Повести и рассказы

Девушка встала. Ее вид совсем не соответствовал тому, что требовал изобразить капитан Бунке. Глаза Греты сияли. Она вздохнула глубоко, всей грудью, и, весело улыбнувшись, протянула капитану руку.

— До свидания… господин Бунке!

— До свидания… товарищ Грета, — ответил капитан, пожимая руку девушки. — До скорого свидания, дорогой товарищ.

Глава 25

Попель нервничает

С момента убийства лейтенанта Гольда прошло уже более суток, а убийца не только не был пойман, но и не установлен. Теперь майор Попель не сомневался в том, что капитан Бунке узнал в штандартенфюрере убийцу лейтенанта Гольда. Но ведь капитан ни слова не сказал об этом. Наоборот, он предупредил его, майора Попеля, о необходимости сохранить в особой тайне предсмертные показания Гольда. Этот капитан-танкист оказался не таким уж солдафоном. Сообразил, что убийство лейтенанта Гольда может оказаться не простой уголовщиной, а государственным делом.

Уничтожения Гольда, очевидно, требовали интересы рейха, но то, что штандартенфюрер взял на себя мелкую роль исполнителя, сбивало майора Попеля. Разве нельзя было выполнить это деликатное дело более бесшумным, даже законным способом! Майор сегодня утром радировал все свои соображения в Берлин фон Гейму. Попель был настолько осторожен, что сам потрудился над зашифровкой секретного сообщения своему берлинскому начальству. Но фон Гейм, видимо, не разделял подозрений своего подчиненного и ответил с присущей ему краткостью и энергичностью одним только словом «дурак». К сожалению, фон Гейм не всегда соблюдает необходимую осторожность и велел передать свой ответ майору Попелю открытым текстом, без шифра.

Дактилоскопическое исследование рукоятки и лезвия кинжала, которым был убит Гольд, показало, что все отпечатки, сохранившиеся на них, принадлежат широкой короткопалой руке капитана Бунке, подобравшего кинжал. С этой стороны путь к розыску убийцы утерян.

Предсмертные показания Гольда — все, что имело гестапо для установления личности убийцы. Они совпадают с теми сведениями, которые, пока что в устной форме, сообщил капитан Бунке. Допрос Брука казался майору единственной ниточкой, уцепившись за которую можно было бы размотать дело об убийстве Гольда. Но после категорического ответа фон Гейма Попель и думать не мог о допросе штандартенфюрера. А тут еще сам Брук пристает с розыском какой-то девчонки, удравшей из эшелона смертников. Далась ему эта Грета Верк! Сегодня в шесть обещал приехать за результатами. Майор взглянул на часы, сердито фыркнул и подошел к окну.

На письменном столе майора лежало подробное сообщение Зегерского отделения гестапо. Труп Греты Верк разыскан. Она вначале была убита осколком бомбы, а затем придавлена обвалившейся стеной сгоревшего дома. На трупе обнаружен золотой медальон с эмалевым портретом какого-то молодого человека. Медальон раздавлен, портрет очень сильно попорчен. Тело сфотографировано и похоронено, фотография и медальон будут в ближайшее время высланы майору Попелю.

Попель хмурится.

«Откуда у заключенной взялся золотой медальон, если ее десятки раз обыскивали, — криво усмехнулся майор. — Это какое-то недоразумение. Надо установить, чей портрет в медальоне».

За окном быстро опускались сумерки. Взглянув на утопающую в полутьме улицу, майор Попель поморщился: «Господин штандартенфюрер непростительно задерживается. А что если здесь, в кабинете, при закрытых дверях, спросить этого господина Брука, зачем ему понадобилось самому лезть в это дело с Гольдом? Нет, нельзя. На этом нетрудно сломать себе шею. Брук — крупная птица».

Майор почувствовал, как у него в груди нарастает чувство возмущения.

— Провалиться бы им, этим высокопоставленным дилетантам, — ворчал он, неслышной походкой шагая по темному кабинету. — Не умеют прятать концы. Об убийстве Гольда шушукаются по всему городу! Да только ли об убийстве Гольда перешептывались жители Борнбурга? Городок полон слухами о высадке русского десанта. Майор Попель в глубоком раздражении зашагал по комнате. Вместо того, чтобы заниматься поимкой русских разведчиков, он должен разыскивать эту девку, которая срочно понадобилась штандартенфюреру. А нет ли какой-нибудь связи между русскими разведчиками, убийством Гольда и интересом штандартенфюрера к Грете Верк? Обдумывая эту версию, майор подошел к столику с вещественными доказательствами и поднял застилавшую его ткань. Теперь на столике посредине, между финским ножом и листовками, лежали эсэсовский кинжал со следами крови Гольда и предсмертные показания лейтенанта. Майор Попель решительно передвинул кинжал, положил его рядом с обгоревшим финским ножом. Но показания Гольда оставил на старом месте. Ответ Гейма на донесение об убийстве Гольда не оставлял у Попеля никакого сомнения в том, что привлечь к этому делу штандартенфюрера Брука ему не позволят. Между тем именно Брук казался Попелю той ниточкой, потянув за которую можно было бы размотать весь клубок. Больше пока что не за кого зацепиться. Если бы было еще хоть что-нибудь, кроме этих молчаливых вещественных доказательств и неожиданно возникающих в ночи коротких, отрывистых позывных неизвестного радиста. О, если бы удалось поймать этого радиста или узнать, кто его скрывает. Но вот это-то как раз и не удается. Ведь по его, майора Попеля, приказанию окрестности Борнбурга и Грюнманбурга несколько раз прочесывались пехотными частями. Радиопеленгаторы дежурят круглые сутки. Днем и ночью по всей окрестности, по всем дорожкам и тропинкам ходят специально проинструктированные патрули. О каждом, кто прибыл в Борнбург и Грюнманбург в течение последних полутора месяцев, посланы специальные запросы и требования выслать их фотографии. Все силы брошены на поимку русских разведчиков и безрезультатно. Огромная невидимая сеть, ежечасно закидываемая Попелем, каждый раз возвращается пустою. Те, против кого она создана, с удивительной ловкостью проскальзывали сквозь ее ячейки. Ежедневно звонки фон Гейма, его настойчивые требования ликвидировать опасность, нависшую над Грюнманбургом, нервируют и, что греха таить, пугают майора Попеля. Он чувствует свое бессилие и не может признаться в этом. А тут еще этот штандартенфюрер со своей Гретой Верк. Наконец-то хоть сегодня можно будет покончить с этим делом.

Майору Попелю долго пришлось ожидать Эрнста Брука в этот вечер. Время подходило к полуночи, когда штандартенфюрер вошел в кабинет майора Попеля.

— Коллеге Попелю пришлось-таки долго меня прождать, — заговорщически подмигнул он настольной лампе, протягивая руку поднявшемуся навстречу майору. — Ничего, в свое время я целый вечер бесполезно просидел в пивнушке «Золотой бык», ожидая посланца господина фон Гейма. Так и не дождался. Извините, уважаемый, — обратился он уже прямо к Попелю. — Был разговор с Берлином, а там затянули ответ. Ну, что у вас интересного для меня?

— Интересное кое-что есть, — вежливо улыбнулся Попель, — но боюсь, что оно не покажется вам особенно приятным.

— Что-нибудь о Грете Верк?

— Да. Сообщение из Зегера.

Брук внимательно прочел бумагу.

— Это не та девушка, — сказал он, отбрасывая листок. — Это не Грета Верк. Пусть ищут Грету Верк.

— Почему не Грета Верк? — удивился майор. — Труп опознан охраной эшелона.

— Чепуха, — отрубил Брук. — Солдаты, охранявшие эшелон, не могли знать в лицо всех заключенных. Эти балбесы что-то спутали… Откуда у заключенных золотой медальон? Я ведь знаком с вашими молодчиками. Они охулки на руку не положат.

Попель промолчал, не зная, считать последние слова Брука похвалой или бранью в адрес гестапо.

— Это не Грета Верк, — уверенно повторил Брук. — Выходит, Грета жива, и ее надо разыскать. Продолжайте поиски.

Майор неуверенно пожал плечами.

— Знаете что? — воскликнул Брук. — Как только придут фотографии из Зегера, вы их передайте мне. Я сам хочу показать их фрейлин Шуппе. Уж она-то сразу узнает, Грета Верк погибла в Зегере или кто-нибудь другой.