Время против времени

Мартин передает мне написанное.

— Передашь Стилу?

— А зачем беспокоить уже отрешившегося от политических интриг старика? Сам отдам письмо Бойлю.

Глава XV

МАТ В ДВА ХОДА

Сижу в приемной у Бойля. Он уже знает о моем приходе и просит чуть-чуть подождать Это «чуть-чуть» длится больше сорока минут, но я не обижаюсь. У меня есть время, окончательно мысленно отредактировать мои рассказ о вручаемом письме. Почему я не отдал его по адресу и действую без ведома Стила? Но письмо все равно попадет к Бойлю, а тот может найти серебро и не говоря никому о том, как оно было найдено. Мне это выгодно. Бойль еще выше поднимает свою репутацию а я приобретаю полезного союзника — ведь в теневом кабинете Уэнделла Бойлю уготована важная роль.

— Понимаю, что ваш визит не случаен, мсье Ано. Итак, что произошло? — встречает меня он.

Вместо ответа я передаю ему драгоценный листок С каменным лицом он пробегает его, потом, не подымая головы, прочитывает еще раз и, не улыбнувшись, спрашивает.

— Это не фальшивка, мсье Ано?

— Не знаю. Я вскрываю все письма сенатору. Но именно это счел нужным показать вам.

Появляется адъютант.

— Инспекторов Жиро, Марси, Чира и Генделя ко мне немедленно.

— Слушаюсь, мой комиссар, — кланяется адъютант и бесшумно скрывается за дверью.

Я молча жду. Минуты две-три спустя в кабинете появляются четыре разномастных инспектора в форме и выстраиваются в двух метрах от стола.

— Генделя нет, — говорит крайний справа. — Я вместо него.

— Хорошо, Крош, — отвечает Бойль. — Вы справитесь. Но ответственным за операцию будет Жиро. Итак, слушайте. Шоссе из Вудвилля на запад по Реке вам известно?

— Да, мой комиссар, — отвечает инспектор.

— На сорок втором километре по шоссе есть поворот на лесной проселок. Где-то у сожженного молнией дуба. Кто-нибудь видел его?

— Да, мой комиссар.

— Тогда все четверо возьмите по десять полицейских каждый и три грузовые машины. Найдите километрах в десяти от поворота лесную хижину, окруженную высоким бревенчатым забором. Разделитесь на четыре отряда и окружите ее. Если встретите сопротивление, подавите его. В первой же комнате в хижине есть люк в подвал, вероятно, замаскированный. Отыщите его, откройте и спуститесь вниз. Там должны быть ящики со слитками серебра, похищенные с «Гекльберри Финна». Должны быть, но это еще не значит, что вы их сразу найдете. Они могут быть и замаскированы, а могут быть и вывезены. Тогда ищите следы: перевозка двух тонн серебра не может остаться бесследной. Найдете слитки — грузите их на полуторки и везите под охраной сюда, в казначейство. Все, кроме Жиро, после доставки серебра могут возвращаться в Управление. Жиро остается в казначействе до тех пор, пока ящики со слитками не будут проверены и зарегистрированы. Все ясно?

— Да, — хором ответила четверка инспекторов.

— Тогда действуйте, — кивнул Бойль, а когда четверка покинула кабинет, он по-прежнему без улыбки, с тем же каменным лицом спросил у меня, как выстрелил:

— Стил знает?

— Нет. — говорю я, — только вы и я. И нет нужды кому-либо знать о письме независимо от того, есть ли серебро в хижине или нет. Если нет, то это станет смешным анекдотом, в который не стоит впутывать ни вас, ни меня, ни сенатора. Если же серебро будет найдено, вы можете информировать об этом сенат и прессу, не упоминая о письме.

— А Уэнделл? Глава партии имеет право знать о подробностях.

— Вы о них и расскажите. Как искали и как нашли. А Уэнделл оценит ваши усилия.

— Но не ваши. На что же рассчитываете вы?

— На вашу любезность. Она когда-нибудь мне понадобится.

С этими словами мы расстаемся. Пока подождем. Будем надеяться, что наш «серебряный вариант» не был ошибкой. Я тогда еще не знал, что серебро найдут в тот же день к ночи, что найдут его именно там, где предполагал Мартин, что ни один из ящиков не был выброшен на рынок и охранявшие их четверо «пистолетников» сдались полицейским без выстрела. Мало того, они назвали своего главаря и номинального хозяина хижины. Чек Пасква! Все сошлось. Но Бойль, впоследствии рассказавший мне все, не упомянул имени Пасквы в своем интервью газетчикам. Это было тоже согласовано с главой партии.

Я прочел это интервью в «Сити-ньюз». В других газетах оно излагалось почти так же, без дополнительных подробностей. Корреспонденты спрашивали. Бойль отвечал.

— Вы уверены, что это то самое серебро?

— Конечно. В Городском банке проверили число слитков и общий их вес. Все сходится. Вызванный представитель сильвервилльского казначейства также опознал слитки и ящики. Именно их и загрузили тогда в трюм «Гекльберри Финна».

— И вывезли в эту хижину?

— Несомненно.

— Где находится хижина?

— В нескольких десятках километров от Вудвилля в глубине юго-западных прибрежных лесов. Взгляните на карту. Лесная хижина помечена крестиком.

— Кому же она принадлежит?

— А что говорят окрестные фермеры?

— Ничего. Они даже не забирались в эту лесную глушь.

— Но кто-нибудь знал о ней?

— Охотники. Один из них даже стучался в ворота, хотел переночевать, но никто ему не ответил. А преодолеть высокий бревенчатый забор он не решился.

— Кто он? Назовите имя и адрес.

— Пока не могу. Следствие еще не закончено.

— Но почему вы догадались, что серебро находится именно там?

— Мы искали долго, проверили все каналы в Ойлере, Сильвервилле, Вудвилле, прибрежных фермерских и рыбацких поселках, перерыли все городское «дно». Допросили сотни людей и в конце концов вышли на эту догадку.

— Значит, предстоит найти еще и виновников кражи?

— Сейчас этим и занимаемся. А главное уже сделано. Серебро найдено все целиком.

— Общественность это оценит, мистер Бойль.

— Благодарю вас, джентльмены.

О том, почему Бойль умолчал о четырех «пистолетниках» и об их, несомненно, уже выданном главаре, я узнал накануне вечером, когда меня вызвал к себе Уэнделл.

Я спустился к портье и услышал в трубке короткое, решительное и даже суровое требование:

— Приезжайте ко мне, Ано. Вы здесь нужны. Немедленно, и никаких отговорок. Экипаж за вами уже выслан. Жду.

Я выехал. Уэнделл жил в довольно курьезной ампирной вилле, к дверям которой надо было пройти через сад мимо окон хозяйского кабинета. Они были открыты. И сквозь тюлевые прозрачные занавески я узнал лысый затылок Бойля, сидевшего в кресле спиной к окну. Все стало ясно. Серебро было найдено, и Бойль докладывал об этом Уэнделлу. А зачем же понадобился я? Или Бойль струсил, или Уэнделл счел нужным сдержать слово о Паскве в моем присутствии.

Я угадал.

— Садитесь, Ано. Серебро найдено, и не без ваших усилий, — сказал Уэнделл. Я при этом взглянул на Бойля, но тут же отвел глаза, а Уэнделл усмехнулся и продолжал:- Я одобряю и понимаю ваше самоисключение из дела. Это, должно быть, вполне согласуется с вашими планами. Но дело несколько осложняется. Хижина, оказывается, принадлежит… — Он не закончил и повернулся к полицейскому комиссару: — Расскажите вы сами, Бойль.

— Хижину, а вернее, виллу эту, принадлежавшую Вудвилльскому охотничьему обществу, купил через комиссионную контору «Гопкинс и сын» некий Чек Пасква за тридцать тысяч франков, — монотонно начал Бойль. — Купил незадолго до похищения серебра с парохода и, видимо, с расчетом на это похищение. Более надежное место для хранения слитков трудно найти. Но откуда у бродяги с большой дороги такие деньги? Сначала он вообще отрицал эту покупку, но справкой из конторы «Гопкинс и сын» мы приперли его к стенке. Сознался. А деньги, мол, выиграл в карты в каком-то игорном доме, точно не помнит. Но дома, где играют крупно, мы уже проверили — Паскву не знают. Мелкие заведения вроде «Аполло» в счет не идут — там вообще не играют крупно. Значит, Пасква только расписался в договоре, а деньги внес кто-то другой.

— Кто, мы догадываемся, — сказал Уэнделл.