернулась и решительно направилась к двери.
— Куда это вы? — заинтересовался ее маневром босс.
— Вы меня убедили, насколько важно выяснить все по поводу Топорковой. Поеду знакомиться с сослуживцами Беллы Борисовны.
— Так вы уже выяснили, где она работает?
— Топоркова сотрудник Главметеоцентра.
— Как вы сказали?
— Ну, прогнозы погоды… Те самые, что врут один раз, но ежедневно.
— Странно, вроде за это не убивают. — Дамиан пожал плечами. — Так вы там еще не были, в… как его, Главметеоцентре?
— Пока нет.
— Хорошая мысль — познакомиться с сослуживцами Беллы Борисовны. Езжайте, конечно… Впрочем, не сейчас!
— Правда?
— Оставим пока на время Топоркову. Поговорим о нашем основном фигуранте.
— В самом деле?
— Как подвигается, Стэплтон, ваше общение в стиле «девичьи слезы»?
— С певицей Дашей? Могу поделиться…
— Внимательно слушаю!
Если, глядя на всегда бесстрастного Дамиана, еще можно было предположить, что бывают ситуации, когда он в состоянии проявить эмоции, то, близко общаясь с Ариной Стэплтон, представить такое было уж никак нельзя. Казалось, весь мир каталогизирован невозмутимой помощницей Дамиана. С невозмутимостью библиотекарши Арина ориентировалась среди красочного людского сборища, в котором приходилось вращаться ей и ее боссу, всех и вся расставляя по полочкам. И на каждом лбу оставляя — для удобства пользования, как на книжном шмуцтитуле, — невидимый шифр.
Певица Даша в этом невидимом постороннему глазу каталоге тоже числилась. И недаром Снежинская так часто попадалась на глаза Леше Карсавину и Даше, постоянно, в дружеской тусовке, общаясь с подвыпившими клабберами, то бишь завсегдатаями ночных московских клубов. Таким незатейливым образом, на правах Дашиной приятельницы, Арина уже выпотрошила из нее всю возможную информацию по инциденту с ДТП, избавив Филонова от общения с певицей.
Именно «возможную», а не вообще всю необходимую информацию, конечно. У всякой девушки есть тайны, которые она не открывает даже подружкам, не говоря уж о приятельницах. И у Арины сложилось впечатление, что у певицы Даши такие тайны, несомненно, есть.
Про Арину Стэплтон недоброжелатели говорили, что она может приручить даже собаку Баскервилей. Ее способность приручать людей, влиять на них и манипулировать ими — несмотря на довольно юные еще Аринины годы — казалась окружающим неисчерпаемой.
— Вы хорошо, как я вижу, изучили нашу подопечную, — задумчиво заметил, прервав Аринин отчет, Дамиан.
— Это верно…
— Почему все-таки милая певичка Даша, когда случилось это злосчастное ДТП, вдруг сразу принялась палить из пистолета? Неужели она столь неуравновешенна? — поинтересовался детектив.