Шестипалая

С улицы донесся встревоженный голос Никки:

— Энжела! Энжела! Где ты? Энжела!

Джерико выскочил из сарая.

— Что случилось? — осветив побелевшее лицо девушки фонариком, спросил он.

— Я хотела осмотреть сарай снаружи. Обошла его, а когда вернулась, Энжелы здесь уже не было, — ответила Никки и, повернувшись к лесу, крикнула: — Энжела!

Затаив дыхание, мы напрягли слух, но не уловили ни звука.

— Странно, — сказала девушка. — Не могла же она пойти домой, не предупредив нас, — задумчиво продолжала Никки. — Может… может, это снова ЛСД?

— Нет. Если бы Энжела приняла наркотик, мы бы сразу это заметили по ее поведению.

— Не следовало оставлять ее одну, — сказала девушка. — Но я не думала…

— Но это уже не важно, — прервал ее Джерико и стал вглядываться в темный лес, надеясь заметить в нем хоть какое-то шевеление.

Вышедший из сарая мистер Хадсон остановился рядом со мной. Неожиданно он качнулся и, чтобы удержаться на ногах, ухватился за мою руку. Он весь дрожал.

— Им известно, что дороже Энжелы у меня никого нет, — хрипло произнес он. — Как же я сразу не догадался, что они возьмут ее в заложницы! Ну, что мы здесь стоим? Лучше вернемся в дом, мистер Джерико. Они наверняка будут туда звонить и ставить нам ультиматум.

— Вы что, не будете ее искать? — возмущенно спросила Никки.

— В такой темноте мы ее не отыщем, — ответил Джерико. — Пробродим до утра и все равно без толку. Единственное, чего я не могу понять: почему они наблюдали за сараем? Ведь то, что им было нужно, они уже унесли. Все шито-крыто, а они почему-то снова решили заявить о себе. Зачем им новые проблемы? Они же спокойно могут забыть о вашем существовании, мистер Хадсон. Ничего не понимаю.

— Нам лучше пойти домой, — сказал старик. — У Энжелы нет врагов. Они хотят использовать ее, как до этого использовали меня.

Спина старика была уже не такой прямой, как раньше. Он тяжело опирался на мою руку.

Мы пошли через темный лес к дому. Никки время от времени звала Энжелу, и мы каждый раз останавливались, прислушиваясь. Но в лесу стояла тишина, которую изредка нарушало хлопанье крыльев ночных птиц и далекое уханье совы.

Когда мы вернулись, Солтер все еще полулежал в кресле со стаканом в руке.

— Никто не звонил? — спросил его Джерико.

— Нет. Блаженная тишина, — ответил Солтер. — А где Энжела?

— А я надеялся, ты нам скажешь, — сурово произнес Джерико.

— Как это? Откуда я могу знать, где Энжела? Она же с вами пошла.

— Энжела пропала. В лесу, — ответила Никки.

Солтер убрал с кофейного столика ноги и попробовал подняться. Встал он с большим трудом и, покачиваясь из стороны в сторону, в упор посмотрел на Джерико.

— Откуда мне знать, где Энжела? — снова спросил парень.

— У тебя под рукой был телефон, — сказал Джерико. — Подозреваю, что ты позвонил кому-то из АИА и сообщил, куда мы пошли. Солтер, ты тоже за нами шпионишь? Ты у них что, в качестве осведомителя?

То, что произошло потом, выглядело довольно комично. Солтер, пытаясь ударить Джерико, взмахнул сжатой в кулак рукой, но тот, перехватив ее, резко вывернул вниз. Не удержавшись на ногах, тощий парень рухнул на кофейный столик, перекатился через него и упал на пол, широко раскинув ноги.

Не пытаясь подняться, он лежал, похожий на груду костей, и щурил на Джерико свои злые глаза.

— Ты, тупая деревенщина, ты что, не понимаешь, что против Энжелы я никогда не пойду? Я же только благодаря ей и существую. Она единственная, кто верит в мой талант, в мое блестящее будущее. Как долго еще этот старый ублюдок будет вешать тебе на уши лапшу? Неужели ты не соображаешь, что этот спектакль он устроил для тебя? Как же, Чарльз Хадсон резко изменился. Бред, да и только! Он же тебя дурачит. Так что где Энжела, лучше спроси у него!

Я почувствовал, как рука старика впилась мне в локоть.

— Да, наверное, я это заслужил, — тихо сказал мистер Хадсон.

— То, чего заслужил, ты уже не дождешься, — прохрипел Солтер. — Смертью тебя не запугать, ты слишком стар. И сам скоро помрешь…

— Так мы Энжелу не найдем, — прервала его Никки. — Боже мой, сколько же можно говорить и ничего не делать!

— Думаю, нам надо ехать к Джефферсону Смиту, — сказал Джерико.

Он подошел к лежавшему на полу Слиму и поставил его на ноги. На лице парня заиграла глупая улыбка.

— Если бы ты не перехватил мою руку, я бы тебе здорово врезал, — гордо произнес он и, шатаясь, направился к буфетной стойке.

— Я считаю, что мы все должны оставаться в доме и ждать от них звонка, — заявил мистер Хадсон.

— Ожидание — это как раз то, что у меня получается неважно, — ответил Джерико. — Оставайтесь здесь, сэр, а я еду к Смиту.

— Что вы собираетесь делать?

— А что я могу сделать, кроме как спросить: на каких условиях они освободят вашу племянницу? — грустным голосом произнес Джерико.

Глава 2

Не проронив ни слова, мы съехали с холма и направились в сторону города. На этот раз никто нас не задерживал. За время пребывания в штате Коннектикут я настолько привык к тому, что нас постоянно тормозили, что, не встретив на дороге ни одной полицейской машины, даже усмехнулся. Все объяснялось очень просто: мы с Джерико уже никого не интересовали. Своего друга я ни о чем не расспрашивал, поскольку знал, что, когда он так упорно молчит, его лучше не трогать.

Джерико остановил машину на главной улице Гленвью, за два дома до особняка Смита, но выходить из нее не стал. Некоторое время он сидел, отрешенно глядя перед собой, затем взял лежавшую между нами автоматическую винтовку и убрал ее под заднее сиденье.

— Придется изображать из себя поверженного противника, — сказал он и, резко распахнув дверцу, вышел из машины.

На тропинке, протоптанной на лугу, я догнал его.

— Что бы я ни говорил, что бы ни обещал им, Гэлли, держи себя в руках, — произнес Джерико. — Теперь нам придется играть с ними без козырей.

Наконец мы оказались у дома Смита, в окнах которого горел яркий свет. На этот раз неподалеку от фасада здания были припаркованы всего две машины.

Мы подошли к входной двери и позвонили. Джефферсон Смит долго не заставил нас ждать. Хозяин дома открыл дверь и изобразил на своем лице удивление.