Страница 22 из 108
И хотя такая тактика противоречила принципам применения пикирующих бомбардировщиков (они использовались для уничтожения заранее точно определенных целей), командир 2-го авиакорпуса решил принять это предложение и соответственно использовать свои «Штуки». Они должны были уничтожить все вражеские батареи и эффективнее, чем пушки, сокрушить какую-то часть позиций.
Кроме того, налеты «Штук» были организованы таким образом, чтобы каждую отдельную цель, в особенности артиллерийские позиции противника, они бомбили на обратном пути, после выполнения других заданий. Иными словами, перед ними ставилась дополнительная задача: бомбить разведанные артиллерийские позиции или, при отсутствии бомб, обстреливать их бортовым оружием.
Такой необычный способ ведения боевых действий имел стопроцентный успех. После того как батареи врага открывали огонь, их уничтожали.
2-я танковая группа на северном крыле наступления энергично продвигалась вперед, ведя за собой пехотные дивизии 4-й и 9-й армий.
Только в Брест-Литовеке русские сопротивлялись немного дольше, чем в других местах. Эта важная цитадель держалась много дней, прежде чем ее гарнизон после последней сокрушительной бомбардировки прекратил свое сопротивление. Этот удар нанесли семь Ju-88 из KG3, которые дважды атаковали крепость и своими 1800-кг бомбами разнесли ее на куски. Конец Брест-Литовска наступил 29 июня 1941 г. А 30 июня угас и последний очаг сопротивления, находившийся в восточном форте.
Из своего штабного поезда, на котором он проехал до Брест-Литовска, операциями 2-го воздушного флота руководил генерал-фельдмаршал Кессельринг. Там находились оба его авиакорпуса, призванные выполнить свою вторую задачу, а именно «проложить дорогу немецким танковым и моторизованным частям, наступавшим на восток».
В своем особом сообщении главное командование люфтваффе докладывало о специальных налетах на комиссарское училище Красной армии, которое продержалось до 29 июня. Против него действовало еще 5 бомбардировщиков, которые по мере надобности брали на борт по две 500-кг бомбы. В северный участок цитадели попало шесть бомб. Однако сопротивление в разрушенном комиссарском училище еще продолжалось.
«Ближе к вечеру 28 июня еще семь пикирующих бомбардировщиков совершили налет на северный форт с одной бомбой SC1800 весом почти 2 т и еще 12 бомбами по 500 кг. Все из них поразили цель. Это вынудило комиссарское училище капитулировать»[33].
Непрерывная наземная и воздушная разведка проводилась группами дальней авиаразведки 2-го воздушного флота совместно с разведывательными подразделениями группы армий «Центр» и разведкой армий. Она охватывала всю оперативную зону группы армий «Центр» и 2-го воздушного флота.
Большая часть целей на местности была отображена на перекрывавших друг друга аэрофотоснимках. На одном снимке района Орши можно было увидеть большое количество похожей на грузовики транспортной техники, стоящей в плотных рядах у похожего на ангар здания. По величине этих транспортных средств разведка могла утверждать, что речь идет о танках или бронетранспортерах. На основании этого бомбардировщикам 2-го авиакорпуса лично рейхсмаршалом был отдан приказ об их уничтожении.
И хотя в авиакорпусе считали, что эти машины не могли быть танками, ибо кто будет держать в одном месте около 2000 танков, приказ нужно было выполнять. Предполагаемая стоянка танков — возможно, это была огромная танкоремонтная мастерская — была атакована 17 июня всеми свободными бомбардировщиками. Всего участвовало 20 машин. Они уничтожили все четыре крупных строения, их бомбы сыпались в центр тесно припаркованных «танков».
После захвата Орши выяснилось, что это был сборный пункт конных упряжек, и все эти фургоны были уничтожены.
Эта операция примечательна тем, что по ней можно судить, каким образом высшее командование руководило действиями воздушных флотов и авиакорпусов. Во-вторых, это событие показывает, что одна неверная оценка разведывательных данных может привести к ложной тревоге и неоправданным потерям топлива и боеприпасов.
30 июня главное командование люфтваффе отчиталось об участии в операции по окружению Минска. Советские бомбардировочные, истребительные и штурмовые части, а также все, что могло летать, попытались 30 июня проложить путь к отступлению на восток находившимся западнее Минска войскам и поддержать их отход. В бой вступила JG51 Вернера Мёльдерса. Это привело к обмену сильными ударами между черным крестом и красной звездой. Воздушная битва над Минском для обеих сторон стала полной драматизма дуэлью. В этот день летчики-истребители лейтенант Бэр и гауптман Йоппен сбили по 5 самолетов. Оберст Мёльдерс одержал две воздушные победы. Всего JG51 уничтожила 114 самолетов.
Мощные подразделения «Штук» и бомбардировщиков атаковали противника к северу от Ружан, к юго-востоку от Волковыска и Новогрудка. Их целями были колонны, речные переправы и железные дороги. Прикладывались огромные усилия, чтобы выйти в направлении Смоленска и Полоцка.
Красные ВВС Северо-Западного фронта под командованием полковника Науменко на этом этапе сражения мощными атаками пытались помешать немцам выйти к городам Березино и Бобруйск, а позднее форсировать Днепр. 30 июня над Бобруйском завязались воздушные бои. В нем участвовали русские бомбардировщики, штурмовики и истребители. Держась над рекой, они пытались с воздуха помешать переправе. Генерал-оберст Гудериан лично наблюдал за этим воздушным сражением. Он удостоил похвалы истребителей, но упрекнул, однако, 2-й авиакорпус за то, что летчики-штурмовики генерал-майора Фибиха не обошлись без потерь. Генерал получил сведения от разведывательных эскадрилий о том, что противник собрал крупные силы в районе Смоленск — Орша — Могилев.
В этой обстановке главной задачей было как можно эффективнее поддерживать мощь 2-го воздушного флота, поэтому главное командование люфтваффе приказало перебросить 8-й авиакорпус на северный участок Восточного фронта.
Генерал фон Рихтгофен собрал эскадры под Витебском, чтобы поставить перед ними новые боевые задачи, оставив на прежнем месте лишь небольшие силы во главе с оберст-лейтенантом Хагеном. В критической обстановке, сложившейся в оперативной зоне группы армий «Центр», части 8-го авиакорпуса были представлены единичными подразделениями, которые были немедленно переведены из-под Смоленска для защиты армии от возможного вражеского контрудара.
В этой исключительной обстановке 8-й авиакорпус был возвращен в состав 2-го воздушного флота. В результате ударов всеми имевшимися у немцев средствами противник был остановлен и понес огромные потери. Армия получила передышку, необходимую для перегруппировки, которая должна была помешать русским войскам, прибывшим на фронт, начать наступление. Так была сорвана попытка русских возвратить себе северный участок Смоленской области. Однако они сумели к западу от реки Воп построить небольшое предмостное укрепление, которое удерживали и усиливали в последние дни. Однако в ходе дальнейших боев это укрепление в конце концов было захвачено.
После окончания этого сражения 8-й авиакорпус был переведен в зону боевых действий 1-го воздушного флота и перешел в его подчинение. 3 августа генерал-фельдмаршал Кессельринг в дневной сводке указал, что 8-й авиакорпус покидает его воздушный флот «для ведения временно ограниченных боевых действий». Кессельринг упомянул, что позади уже шесть недель войны и что 8-й авиакорпус сыграл решающую роль в сражениях 9-й армии и оказал значительную помощь 3-й танковой группе. Он выразил всему корпусу и его командиру генералу Рихтгофену свою особую признательность и высказал надежду, «что это первоклассно обученное и готовое к наступлению авиационное соединение сможет снова вернуться во 2-й воздушный флот и воевать без значительных потерь, но с большим успехом».
33
Главнокомандующий люфтваффе. Отдел «1с». Секретные документы. Отчет об обстановке № 660. Собрание документов. Карлсруэ. 1941. 30 июня. С. 18.