Страница 32 из 43
Калимулин, прибывший в Катманду, настаивает на неукоснительном соблюдении решения оргкомитета - чтобы на траверс шла одна команда. Удается его убедить, что двумя - лучше.
А. П.- Представляю, как давили на психику директивы "сверху" в той достаточно напряженной обстановке, когда на траверс хотели и могли идти практически все. Тренерам было, наверное, очень непросто...
С. Б.- И тем не менее они проявили себя с лучшей стороны, отстаивая свою точку зрения и выполнив задачу на 200 процентов. И для Мысловского, и для Иванова с Ефимовым главным было не собственное спокойствие, а успех экспедиции.
Вечером у Мысловского собрались тренеры и мы с Елагиным. Распределили траверсантов по командам. В моей - Туркевич, Женя Виноградский с Погореловым и Балыбердин. У Елагина - Коротеев, Луняков, Халитов (или Сувига) и Букреев. Непонятно, как быть с Хрищатым. Я прошу его к нам в команду не направлять. Вася - тоже. Возможен и такой вариант: если Бэл до завтра не восстановится, а он что-то никак не восстанавливается, и доктор его на траверс не выпустит, тогда от их команды пойдет Хрищатый. Но - в группе Елагина, а Букреев перейдет к нам. По правде говоря, идти с Бэлом тоже не хотели ни Вася, ни я. Но тренеры решили, что в случае чего мы с Туркевичем справимся с ним.
26 апреля. Пастух встает очень рано, чтобы успеть сшить бахилы (а потом забыть их в палатке базового лагеря). В полдень - общее собрание. Объявляют состав траверсантов. Доктор всем дает добро на выход.
Двое от каждой группы - этого принципа решено придерживаться. Из объявленного тренерами состава не идут на траверс Хрищатый и Сувига. Бэл решил идти в группе Елагина - с юга. Вася не в восторге, но соглашается. Мы выходим наверх завтра, Елагин со своей командой, как и предполагалось, днем позже.
Группа Арсентьева (с Хрищатым) теперь предлагает Иванову, чтобы он их выпустил из базового на вершину. Хотят пройти за один день. Самое непонятное - собираются идти раньше группы траверса!
Дебаты по составу команд продолжаются.
27 апреля. День выхода на траверс. С утра начали собирать личные вещи, чтобы освободить кемпинг. Пока мы будем наверху, наши личные вещи отправят вниз, а кемпинги продадут прямо в базовом лагере шерпам.
Перед выходом тщательно точим кошки - после Южной они сильно стерлись, затупились. Киношникам подавай эффекты, превратили выход в настоящую церемонию: Мысловский торжественно передает нам вымпелы экспедиции и Сумского клуба альпинистов. Потом Венделовский долго снимает нас с увесистым фаянсовым тигром, здорово смахивающим на аляповатые базарные копилки в виде кошечек и собачек. Это все проделки "Палитры", которая взялась рекламировать продукцию какого-то фаянсового завода. Из-за всей этой суеты выходим только в 11.
В лагерь-2 приходим около 16. Погода облачная. И под нами, и над нами - облака. За обедом Букреев опять возвращается к отбору и несправедливости по отношению к тем, кто остался. Мусолим эту тему очень долго.
Да, перед выходом Валера Хрищатый пожелал мне удачи и успехов. Без всяких кавычек, от души. С Мишей они тоже вроде помирились.
А. П.- А разве они ссорились?
С. Б.- Повздорили на тренерском совете. Миша сказал, что мы не ставили перед собой задачу взойти без кислорода. А если бы ставили - взошли бы. На что Хрищатый ответил: "Кишка тонка". А когда мы уходили на траверс, Валера пожелал Мише удачи и взял свои слова обратно.
На связи Мысловский рассказывает, что в базовый лагерь пришел сирдар американской экспедиции. У них "прокол": к кислородным баллонам не подходят редукторы. Посредническая фирма подвела. Эдик отдал им два редуктора с масками и пять баллонов кислорода. С нами в лагерь-3 идут 2 шерпа, несут кислород. Группа Арсентьева выходит туда завтра.
Миша ночует в "Зиме" с шерпами. Когда улеглись, Туркевич кричит, чтобы ему срочно дали баллон с кислородом. Ничего удивительного - за все время экспедиции его соседи практически не мылись.
28 апреля. Утром, в 5.30, Миша и шерпы уже шевелятся, в семь Туркевич готовит завтрак. Шерпы, взяв по 4 баллона с кислородом, выходят впереди "мемберов" - раньше такого не бывало. Вот что значит материальная заинтересованность! Раньше они получали по 36 рупий за каждый день экспедиции - оплата, может быть, и невысокая, но в течение 3 месяцев, да плюс снаряжение - это, по здешниммеркам, не так уж мало. А сейчас им дополнительно оплачивают и выходы наверх, и переноску из базового лагеря вниз.
Мы выходим часов в 10. Я, хотя и иду медленно, добираюсь до лагеря-3 за 4 часа. Ночевать в пещере решаем только мы с Туркевичем. К вечеру подошла группа Арсентьева - прямо из базового лагеря. Ночью валит снег. Пастух на связь не выходит. Мысловскому передали, что в Тапледжунг прилетела специализированная трекинговая группа туристов "Спутника". Куда они дойдут, никто не знает, но до базового лагеря, наверное, не поднимутся.
29 апреля. Выходим из лагеря-3 в 9 утра. Пастух, как оказалось, не выходил вчера на связь, потому что поздно пришел в лагерь-5. Я, Туркевич и Виноградский выходим с кислородом. Букреев с Погореловым - без. До лагеря-4 идем около 4 часов и вначале проскакиваем мимо. Вместо 6 баллонов с кислородом находим там только 4. Мы с Мишей кроме баллонов несем и кинокамеру. Букреев надевает кислородную маску, когда выходим из лагеря-4.
Выше лагеря-3 топчем в снегу тропу. Ночью его выпало много-15-20 сантиметров. Вспомогатели из группы Арсентьева выходить вперед не спешат. В лагере-5 подрубаем лед, удобнее устанавливаем палатку. На бивуаке кислородом не пользуемся - сразу чувствуется высота. Ночью от кислорода отказывается только Погорелов. Впятером в палатке довольно тесно. Новость, полученная по вчерашней связи: Пастух и его группа "сделали" два восьмитысячника!
"Казахи" поставили наш лагёрь-5 на склоне, который никак не защищен. Если будет большой снегопад, этот лагерь может снести лавиной.
30 апреля. Просыпаемся в 6.30. Палатка вся в инее. Я как-то странно пользовался кислородом. Вечером было давление 60 атмосфер, проснулся - 50. Ничего не понимаю. Похоже, поставил вентиль в такое положение, что подача была гораздо меньше чем 0,5 литра в час - то есть спал практически без кислорода. Утром на связи узнаем подробности вчерашнего дня: на Средний пик взошли Пастух, Каратеев и Можаев, а на Главной вершине были они же плюс Богомолов и Хайбулин. Ринат не был на Среднем пике, потому что хотел взойти на Главную без кислорода и у него не хватило на две вершины времени. Он долго шел без кислорода, но недалеко от вершины подключился к баллону.
Сегодня - Пасха. А у нас свой праздник - первопрохождение гребня Ялунга. Здесь "еще не ступала"... Когда в 9.30 мы уходим наверх, к лагерю-5 подходит группа Арсентьева. Вернее, только те трое, кто идет с кислородом. Остальные - далеко.
Миша топчет тропу до 10.30, потом занимается киносъемкой. На гребне и Погорелов подключается к кислороду. Теперь все идем в одном темпе, никто не отстает. С юга - теплый ветер, а с севера - сильный, холодный. Гребень весь в свежем снегу. Местами встречаются и скалы, по которым надо лазать,- не все же пешком ходить. На вершине мы с Мишей в 11.54. Я выхожу первым, а Туркевич снимает "исторический" момент. Потом на вершине снимаются все.
На спуске встречаем группу Арсентьева. Первым идет Виктор Дедий - с кислородом. Он один, не в связке. Еще через полчаса встречаем Клинецкого с кислородом и Сувигу - без. А на подходе к спуску с гребня навстречу идет Хрищатый. Без кислорода. Время - 13.45. Спрашиваем, не поздно ли? Отвечает, что сейчас прибавит. Предлагаем Арсентьеву одну нашу веревку - "сороковку". Берет, но они так и не связываются, идут каждый сам по себе.
(Приписка на полях, сделанная позже: на разборе Арсентьев утверждал, что связываться на Ялунге не требовалось. Я же считаю, что были такие участки, где страховка обязательна,- можно улететь тремя километрами ниже).