Страница 48 из 76
Теперь можно перевести дыхание и заняться собой.
Зинаида Леонидовна сняла кокетливый фартук с оборочками, распустила собранный на макушке тугой пучок и направилась в ванную.
Она сама подбирала по каталогам лучших фирм все эти мази, кремы, шампуни и лосьоны, нимало не смущаясь, что ни Владимир, ни тем более Петька не пользуются ими. В конце концов, они же не одни в доме!
А как приятно развести в огромной ванне-джакузи ароматную пену, скинуть одежду, с удовольствием осмотреть себя в огромном, во всю стену, зеркале и натереть свое сильное упругое тело сначала одним кремом, потом другим, затем растереть специальной массажной рукавичкой, чувствуя, как хваленые липосомы начинают ликвидировать уплотнившийся жирок…
Кожа начинает гореть, тело словно наливается изнутри, молодеет на глазах… А потом медленное погружение в розоватую пену и еще один массаж — теперь уже душем с вакуумной подсоской, после которого на животе и бедрах остаются красные полосы. Приятно думать, что это следы разрушенных целлюлитных образований…
Затем следует повернуть ручку, нажать на блестящую золотую кнопочку — и со всех сторон ударят тугие струи гидромассажа. Как сладко расслабиться и поворачиваться с боку на бок, чувствуя, как уходит усталость, приходит бодрость. Как она рождается заново из этой взбитой пены, словно богиня Афродита из пены морской…
Дорогой, роскошный шампунь, от одного запаха которого дыхание перехватывает, такой же гель для тела… Одно сознание того, что Зинаида пользуется той же парфюмерной коллекцией, что и звезды подиума, уже вселяет в душу уверенность в себе…
Водные процедуры оканчиваются контрастным ледяным душем, за ними следует сушка… Упаси Боже — не обычное полотенце! Кожа должна высыхать естественно, впитывая в себя влагу, и уже только после этого можно снова втереть немного крема…
Длинная вереница баночек, тюбиков и тубочек напоминает витрину магазина, но Зинаида Леонидовна с уверенностью ориентируется в них. Этот тюбик для груди, этот — для шеи, этот — для ног. Крем для пяток, для ногтей, для век, для щек, для губ…
После священнодейственной процедуры притираний и похлопываний переходим к тонкому и трепетному процессу макияжа.
Для этого следует сесть поудобнее в широкое мягкое кресло, направить свет лампы на лицо, отражающееся в выпуклом, безжалостно увеличивающем зеркале. Надо немного подправить брови, выщипать лишние волоски, портящие безукоризненную гордую ниточку соболиного разлета. Надо мягкой губкой нанести светлый тон — основу. И уже по нему рисовать заново свои черты, уверенной рукой проводя кисточкой по разноцветным шарикам румян, обводя глаза, удлиняя тушью белесые ресницы…
От объемной французской туши они становятся мохнатыми и густыми, глаза — в пол-лица, щеки трогает нежный румянец, а губы окаймляет бархатистая несмывающаяся помада, поверх которой, в самую серединку, следует положить перламутровый мазок. Он делает увядающий рот пухленьким и сексуальным. И, может быть, именно сегодня Владимиру Павловичу придет в голову мысль наконец-то запечатлеть на ее губах долгожданный поцелуй…
Памятник надо поставить тому, кто изобрел такую косметику, позволяющую скрыть возраст, сбросить груз прожитых годов, омолодить свои черты и замаскировать предательские морщинки!
Зинаида Леонидовна удовлетворенно осмотрела себя и осталась довольна результатом: сходство с Клаудией Шиффер достигнуто.
Теперь волосы… Они почему-то выпадают в последнее время, несмотря на титанические усилия и все мыслимые и немыслимые снадобья… Может, от постоянного осветления «под Клаудию»? Но ведь если не осветлять, то станет заметна пробивающаяся на висках седина…
И какую сегодня выбрать прическу? Высокую, элегантную или молодежную, позволяющую локонам небрежно ниспадать на плечи? Конечно, локоны! Фен «Браун» со специальной насадкой превращает жидковатые пряди в пышную кудрявую волну.
Пожалуй, даже у самой Клаудии причесочка попроще и похуже… А на некоторых фотографиях, простите, даже кажется, что голова недостаточно промыта…
Но она-то даже с грязными волосами звезда, а Зинаида Леонидовна себе такого позволить не может…
Итак, пора покинуть ванную и перейти к гардеробу.
Зинаида рискнула перевесить свои самые лучшие наряды из шкафчика в своей комнатке в огромный раздвижной шкаф в спальне Владимира.
Он не возражал, а может, просто не заметил, что его пиджаки теперь соседствуют с несколькими женскими платьями. По крайней мере — ничего не сказал, а значит… все возможно… и ее надежды не беспочвенны…
А как приятно перебирать его одежду, отыскивая нужный наряд… Как будто они и в самом деле муж и жена и вместе вешают сюда одежду перед тем, как вместе лечь на широкую манящую кровать…
Когда Зинаида в банном халате и мягких тапочках входит в спальню и отодвигает зеркальную дверцу, она чувствует себя настоящей хозяйкой, а не просто помощницей по дому…
Пожалуй, ей подойдет блестящий зеленоватый костюм, плотно обтягивающий высокую грудь и широкие бедра. Владимир Павлович еще не видел его… Правда, он вообще не обращает внимания, во что она одета… Но сегодня непременно должен заметить!
Что-то ей подсказывает, что именно сегодня…
Ирина понятия не имела, что было запланировано после официальной части продолжать празднество в «неформальной обстановке». Она не знала о приготовлениях Зинаиды Леонидовны. И о самом ее существовании.
Просто злость и досада после ухода Владимира подхлестнули азарт.
Не жди, драгоценный, что буду слезы лить! У меня есть все основания для того, чтобы всласть повеселиться. И пусть потом твои замы рассказывают, как классно и с удовольствием они оттянулись в компании очаровательной молодой спортсменочки…
И она ничуть не сожалела о твоем отсутствии! И вообще о тебе не вспоминала! Так что это тебе придется кусать локти и сожалеть об упущенных возможностях!
Уход Владимира послужил сигналом и остальным гостям. Чуть помедлив, они потянулись к выходу. А Ирину ее кавалеры придержали за локоток.
— Вы не устали? Составите нам компанию?
— Да! — лихо кивнула она. — С удовольствием! Я готова кутить до утра!
— Мы тоже! — с воодушевлением подхватили они.
Ирине было совершенно безразлично, куда именно они поедут «кутить до утра». Она видела, что кроме нее и жены первого зама, в собравшейся компании больше женщин не было.
С десяток подвыпивших мужчин разместились по трем солидным иномаркам с безукоризненно трезвыми шоферами. Здесь они могли уже расслабиться, распустить тугие узлы на чопорных галстуках, расстегнуть рубашки, скинуть слишком жаркие для летнего вечера смокинги…
Автомобили мчались по центральным улицам прямо по разделительной полосе, с ветерком…
Зинаида Леонидовна только успела брызнуть капельку сладковато-пряных духов «Сальвадор Дали» за ушки и в вырез зеленого костюма, как раздался требовательный звонок в дверь. Во внутреннюю дверь, а не в вынесенный к будке охраны домофон, значит — свои.
Наконец-то! С сияющим лицом Зинаида поспешила открыть…
Но это оказался не Владимир Павлович с гостями, а вернувшийся с прогулки Петька.
Фу ты! Она и позабыла о его существовании! Вот, спрашивается, чего ради мальчишка торчит летом в Москве? Из чистого упрямства. И отец ему потакает. А мог бы отослать в детский заграничный тур или просто отдохнуть в «Артек»… Она бы на Петькином месте с удовольствием поехала… Так нет же, ему надо болтаться тут под ногами, дышать горячей пылью, но следить ревниво за своим папашей…
Странно, конечно, но Зинаида интуитивно чувствовала в мальчишке соперника.
Он скинул в прихожей грязные кроссовки и прямиком направился в кухню, словно и не заметил Зинаиду. Только бросил через плечо на ходу:
— Дай поесть.
Ишь, барчук! Прислуга она ему?! Никакого уважения! Вздуть бы как следует ремнем, как ее учили в детстве почтению… Да нельзя…