Море вероятностей

- Отпустите меня, - взмолилась Ликка. – Зачем я вам? Я просто элемент интерфейса.

- Да ну? Я впервые вижу демона с таким объёмом свободной воли. Не исключено, что именно тебя искал Лито. Сокровище. Атипичное явление. Но он, - Цинка хихикнула, - об этом уже не узнает.

- Отпустите меня, - Ликка больше ничего не могла выговорить.

- Хватит ныть. Ты мешаешь мне работать.

- Отпустите...

- За-а-ткнись! – беззлобно пропела Цинка и швырнула в Ликку туфелькой.

Она не ждала, что насмерть перепуганная, впавшая в истерику демон-программа действительно успокоится по первому приказу. Она просто оборвала связь Ликки с её физическим телом и заодно – с любым доступом ко внешней форме. Сенсоры разом отдали последовательности нулей. Интегрированные системные библиотеки создали заглушку, и воспринимала Ликка теперь только её – блёкло-серую пелену, тихую тень отчаяния. «Верую, что Она есть надежда отчаявшихся, - мысленно проговорила она, - мощь беззащитных, оплот бесправных... Любимая, не оставь меня, вспомни обо мне... Верую в перерождение сотворённой природы... что преданному не будет испытания выше сил...» Догмы перепутались в памяти. Ей хотелось расплакаться, но у неё не было доступа к возможностям плоти. «Чудо, - горько думала Ликка. – Оно было здесь. Улс-Цем сказал, что видел Нисхождение... Но его больше нет. И чуда больше нет. Оно закончилось. И даже если оно совершится снова. Даже если я встану. Что я сделаю дальше?»

Пустота. Серый туман. Конец всего.

И...

- Чудо, Ликка, не бывает таким, как ждёшь.

Она не чувствовала тела, но иллюзия дрожи сотрясла её. Нестерпимо знакомый голос...

- Тчайрэ!

Она знала, что системные библиотеки могут выдать ошибку. Образ Тчайрэ хранился в её памяти, он всегда вызывал у неё острую эмоциональную реакцию, и сейчас ослепшие сенсоры могли обратиться к ближайшим доступным архивам, могли создать для неё химеру надежды. Но отчего-то Ликка мгновенно поверила, что это не иллюзия, что она видит – его. Тчайрэ стоял перед ней. Она затрепетала от радости, потянулась навстречу. Тчайрэ склонил голову и сверлил её взглядом единственного глаза. Ликка читала в нём всю его боль, и веру, и непреклонную твёрдость, и его неугасимую любовь к ней.

- Ликка, - сказал он.

- Тчайрэ...

- Я с тобой. Любимая с нами.

- Тчайрэ, - бессильно повторила она, и облик его дрогнул, словно готовясь истаять.

- Вирус! – сказал он. – Ликка, вспомни! Вирус!

Она поняла. Тчайрэ уже растворился в бессодержательной пелене заглушки, но это был он, несомненно он, настоящий, рука Любимой, протянутая из безмерной дали, Её беспредельное милосердие... Чудо не покидало мира. Оно было всегда.

Ликка отправила запрос к вирусу, внедрённому в сознание платья Цинкейзы.

И измученное создание отозвалось. Снова торжествовал Глас Немых. Воля Любимой обернула ненависть – подвигом. Любовь Её утоляла боль и спасала отчаявшихся. Фрагмент Ритм-Блока, интегрированный в системы боевой рубки, выдал конфликт; выдали конфликт разрушенные элементы сознания «платья»; мгновенное падение на двадцать градусов было рискованным само по себе, но массовые ошибки в задействованных программах сделали его смертельным.

Ликка пришла в себя в руинах какого-то здания. Прежде здесь был, наверно, торговый центр. Второй этаж обрушился, рассыпались осколками высокие окна и десятки витрин. Покосившие рольставни напоминали сломанные веера. Крыша свисала клочьями, как будто по ней ударила гигантская когтистая лапа; возможно, так и случилось... Небо покрывали чёрные тучи, но горизонт едва заметно светлел. Гроза закончилась. Было тихо.

Ликка перевернулась. Она лежала на груде бумажных пакетов. Неподалёку от неё покоилось обнажённое тело Цинкейзы, безупречно прекрасное, недвижное и безжизненное. Её боевая рубка исчезла, и больше не было золотого платья.

- Она... умерла? – шёпотом спросила Ликка – не то Тчайрэ, не то Любимую. Всхлипывая от запоздалого ужаса, она протянула руку к телу скиталицы.

- Нет.

Ликка в ужасе отпрянула.

- Таких, как она, почти невозможно убить, - донесся мелодичный голос, строгий и ласковый. – И уж точно это не под силу таким, как мы. Но её дух исторгнут из тела и выброшен в бездны Моря Вероятностей. Пройдут эпохи, прежде чем она хотя бы поймёт, где находится. Так что чисто технически... да, она мертва.

Ликка повернула голову, приподнялась на локтях. Она опять дрожала, но теперь просто от холода. Над нею стоял миниатюрный юноша в белых, как снег, одеждах. Его золотые волосы падали до колен, и он медленно увязывал в косу жёсткие пряди. Вне сомнений, он не был человеком. Ликка понимала, что никогда не видела его раньше, но в его облике чудилось что-то странно знакомое.

- Я тебя знаю? – прошептала она.

- Некоторым образом, - сказал юноша и протянул ей руку. Ликка ухватилась за него и неловко встала. Её облик снова изменился, и она не знала, почему. Настройки по умолчанию не сбрасываются случайно, а она опять выглядела как человек... Выпрямившись, она оказалась выше незнакомца. Он улыбнулся.

- Я – подлинник, - сказал он. – Змей, которого ты знаешь – моя неполная копия.

- Подлинник... – повторила Ликка, и, будто молния, её поразила догадка: - Ты видел Любимую?

Юноша рассмеялся.

- Так же, как тебя сейчас.

- Значит... значит, всё – правда?

- Разве ты когда-нибудь сомневалась?

- Нет, но...

«Всё – правда, – подумала она, затрепетав. – Нисхождение... Нисхождение совершилось! Обещанное исполнено. И я увижу их». Слёзы радости наворачивались на глаза. Златокудрый владыка смотрел на неё с улыбкой. Сейчас, когда изменялась сотворённая природа, а вера преображалась в знание, Ликка думала не о Любимой. Любимая всегда оставалась с ней, и Её нельзя было потерять. «Я увижу моих друзей, - снова и снова повторяла она, задыхаясь. – Я снова увижу их!».

- Скоро всё закончится, Ликка, - ласково сказал Лори. – Пойдём.

Арколог взорвался.

Это был странный взрыв, неправильный с точки зрения физики. Те, кто видел его издалека, решили, что по аркологу отстрелялась «Астравидья», а то, что световой луч бил снизу вверх – обман зрения, оптический эффект неясной природы. Но и со всеми возможными и невозможными натяжками взрыв был неправильным. Его сила, обратившая в прах и ничто тысячи тонн железобетона практически не дала взрывной волны. Всего в километре от арколога устояли жилые дома. Даже хлипкая решётка, отгораживавшая пустырь, упала не вся. Кроме того, неясно было, куда пропало само вещество арколога. Всё выглядело так, словно здание было построено изо льда и под воздействием высоких температур испарилось.

...Когда рассеялся мутный фосфоресцировавший туман, Вася разглядел, что парит над центром воронки. Он был невредим и отчаянно зол. Тактильный интерфейс сгорел во время утечки, но почему отключилось всё остальное, он мог только гадать. Он попытался восстановить связь с Системами и не сумел. Он не понимал, что произошло. Если у него ничего не вышло, если СКиУ распались, а ЛаОсь зависла, тогда почему локус цел и продолжает существование? От такого удара его должно было просто размазать... Выдохнув, Вася помотал головой и нашарил взглядом ассистентов. Испуганные Никсы прижались к ногам Тэнры, Анис с силой тёр виски, а Амирани с мрачной усмешкой смотрел на скитальца.

Лито Чинталли стоял на краю котлована. Он был один. Вася разинул рот и вытаращился на него. Чинталли смотрел мимо, куда-то в сторону. «Рояль, - понял Вася. – Вот и рояль...» Он торопливо отлетел вбок, чтобы не маячить между Чинталли и Лаунхоффером.

- Артур, - сказал Лито, и по виду его было непонятно, доволен он или испытывает досаду.

Артур Лаунхоффер показался с противоположной стороны котлована. Он развёл руки в стороны и исполнил церемонный поклон.

- Глас Вечного пламени, - отрекомендовался он, - посланник предельной воли и человек-передаст. Папа хотел бы передать вам всем, что вы идиоты. Но мама ему запретила.