Страница 6 из 49
Пропетляв по узким улочкам, автобус завез нас на территорию отеля.
Речь гида в начале, когда из аэропорта выезжали, если честно, я пропустил, потому как барабанил эсэмэски маме и подруге своей. Гид — паренек так монотонно бубнил, настаивая на том, что Али — хернали послезавтра в девять — десять — двенадцать будет ждать вас в холле отеля, запишите пожалуйста, это очень важная информация, что его нудеж мне еще сильнее слушать не хотелось. Подружки запишут, сходят и расскажут, если внезапно на встрече отельный гид скажет что — то новое, отличное от того, что говорят обычно. Сейчас же мне, пропустившему в раздумьях перекличку по отелям «поднимите руки», было интересно, кто из автобуса еще в наш Жасмин едет. Повезло кстати, вторыми высаживают. И забирать будут позже, чем остальных. Обожаю смотреть на людей на передних сиденьях, которых первыми забрали, и они уже в пятый или шестой отель заезжают. Радостные.
Когда автобус, обдав нас черным солярочным выхлопом, укатил мимо ряда пальм по подъездной дороге вдаль, к въездному шлагбауму отеля, на асфальте площадки внутреннего двора остались стоять подружки, я и темноволосая девушка с туго зачесанными назад волосами. Та самая, которую я перед вылетом еще заприметил. Рядом сопровождающая ее маман в коляску малыша укладывала.
Когда я коляску помогал достать, кстати, темненькая мне благодарно кивнула. Была еще парочка — в отель уже ломанулись. Мужик, лет сорок пяти, плотный и с проседью в волосах и хабального вида толстая тетка, выглядящая старше спутника — не поймешь, мама или жена.
В холле нас встретили два молодых дружелюбных араба, раздавшие нам регистрационные карточки, уже отельные. Опять только с арабскими и французскими подписями. Быстро заполнил свою и вновь сел писать за подружек.
— Извините, не поможете? — под сердитым взглядом Вики, которой сейчас карточку заполняю, подсаживается ко мне темненькая мамочка. — Пожалуйста, я совсем ничего не понимаю, — хлопнула она пару раз ресницами.
— Да я тоже, если честно, — улыбаюсь я и, увидев мелькнувшее разочарование в глазах, тут же успокаиваю, — конечно, помогу, здесь все просто. Если ошибки будут, ничего страшного, все равно никто это не читает. Вот здесь имя, здесь фамилия, здесь дата прибытия, дата вылета.
Пока темненькая заполняет свою карточку, я быстро расчирикал на всех трех — себе, Вике, Марине. Подружки идут к стойке рецепшена, а я остаюсь, помогая темненькой.
«Ivanova Ekaterina» — разбираю ее имя написанное.
— А это что? — спрашивает меня Иванова Екатерина.
— Профессия. Пишите менеджер, не парьтесь. Менагер, да, вот так. Здесь «откуда вы», пишите: Москва.
— Но я из Фрязино, — поднимает она на меня такой взгляд, что мне тут же поцеловать ее захотелось, так эта непосредственность умилила.
У стойки между тем градус беседы повышается, подружки гомонят, тетка возмущается. Я даже знаю почему — наверняка заселять не хотят.
— Сереж, представляешь, номеров совсем нет! — возмущенно смотрит на меня Вика, облокотившаяся на стойку — говорят, только днем будут!
— Хелоу, май френд! — киваю я девушке, типа понял и, улыбаясь, сую одному из арабов за стойкой паспорт. В паспорте двадцатка сложенная.
— Сорри, месье, — возвращает мне паспорт араб, подталкивая обратно купюру, — но намберс. Афте твелв оклок, — раздельно произносит он и для наглядности показывает на часы.
— Хей, май френд! Ай вонт ту слип ин зе бед нау! — я складываю ладони и подкладываю их под ухо, наклоняя голову. — Май фрэнд, хау мач? — тихо спрашиваю его и тру пальцы в характерном жесте.
— Ноу, ноу, — поднимает он руки ладонями ко мне, — сорри, мсье, ноу намберс!
Киваю ему и не настаиваю — зато двадцатка целая осталась. Вообще не люблю арабов, но этот нормальным кажется, смотрит открыто и без затаенной озлобленности, как многие из них. Хотя может тут все такие — я же сужу по тому, что в Египте видел.
— Говорит нет номеров, бабки не берет, — это я подружкам. То же самое объясняю подошедшей вместе с маман темненькой.
На часах пять утра.
Как привидения, мы все в броуновском движение шароебимся по холлу отеля, между делом договариваюсь с парнями на рецепшн, чтобы девушкам помещение показали, где переодеться. Потом вроде как не вместе, но дружно всей грядкой идем в ресторан, поражающий размерами — оказывается, единственный на весь немалого размера отель. Из еды пока только лежит разная трава, яйца, булочки. На шум в зале, связанный с нашим появлением, вышел повар, но поглядев чутка, что мы трезвые и просто жрать хотим, скрылся за дверью. Яйца кстати оказались сырыми, были просто подготовлены к варке. По итогу, все просто попили чаю, заев булочками с повидлом из одноразовых маленьких упаковок.
Багаж остался в холле и постепенно все оказываемся у моря. Темно еще, но небо на восходе уже светлеет. Подружки ушли первыми на шум прибоя, потом великовозрастная парочка мама — сын или муж — жена, потом и я пошел, сначала пройдясь по территории, заценив бассейны и горки. Подружки, уходя на море, меня не звали, поэтому подкатывая шезлонг к полосе прибоя на изумительно мелком и светлом песке пляжа, ставлю его поодаль от них. Подумав чуть, дошел до ресторана, благо он тут недалеко, взял стакан и набодяжил рома с колой своих, из дутика. Так и хожу, прихлебывая, по колено в воде, которая даже сейчас кажется очень теплой.
Хорошо-то как! Особенно если вспомнить сейчас октябрьскую срань погоды дома сейчас. Так хорошо, что даже несколько налетевших назойливых мух не смазывают впечатления. Ноги утопают в мелком песке, когда волны лениво набегают, а я с нетерпением жду встающее солнышко. Последний раз рассвет на речке пару лет назад встречал, уже и забыл, как это здорово.
Внутри от рома разливается приятное тепло.
— Сереж, а ты что пьешь? — подходит ко мне Марина.
— Ром — кола, — демонстрирую ей стакан. — Хочешь? — предлагаю из вежливости.
— Хочу, — неожиданно для меня отвечает девушка.
Через некоторое время мы втроем, попивая вкусный алкоголь из высоких стаканов, радуемся появлению солнечного диска. Бегаем, дурачась, по ровному песку, фоткаем встающее солнышко, следы на песке, друг друга. Вставшее солнце начало припекать, и мы переоделись — девчонки купальники надели, а я сменил обычные шорты на непопсовые для русских плавательные. Визитная карточка наших на курорте — пузо над узкими плавками, бурги так не ходят почти. Ну а я — то крутой путешественник, сколько уже стран и пляжей исколесил, стараюсь плавками не выделяться.
Марина сразу, как солнце поднялось, нацепила темные очки на пол — лица, даже плавала в них. Пусть плавает, — подумал я, завтра будет без них загорать, полюбому. Постепенно начал народ подтягиваться. На пляже, как обычно, было много наших. Не знаю почему, но большинство русских у моря тусуется, а европейцы целый день на шезлонгах у бассейнов. Не могу понять — ладно там, если в каком лакшери отеле, где в бассейнах морская вода, но здесь, где хлоркой тянет от воды так, что даже у бара чувствуется?
Но вообще, конечно, так и лучше, шезлонгов на пляже свободных больше.
Постепенно разговорились с несколькими компаниями, как оказалось улетающими скоро. Вот, говорят, последний раз искупаться вышли за отпуск. В первую очередь выяснил волнующий вопрос — есть ли в отеле хохлы. Когда узнал, что нет, порадовался — гордые вукраинцы, не все конечно, но многие, особенно если их пару автобусов в отель завезли, ведут себя на курортах как законченное быдло. Наших — то большинство, и даже я в том числе, уже научились вести себя более — менее прилично, а этих только поток хлынул на курорты. И что самое бесячье, воротят морду, когда их русскими называют, а когда блюют пьяные под стол или полотенцами отельными разлитую синьку вытирают и в коридор их выкидывают, все вокруг думают, что это русские.
Одну хохлушку на пляже все же встретили — девушка Юля. Из Москвы, правда. Полненькая, приятной внешности, вдвоем с подругой Сашей они ближе к полудню буквально вползли на пляж. Когда мы с ними разговорились, выяснилось причина, по которой они выглядят подбитыми медузами — в отеле подобралась дружная компания, человек пятнадцать, и каждый вечер дают стране угля. Мелкой крошкой. Девчонки хвалили анимацию, говорили, что пол — отеля до полуночи на ушах и не всегда после праздник заканчивается. Приглашали нас сегодня вечером за общий стол.