Клятва рыцаря

— Игра в шахматы всегда поучительна, — заметила она. — Ее изобретатель был семи пядей во лбу и одним из немногих, кто понимал значимость ферзя…

— Возможно, эту игру придумала женщина, — предположил Флорис. — Шахматы ведь пришли к нам с Востока, не так ли?

Алиенора рассмеялась.

— Мне нравится мысль, что идея этой игры пришла в голову какой-то женщине в гареме! И таким образом она обрела свободу, которую иначе не получила бы.

— Есть женщины, которые плетут интриги даже в темнице, — поддразнил Ричард мать. — Но если говорить серьезно, господин Флорис, ваша дама преступает границы приличия. Я велел ей явиться немедленно. И даже если это понятие немного растянуть…

Теперь, похоже, настроение у короля слегка подпортилось.

Флорис поспешил достать документы, которые держал наготове в рукаве туники. Он знал, что Герлин хотела сама передать письма королю, но ему нужно было чем-то занять Ричарда.

— Сударь, я не знаю, куда пропала госпожа Герлин, но я уверен, что ей и в голову не пришло оскорбить вас. Возможно, она… затеяла какую-то игру… Но в целом она печется о вашем благополучии. Только благодаря ей мы смогли спасти архив французского короля. В нем она нашла эти документы. Мы взяли их на сохранение, чтобы никто не смог похитить их, они стали бы страшным оружием, если бы попали в руки того, кому вы не вполне доверяете. — Флорис протянул королю письма. — Возможно, вы захотите сейчас прочесть какое-то из них.

Рыцарь вздохнул с облегчением, когда Ричард взял письма и сел за стол, освещенный восковыми свечами. Он был уверен, что, увлекшись чтением, король не вспомнит о Герлин.

— А вы, господин Флорис… — голос Алиеноры Аквитанской был слаще меда. Ее волосы под простым льняным покрывалом, поверх которого сияла диадема, были уже почти полностью белыми и не такими густыми, как раньше, а несколько непокорных прядей выбились из прически. Лицо госпожи Алиеноры хранило следы былой красоты, хотя и было испещрено морщинками, как старый мрамор. — Не изволите ли присоединиться ко мне и рассказать что-нибудь о моей красавице Герлин? Она была очаровательным ребенком. Я слышала, что ее муж был слишком юным… но она с достоинством приняла свою судьбу, я не ожидала от нее чего-то другого. А теперь она появляется здесь, играет не последнюю роль в противостоянии двух королей — и заставляет сиять глаза юного рыцаря при звуках ее имени! Расскажите же мне, господин Флорис де Трилльон… даже если вы не так уж хорошо играете на лютне, чтобы сочинить об этом песню.

Мириам впала в привычное оцепенение, как всегда в ситуациях, когда другие женщины кричали бы, царапались и кусались. У Мириам не было сил даже помолиться, пока незнакомый рыцарь мчался с ней по лесу — не обращая внимания ни на что. Ветки деревьев беспощадно хлестали ее по лицу, расцарапали щеки и порвали вуаль. Девушка судорожно прижимала к себе Дитмара, чтобы ветки не изранили и его, но малыш беспрерывно вертелся, болтал руками и ногами и криком выражал свое недовольство. Дитмару нравилось ездить верхом, но ему были не по вкусу крепкие объятья, в которые заключила его Мириам, и ему трудно было дышать.

— Разве ты не можешь заставить его замолчать? — крикнул рыцарь девушке.

Мириам молча помотала головой. Наконец они выехали из леса. Рыцарь направил коня на проторенный путь и грубо приказал Мириам:

— Сиди спокойно и помалкивай, иначе мое терпение лопнет! Если ты будешь послушной, с тобой ничего не случится, ты ведь красотка, да еще и умеешь присматривать за младенцами. Но если ты меня выведешь из себя… Найти женщину, которая присмотрит за ребенком, не так уж трудно.

И все же Мириам решила сопротивляться. Если она будет кричать, царапаться и бить рыцаря, другие всадники и пешие путники обратят на них внимание. Ведущая к крепости Фретеваль дорога в этот вечер была особенно людной. Повозки с вином и провизией катились в сторону военного лагеря, а рыцари, которым наскучило развлекаться с одними и теми же девицами легкого поведения, двигавшимися вслед за войском, направлялись в город. Возможно, хоть кто-то из них сжалится и заступится за женщину, которую везут куда-то против ее воли. Если Мириам удастся рассказать свою историю, показать ребенка…

Однако она все же не рискнула ослушаться похитителя. Как обычно, ее парализовал страх. Как бы она хотела знать, что произошло с Авраамом! Если только он будет в состоянии, то, несомненно, отправится на ее поиски, но он был ранен, и она не знала, насколько тяжело. Возможно, он уже мертв… Мириам всхлипнула, и рыцарь встряхнул ее.

— Тихо, я сказал! И улыбайся, когда мы будем въезжать в город!

Мириам не удалось улыбнуться, но городские стражи не обращали внимания на приезжих. Похоже, им было все равно, кто въезжает и выезжает из города, они только проверяли качество вина и явно уже были навеселе.

Одемар обменялся со стражами шуточками. Мириам недоумевала, как он мог шутить в такой ситуации, но он, похоже, чувствовал себя неуязвимым, въезжая со своей добычей в город. Девушка постепенно пришла к выводу, что этого мужчину интересовал Дитмар. Возможно, он намерен перевезти ребенка в Баварию. Но зачем нужно было заезжать во Фретеваль?

На самом деле Одемар размышлял так же, как и Рюдигер с Авраамом. Хоть он и чувствовал себя превосходно и гордился собой, он понимал, что в спешке поступил опрометчиво. Сопротивление служанки нарушило его планы — равно как и внезапное появление Герлин. Ему не удалось прихватить мула для заложницы, и теперь ему нужно было раздобыть еще одно верховое животное. Он надеялся, что в этом затрапезном городке есть конный рынок.

Он не опасался, что его могут разыскать здесь возможные преследователи — в этот вечер по Фретевалю бродили толпы людей. Все лавки, ремесленные мастерские были открыты, а хозяева питейных заведений зарабатывали небывалые деньги. Одемар никак не мог найти какой-нибудь мало-мальски пристойный постоялый двор, а потом решил, что ночевать там было бы неразумно. В основном на постоялых дворах были общие комнаты, и даже если ему удастся снять отдельную, хозяин ни за что не отдаст ему ключ, и Одемар не сможет оставить там своих заложников. Ему очень хотелось как следует поужинать, этой ночью ароматы всевозможных блюд заполняли весь город. Хозяин крепости приглашал своих людей на праздничное пиршество, в трактирах жарили и парили, а вино лилось рекой. Одемару не терпелось осушить пару кубков вина, но он не мог взять девушку с собой в один из трактиров. Только если…

— Как тебя зовут? — спросил он свою пленницу, озираясь в поисках трактира, предлагающего особые услуги.

Мириам нервно сглотнула.

— Ма… Мария, — прошептала она.

Рыцарь рассмеялся.

— Мария! Думаю, ты еще и невинна. В этой поездке мы славно повеселимся! Ага, смотри, вот и то, что я искал…

Местный публичный дом ничем не напоминал заведение такого сорта. Похоже, он был на грани разорения, здесь не витали ароматы еды, можно было уловить только запах дешевого пива. И все же мужчины внутри и возле заведения имели довольный вид. Почти каждый обнимал девицу, другие торговались с худощавым мужчиной с хитрыми глазами, пытаясь сбить цену на потаскух.

— Эй! Что ты здесь забыл со своей девицей? — сразу же крикнул хозяин публичного дома Одемару, когда тот втолкнул сопротивляющуюся Мириам в заведение. Мириам отчаянно пыталась прикрыть лицо разорванной вуалью. — Сюда нельзя приводить свой товар!

Одемар улыбнулся ему.

— Почему нет, если я за нее заплачу? Послушай, дружище, мне нужна комната на сегодняшнюю ночь, эта красотка мне дорого обошлась, и что-то мне подсказывает, что это необъезженная кобылка. И я хочу заняться ею в спокойной обстановке. Понимаешь? — Одемар вытащил пару монет и протянул их хозяину.

— Почему бы тебе не отправиться в лес? На улице не идет дождь! — упрямился мужчина.

Одемар со вздохом добавил еще несколько монет.

— Да посмотри на эту кобылку! Она же из хорошей конюшни, такую нельзя держать на улице, — пошутил он.