Страница 9 из 49
Впрочем, меня прищуренный взгляд пожилой маман особо не тронул и вместе с подружками мы начали протискиваться между столами. Наш, самый большой, стоял в первом ряду перед сценой, на которой сидел ведущий, говорящий попеременно на разных языках — различаю английский, французский, немецкий и русский. Вот полиглот какой, — я даже уважительно покачал головой.
— Вам коктейлей взять? — спросил подружек и когда они кивнули, показал в сторону гомонящих наших, — усаживайтесь тогда, подойду сейчас.
Авось, подойду когда, сяду отдельно от них. Не хочется мне как — то с ними продолжать, слишком уж много я им лапши на уши навешал. Да и не в моем вкусе обе, хотя Марина, ммм… Марина… а может замутить все же, на время отдыха? Как она кричала, музыка просто, — при воспоминаниях об изгибающейся в моих руках Марине, тут же почувствовал, что легкие шорты тесными опять готовы стать.
Пытаясь избавиться от воспоминаний, картинами встающих перед глазами, начал рассматривать суетившихся за стойкой барменов. Два молодых паренька, у одного из них, постарше, волосы обильно смазаны гелем и зачесаны как — то… по гейски, что ли — вверх и вбок. Второй без такой прически, но совсем молодой, лет может шестнадцать. Голос у него противный — певучий и писклявый.
— Кофе, с молоком, — говорит ему тетка передо мной.
— Коффи, эндь? — парень кривляется, выделяя буквы «ф» и «д», произнося их с придыханием, выпятив губы.
— С мо — ло — ком! — раздельно и громко произносит тетка, тыкая пальцем в сторону кружки, в которую сейчас струйка льется из кофемашины.
— З мо — льйо — коммм, — певуче передразнивает ее паренек, подхватывает кружку, льет туда молоко и говорит ей, — виз милк! Коффи, виз милк! — опять нараспев повторяет он, улыбаясь. В огромных его глаза, выделяющихся на темном лице, злоба неприкрытая.
Кружка, которую он ставит на стойку, громко звенит о блюдце, несколько капель кофе выплескиваются из нее и падают на гладкую поверхность стойки, растекаясь по поверхности, обклеенной под мрамор. По каемке в блюдце бежит светло — коричневая жидкость, медленно обнимая кружку. Тетка, не обращая на это внимание, подхватывает кофе.
— Какая ненависть во взгляде, а? — услышал я голос сзади. Обернулся — рядом Влад стоит и пристально на паренька смотрит.
— Гляди, как чуркобес бесится, не нравится белым сагибам прислуживать, — ухмыляясь, посмотрел парню в глаза Влад и повернулся ко мне, — давай, Серег, заказывай.
— Ту коктейль, фо вумен, — показал я молодому два пальца.
— Фор водка, ту джин виз тоник, фри виски визаут кола, ту виски виз кола, энд ван джус, — это Влад заказал.
— А как же только два стакана в одни руки? — удивленно спрашиваю я.
— Нам можно, — улыбается Влад, — я с ними добазарился уже.
Когда ему поставили стаканы на поднос, мы двинулись к общему столу. Как я и рассчитывал, рядом с подружками мест не было, присел рядом с Владом. Он, поставив поднос на стол, сбегал за стульями и быстренько место нам освободил, подвинув народ. Пока мы с ним переговаривались, я краем глаза посматривал на подружек.
В общий стол было сдвинуто четыре обычных, и девчонки сидели на другом конце, тоже периодически в меня глазками стреляя, потягивая коктейли, которые я принес. Вокруг них тот все увивался все тот самый молодой, с красной обгоревшей мордой. Беседа на том краю оживленная и явно непринужденная. Там и Юля, хохлушка, еще парни с девчонками, несколько пар семейных за тридцать. Весело, периодически громкий смех раздается.
Ведущий между тем, закончив длинный спич на французском, начинает какой — то конкурс. Вокруг шум, гам и когда он говорил на русском, я суть уловил плохо, но мне Влад объяснил — сейчас ведущий будет объявлять страны, из которых есть гости в отеле, а представители этих стран должны орать как можно громче.
— Франс! — объявил ведущий и с ожиданием приставил ладонь к уху.
— Ааа! — довольно жидко орут с нескольких столов.
— Дойчланд! — после комментариев на французском по поводу предшествующих криков, снова называет страну ведущий.
— Хэээй! — тоже не очень крик и об этом ведущий говорит на немецком, беседуя с сидящими за столами.
Рядом тоже сдвинуто несколько столов и за ними дружная компания. Поменьше, чем наша, но человек десять точно. Примерно поровну парней и девчонок, и там та самая тройка, что зажигала на горках. С удивлением я смотрю на них — они точно на немецком разговаривают! У меня в школе немецкий вторым языком был, я это их «во бляйбен» на слух хорошо отличаю. А тут не кричали совсем, когда ведущий про Германию сказал. А он между тем все называет разные страны — и США, и Афганистан, и Тунис, и Дания, другие — интернациональный отель, оказывается. Впрочем, в ответ или одиночные крики несутся, или вообще тишина. Но ведущий компанейский, много шутит, поддерживая настроение у аудитории.
— Давай — давай, воздуха набираем! — между тем похлопал в ладоши Влад, обращаясь ко всем сидящим за нашим столом, — покажем, как надо!
— Грэйт Британ! — произносит ведущий и, подождав немного, не слыша криков, повторяет, — Грейт Бритааан!
Не дождавшись ответа, он покачал головой и выдал тираду, в которой я только слово «слип» понял. За многими столами смеются.
— Юкрэйн! — произносит ведущий.
— Йухууууу!!! — громко крикнула Юля с нашего стола, на нее смотрят, хлопают. Я тоже поаплодировал. С другого конца большой площадки перед сценой, кстати, тоже крик нестройный слышался.
— Свисс! — между тем произнес ведущий.
— Арраааааа!!! — а это просто дикий рев. Орут за соседним столом, а те самые нетипичные немцы, удивившие меня у бассейна, даже вскакивают с мест, выкидывая вперед сжатые кулаки.
Вот оно что! — мелькнула у меня мысль — точно, не немцы это, швейцарцы! Теперь понятно, почему парни такие поджарые — я же еще давно читал баянистую статью в инете про швейцарскую армию, да и менталитет в общем. А у них там в своих Альпах, между прочим, всеобщая воинская повинность.
— Круто, круто! — подняв руки, демонстративно похлопал в ладоши Влад, обращаясь к соседнему столу, показав после поднятый вверх большой палец. Швейцарцы дружелюбно улыбаются ему в ответ, что — то отвечая.
— Раша! — продолжает ведущий, и вокруг раздаются дружные и громкие крики. Орут не только за нашим — столов с русскими несколько.
— Как обычно, — говорит ведущий. — Снова русские лучше всех! — под наши возгласы резюмирует он.
— Эй, а Махмуда опять забыл! — заорал вдруг Влад, когда ведущий начинает отстраненный треп, что — то про танцы.
— Оу, сорри, сорри, простите! — с полупоклоном опомнился ведущий, — конечно, конечно! Уз — бе — кистан! — раздельно выговорил он.
Все за нашим столом почти синхронно обернулись на смущенного темненького парня, который сидит, плечи опустив. Точно, узбек по виду.
— Махмуд, давай! — скомандовал Влад, показав рукой, поднимайся, мол.
— Уууух — хаа!!! — с взвизгом рвет вечернее небо крик, когда Махмуд взмыл вверх со стула. Да, дал джазу парнишка, все вокруг смеются, хлопают и кричат ободряюще.
— Бригадир мой, нормальный парень, — кивнул на него Влад с гордостью, — уже гражданство получил российское.
— Еее, — ведущий одобрительно покачал головой, — Уз — бе — кистан ееа! — слово «Узбекистан» он произносит осторожно, чтобы не ошибиться.
— Махмуд! — крикнул Влад узбеку, и когда тот повернулся к нему, быстро произнес: — Бронетранспортер!
— Бронетранспортер! — раздельно выговорил Махмуд и показал Владу средний палец.
— Красавец, научился уже без ошибок! — гордо кивнул на узбека Влад.
— Слушай, а ты кем работаешь? — поинтересовался я у него. Парень глянул на меня и помолчал чуть, будто задумавшись.
— Меня зовут Себастиан Перейра, торговец черным деревом, — с донельзя серьезным лицом произнес он знакомую фразу, но откуда она, я вспомнить не смог. — Три бригады рабочих у меня, вон, командую, — кивнул Влад на парня узбека.
Между тем начались танцы. Почти все девчонки и тетки из — за нашего стола выбежали на пустое пространство перед сценой, которое уже заполнилось. А все парни на месте остались. Естественно, мужики не танцуют. Да и трезвые пока все. Так, относительно трезвые.