Противостояние

Повелитель Орлов мгновенно применил скрытность и исчез на глазах у курлычей. Недоумевая они стали осторожно углубляться в камеру. При этом твари принюхивались и что-то ворчали на росканде. Что-то типа: «Выходи, выходи маленький трусишка!».

— Где же он? — противным голосом возмущался второй людоед.

В этот миг Дарэт врезал ему прямо под подбородок, отчего монстр слегка покачнулся, но кость у него оказалась крепка — парень едва не сломал руку.

Генерал оценил свои шансы на победу и постарался скорей ретироваться из западни. Тут ему на выручку опять пришла скрытность, которой его удачно обучил Калиф. Ох, сколько уже раз она спасала ему жизнь, даже не счесть. Лис поступил мудро.

Людоеды за спиной орали, но догонять не стали. Они попросту вторглись в соседнюю камеру и съели другого. Помочь ему Дарэт был не в силах.

Повелитель Орлов добежал до верхней двери и выбрался из темницы. Она оказалась не заперта, но за ней на посту стояли стражники башни. Дарэт застал их врасплох. Тяжелым ударом он сломал переносицу одному из них, выхватил из его ножен меч и зарезал второго. Первого он добивать не стал, но пригрозил смертью в случае его не благоразумия. Солдат поклялся, что не будет его преследовать. Ветродув двинулся дальше.

Большая часть Сумеречного полка вышла на улицу, чтобы посмотреть на повешенье эергрима. Зрелище обещало быть весьма и весьма забавным. Тюрьма практически опустела. Дарэт без труда миновал несколько помещений, затем кухню и набрел на комнату Бронта. Дверца была приоткрыта. Полководец довольно напевал что-то себе под нос и считал драгоценные камушки. На полу были мокрые следы от потных ног большого существа. Дарэт подумал о курлычах-людоедах и не ошибся. Теперь ему все стало ясно.

Генерал вошел в комнату к Бронту с поднятым клинком. Полководец бросил россыпь камней на пол и немедля выхватил меч. Камушки упали с приятным сыпучим звуком. Падая, они поблескивали в лучах зимнего сольяма, что проникали через окно.

— Ты обрек роскандов на страшную смерть, — сказал Ветродув. — Никто не заслуживает подобного. Они платили тебе, чтобы убивать! Продался шакалам? Не удивительно, что у твоей тюрьмы такая репутация. Вместо честного суда ты устроил расправу.

Дарэт ударил мечом о меч. Бронт принялся неистово защищаться. Было видно, что он уверен в себе. Бой слегка затянулся, но Дарэт сумел нанести противнику удар неострой частью лезвия по затылку. Рубака подумал, что ему разрубили голову и сперва упал навзничь, но когда понял что жив, попытался вскочить. Генерал разумеется ждать не стал и со всего маху врезал ему сапогом в лицо. Полководец со стонами упал. Ветродув связал ему руки и приказал не двигаться. Парень нашел в сундуке все свое снаряжение, свитки бурана и грамоту с титулом. Так же он отобрал камень путешественника для своих нужд. Затем схватил наглеца и за шиворот потащил в темницу. Нужно было спешить, ибо за окном послышались оживленные крики толпы — казнь начиналась.

Парень в спехе зашвырнул полководца в свою камеру и завязал ему рот той тряпкой, что недавно была на нем в качестве кляпа. Для убедительности он еще раз ему врезал. Неприятель упал без чувств. Курлычи к тому времени сбежали. Тогда Повелитель Орлов захлопнул камеру и, использовав Бронтов ключ, освободил всех узников. Благодарности их не было предела. Дарэт сообщил им, что он генерал императора и у них есть шанс исправиться, что он прощает им всем их прошлые прегрешения взамен на верную службу Лиморской империи в борьбе против агнийских захватчиков. Он сказал, что однажды соберет особый отряд храбрецов и хочет видеть каждого из них в его непобедимой армии. Росканды — преимущественно лиморцы и азарийцы были рады спасителю и клялись бандитской честью, что обязательно выполнят свое обещание. Тогда Дарэт велел им вооружиться в казармах и разбить Сумеречный полк во дворе — нужно было спасти Дорина любой ценой. Все одобрительно кивнули.

Свора оголодавших замученных узников вырвалась во двор под громогласные крики. Солдаты с черепами на плащах были растеряны и не ожидали атаки. Дорин уже стоял на деревянной балке с петлей на шее на самом верху башни. До земли было метров двенадцать. Сзади его подталкивал лиморец с копьем. Лицо молодого палача не выражало эмоций. Он то и дело тыкал острием в спину Карлика, толкая его к погибели.

Сражение длилось не очень долго. Заключенные вооружились булавами и буквально раскрошили элиту Сумеречного полка. Терять бывшим бандитам было нечего.

Треть выживших сдалась. Узники хотели отправить их в камеры, но Дарэт запретил. Он велел поверженным убираться прочь и объявил о расформировании гарнизона Башни Смерти до лучших времен. Солдаты посрывали плащи и с позором удалились. Теперь знаменитая тюрьма опустела. В ней находился только один узник, которого Дарэт не пожалел. Это был Бронт Рубака, двадцать лет возглавлявший, Сумеречный полк. Ах да, и молодой палач наверху. С ним генерал тоже не собирался церемониться.

— Если вы двинетесь, то я скину эергрима вниз. Не с места! — кричал обезумевший от страха солдат. — Убирайтесь отсюда прочь свора несчастных ублюдков!

Сердце Дарэта сжалось. Он хоть и знал Брандибоя недолго, но не мог потерять еще одного товарища. Гнев стал застилать ему глаза. В ушах слышался шепот: «Убей!»

— Мы не тронем тебя! Ты уйдешь со своими! — пытался вразумить генерал.

— Я не верю вам! Я мыл клетки после расправ. Они убьют меня! — чуть ли не слезно кричал молодой солдат. — Не двигайтесь!

— Ну тогда прыгай! — потеряв терпение предложил Ветродув.

— Что? Я… я же разобьюсь! — оторопел стражник. Его ноги судорожно тряслись.

Дарэт навел на него Валдар и сказал, что в противном случае они все равно поднимутся и изрубят его на части. Солдат так распереживался, что и вправду недолго думая спрыгнул с балки. Послышался глухой металлический удар. Он был в доспехах и сильно поранился при падении: ноги вывернуло наизнанку, кровь заливала землю, куски мяса повисли на железных наколенниках. Стражник пребывал в шоке и лишь протяжно всхлипывал. Дарэт покачал головой, еле сдерживая эмоции: ему было жалко паренька, но жизнь товарища была дороже. Так генерал отомстил Сумеречному полку за жестокость, а может и за то, что они помешали похоронить Волчонка. Нынче было не время для слабостей и сожалений. Нужно было решительно действовать. Дарэту удалось хоть и на время, но остановить деятельность коварной машины под названием: «Башня Смерти». В этот раз он встал на сторону оступившихся, и не жалел о своем поступке. Брандибой скинул петлю и радостно перебрался на башню. А после, стремительно спустился вниз и выбежал во двор.

Ветродув велел головорезам отправляться в Понтиан и искать Калифа, а так же ждать его возвращения и не совершать преступлений. Он сказал им, что Анд дает им шанс исправиться и если они его упустят, то в следующий раз их обязательно убьют и убьют в муках. Ибо они принесли клятву, а по третьей заповеди Предела, росканд нарушивший клятву получал проклятие от Творца. Заповеди некогда давно принесли фархады роскандам Подоблачного Мира. Последним кто их озвучивал, был Азар Великий. Он утверждал, что слышал их лично от Назрианда. Многие страшились кары и предпочитали не лгать.

К неудобству совести стражник не убился насмерть, а каким-то чудом выжил. Оставлять его здесь было равносильно приговору. Людоеды лишились пайка, а значит, решат восполнить его любым подвернувшимся. Ветродув вначале хотел зарубить калеку, но подумал, раз Анд пощадил его в первый раз, то пускай живет. Он велел Дорину притащить из кладовой полка эликсиры, которые наверняка были в наличии у такой организации и не ошибся. Вскоре Карлик принес три флакона с красной жидкостью — это были лечебные зелья. Дарэт уложил полуживого стражника на подобие деревянного стола и приказал Дорину по команде влить одно зелье «мученику» в рот. Эергрим приготовился.

— Давай! — махнул генерал, а затем ловко отрубил раненому поочередно обе ноги чуть повыше колен. Сольям зашел за тучу и в этот хмурый момент по округе пронеслись два безумных крика солдата. Сегодня был точно не его день. — Это тебе урок палач! Вы тут все сами мало чем отличаетесь от бандитов. Дорин напои его вторым зельем, а третье отдай про запас. Кровотечения не будет из-за эликсиров, но тряпками надо перемотать раны. Проклятье, прости, что искалечил твою жизнь, но ты встал на моем пути.