Страница 34 из 50
Наконец мы в раздевалке Кости Цзю, и можно перевести дух. Оглядываю себя. Вроде бы все в порядке – но что это на рубашке? Кровь? Оказывается, кетчуп. Кто-то из не страдающих из-за отсутствия аппетита мексиканцев разрядил в нас свою пластиковую бутылку. Правда, вышел недолет. Только несколько капель попало, да и то не на Костю, а на меня.
Мы выходим на улицу и вдыхаем раскаленный аризонский воздух. Основная масса зрителей уже разъехалась, так что стало поспокойнее. Правда, неподалеку от нас происходит какое-то волнение: в центре толпы – две рослые фотомодельного типа мексиканки в трико. В течение всего матча они ходили по залу с какими-то лентами через плечо, видимо, что-то рекламировали. А сейчас рекламируют непосредственно себя. Желающие сфотографироваться с ними встали в очередь. Девицы никому не отказывают. Для всех находится чарующая улыбка, которая никак не кажется дежурной. Вокруг девиц вьется поджарый негр, явно боксер. Приглядевшись, узнаю в нем Винса Филлипса, того самого, который три года назад одолел измученного аминокислотами Цзю. Почему-то мне кажется, что сегодня ночью Винс в одиночестве не останется.
Неожиданно как-то бочком выходит Дон Кинг и быстро садится в здоровенный «Кадиллак», который тут же срывается с места. Наконец отправляемся в отель и мы.
У Кости в номере царит атмосфера расслабленного веселья. Сегодня здесь все друг друга любят, как никогда раньше. Все готовы смеяться над чем угодно. Сам Костя распустил свою косичку и стал похож на вождя индейского племени. Он и есть вождь, а кто же еще? Костя сидит немного отдельно от остальных, погрузив руки в стоящие рядом ведерки со льдом. Поза необычайно царственная. Кстати, он, по-моему, здесь самый трезвый. Впрочем, никто и не напивается. Просто все такие счастливые, что легко сойдут за пьяных в стельку.
Я выхожу позвонить и натыкаюсь на Винса Филлипса, который, скромно потупившись, ведет к себе в номер одну из тех двух мексиканок. Девушка поверх трико обвязала себя каким-то черным платком, и получилась сверхкороткая мини-юбка. Проходя по коридору, мексиканка, как и в зале, где проходил бой, бескорыстно одаривает своей улыбкой каждого встречного. Щедрая женщина.
Возвращаюсь к Косте в номер и вижу, что уровень всеобщего счастья поднялся уже до каких-то предельных высот. Звучат как русская речь, так и английская – с австралийским акцентом. Все прекрасно понимают друг друга и очень друг другом довольны. Присутствующие произносят до трех тостов одновременно. Но вот слово берет здоровенный темноволосый парень, и тут всем остается только замолкнуть. Я никогда не сталкивался с такой луженой глоткой. Знаменитый ведущий боксерских поединков Джимми Леннон, который и сегодня был на ринге, по децибелам тут и рядом не стоял.
Парень провозглашает жутко длинный, но достаточно вразумительный тост, в ходе которого рассказывает, как блестяще умеет Костя работать с детьми, а затем, обращаясь в далекое будущее, представляет себе некий бой с участием Кости Цзю через много лет. Бой, который закончится тем, что новый Джимми Леннон провозгласит: «Победитель и по-прежнему чемпион мира Костя Цзю!!!»
Отель содрогается от нашей бурной поддержки. Через некоторое время переходим в номер к Владу Уортону. Конечно, мы все сегодня переволновались, но дрался все-таки один Костя, и надо дать ему отдохнуть. Я ухожу писать репортаж, а когда возвращаюсь, обнаруживаю в одном из кресел крохотного старичка лет девяноста в черных очках и с огромной сигарой, который изо всех сил пытается чтото сказать, но у него не очень получается. Мне объясняют, что это какая-то легендарная в Америке боксерская личность, но, кто же это, так и остается загадкой. Сам он, знакомясь со мной, называет свое имя, но это у него не очень хорошо получается. Дедушка пьян вдрабадан и абсолютно счастлив, как и все здесь. Когда он на секунду снимает свои очки, обнаруживаю, что у него глаза, как у хамелеона, живут каждый сам по себе и смотрят в разные стороны.
… Сегодня Костя улетает в Австралию. Мы ждем его внизу, в холле гостиницы. Здесь встречаем усталого и счастливого Винса Филлипса. Вчера мы с ним немного познакомились, а теперь он подходит ко мне и доверительно говорит: «Эта леди вчера… Она была потрясающая!» «И во сколько это тебе обошлось?» – задаю я первый пришедший на ум вопрос. «Я не платил!» – гордо восклицает Филлипс. Ну вылитый поручик Ржевский! Только цвет лица немного подкачал.
«Как тебе вчерашний бой Кости? Невероятно! – опять же восклицает Филлипс. – Костя – фантастический боец. Да, я его когда-то победил, но, по-моему, он тогда просто толком не тренировался перед боем. Отнесся ко мне как к легкому сопернику».
В ответ на это я вкратце рассказываю Винсу о том, как Костя неправильно принимал аминокислоты с целью контролировать свой вес. Американец относится к моим словам с полным доверием. Ничего не поставив под сомнение, понимающе кивает. Он по себе хорошо знает, что такое – сгонка веса.
Вскоре спускается Костя. Они с Филлипсом обнимаются на прощание, как родные братья. Наконец все вещи уложены, и мы отправляемся в аэропорт. Последнее, что я слышу, выходя из отеля, это то, как Винс Филлипс говорит какому-то очередному знакомому: «Эта леди вчера… Она была потрясающая!..»
В аэропорту Костю тут же узнают и, кажется, прощают ему значительный перевес. Более того, стараются во всем помочь. Все понимают, сколько всего боксеру такого уровня приходится таскать с собой. Вокруг собирается народ, кто-то просит дать автограф, что Костя тут же и делает.
Ну вот и все. Прощаемся, и Костя со своей командой уходит на посадку. Мой рейс через несколько часов, и я выхожу под палящее аризонское солнце. Буря пронеслась над пустыней, и осталась только жара.
Там была еще одна буря в пустыне, в самом прямом смысле слова. В последнюю ночь Финикс накрыла ужасная гроза. Наш отель стоял в чистом поле, и всполохи молний все время выхватывали из темноты раскорячившиеся во все стороны огромные кактусы. Зрелище было завораживающее, и даже сейчас, десять лет спустя, когда я вспоминаю бой Цзю – Чавес, я обязательно вспоминаю и эту грозу, которая слилась с ним.
Белого волка завалили (Сергей Ляхович и Шэннон Бриггс)
06.11.2006, из Финикса
Наверно, ни одну мою статью так много не ругали и так долго не читали, как эту. Обычно репортаж живет в Интернете несколько дней, потом о нем забывают, а к этому читатели возвращались не один месяц. Причем, думаю, возвращались в том числе и те, кто больше всех его ругали. Это обычное лицемерие: строить из себя поклонника чистого искусства или, в данном случае, чистого бокса, а самому, пуская слюни, читать совсем о другом.
В этом репортаже действительно не так много бокса, но в этом нет моей вины. Бой Бриггс – Ляхович был очень однообразен, и расписать его на полполосы было невозможно, а сама поездка получилась интересной. Вот и вышло какое-то эссе на тему, как стоит и как не стоит жить.
В субботу в Финиксе Сергей Ляхович проиграл бой и титул чемпиона мира в тяжелом весе по версии WBO американцу Шэннону Бриггсу.
Поединок складывался в целом как надо целых одиннадцать раундов и еще две с половиной минуты. А потом произошло то, что бывает в боксе, – последние тридцать секунд изменили все.
Устраивать горький плач по поводу произошедшего не хочу. Шэннон Бриггс не лил слезы, когда оказывался в таком положении. Он за… – даже не знаю, как это сказать о мужике: заплакал – как-то неудобно, зарыдал – слишком высокопарно, – ну, в общем, пустил слезу только на пресс-конференции, где его чествовали как победителя. Он стал чемпионом, потому что в трудные моменты не давал слабину, а если давал, то быстро приходил в себя. Я видел Сергея Ляховича на пресс-конференции после боя. Этот парень не станет, как в русском шансоне, суровым голосом распевать рулады о себе несчастном и о судьбе-злодейке. Не стоит этого делать и нам.