Страница 13 из 26
М. К. Любавскому принадлежит приоритет в постановке ряда крупных проблем, изучение которых продолжается исследователями и в наши дни. Ученый задумал цикл исторических очерков по дореволюционной истории Башкирии. Многое было сделано, но многое осталось в набросках и планах. 22 ноября 1936 г. М. К. Любавский скончался в Уфе, где и был похоронен.
В августе 1967 г. дело по обвинению М. К. Любавского об участии в «контрреволюционном заговоре» было пересмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР. Ученый был реабилитирован посмертно. В сентябре этого же года ввиду того, что действительный член Академии наук Матвей Кузьмич Любавский был реабилитирован, Президиум АН СССР принял постановление: «Восстановить Любавского М. К. в списках действительных членов АН СССР». М. В. Келдыш в личном письме поздравил В. М. Ливанову с реабилитацией ее отца[217].
История дореволюционной россии в историко-географических трудах М. К. Любавского и его лекционных курсах начала XX в
Проблемы исторической географии России и расселения в трудах 1900-х гг.
Методологической базой историко-географических исследований в русской историографии конца XIX начала XX в. являлись позитивистские теории, которые получили обоснование прежде всего в широко распространенных среди историков России конца XIX начала XX в. (П. Н. Милюков, М. М. Ковалевский и др.)[218] идеях немецкой антропогеографии. Эти идеи в значительной степени обусловили повышенный интерес к исторической географии научной дисциплине, для которой вопросы взаимодействия природы и общества в прошедшие эпохи являются центральными.
Русских историков-«государственников» эта наука привлекала потому, что историко-географический аспект изучения прошлого давал возможность, по их мнению, добывать точные знания о прошлом, поскольку историческая деятельность находит объективное отражение в источниках по исторической географии (акты, географическая номенклатура, данные археологии, исторического языкознания и т. д.). Разрабатывая проблемы исторической географии, «государственники» второго поколения искали дополнительные аргументы в защиту основных положений «государственной» теории. Из двух частей «формулы государства» у позитивистов «власть плюс территория» в историко-географических исследованиях конца XIX начала XX в. на первый план выходит именно вторая. Эти работы ставили своей целью исследовать «материальный фундамент» государственной власти для обоснования закономерности появления такого института, как государство.
Возросший интерес к исторической географии, совершенствование приемов историко-географического изучения объясняются рядом причин не только социально-политического, гносеологического характера. Влияли и внутренние законы развития самой исторической науки. Историко-географическое изучение страны было связано с общей тенденцией специализации исторических исследований во второй половине XIX в. В 1870-е гг. стремление к изучению «областной», местной истории в историко-географическом разрезе определяло пристальный интерес к вопросам формирования территории, внутренней колонизации, поскольку, по мысли С. М. Середонина, одного из видных представителей этого течения, «история окраин есть в то же время история колонизации»[219].
Исходным положением при построении курса исторической географии, доведенного Любавским до конца XIX в., было признание выдающейся роли колонизации в формировании государственной территории России. Основная задача автора доказательство на конкретно-историческом материале тезиса о том, что русская история есть история непрерывно колонизующейся страны.
Главные концептуальные положения В. О. Ключевского о ходе, особенностях русской колонизации и ее влиянии на экономический и общественный быт русского народа были той основой, на которой выросли конкретно-исторические наблюдения М. К. Любавского. Значительное влияние на теоретическую основу курса оказали также идеи о характере русского исторического процесса в XIII–XVI вв., которые он развивал в это время параллельно с П. Н. Милюковым[220]. Наиболее полно они изложены во введении к курсу[221]. «В истории колонизации, считал Любавский, надо искать объяснение политическим делениям Руси в разное время… и объяснение разнообразию экономической деятельности русского народа в течение его истории, ибо многое тут зависело от занятий новых стран с новыми видами естественных богатств. Наконец, и племенное разнообразие уясняется из истории расселения русского народа»[222]. Таковы «внешние», по выражению Любавского, соображения, которые заставляют его связывать историю России с историей колонизации. Но еще важнее соображения «внутреннего» свойства, вытекающие из понятия об основной научной задаче исторической географии «выяснение влияния внешней природы на человека», изучение борьбы человека с ней, ее результатов.
Для историка главный вопрос истории колонизации страны это вопрос о том, как и почему русский народ «разбросался» на территории, далеко не соответствующей его численности. По его мнению, этот фактор для России стал сильным тормозом в ее культурном развитии, в экономическом, умственном и гражданском преуспевании[223].
Трактовка причин контраста между Россией и Западом, между «верхами» и «низами» русского общества, объяснение характера и формы политического устройства страны свидетельствуют о приверженности М. К. Любавского положениям «государственной» школы. Он считает закономерной для России XIV–XVIII вв. такую политическую форму государства, как самодержавие. В объяснении причин «непомерного развития» государственной власти Любавский исходит из развивавшихся им одновременно и параллельно с П. Н. Милюковым положений (абсолютизм следствие необходимости того, чтобы государственная власть взяла на себя заботу об общих интересах «разряженной, а потому податливой массы» народа в период чрезвычайно напряженной военной деятельности)[224].
При создании работы привлекался самый разнообразный и широкий круг научных исследований: по истории колонизации отдельных земель, по исторической географии Древней Руси, литература справочного характера. В тексте курса использованы наблюдения и выводы, почерпнутые из исследований видных отечественных антропологов и этнографов (Д. Н. Анучин, Г. Н. Потанин и др.), археологов (А. С. Уваров, А. А. Спицин и др.), языковедов (А. А. Шахматов, В. Ф. Миллер, К. Р. Брандт), географов (П. П. Семенов Тян-Шанский, А. А. Воейков, Л. И. Мечников, Л. Н. Майков), почвоведов (В. В. Докучаев, Ф. И. Рупрехт), экономистов (А. А. Риттих, А. А. Кауфман).
Привлекался огромный массив источников из всех основных отечественных и зарубежных (немецких, польских, венгерских) изданий XIX в. Широко использовались картографические источники XV–XIX вв., данные топонимики. Исследователю удалось реконструировать исторические факты, картины колонизационных процессов с помощью умелого использования, детального сравнения данных разнотипных источников об одном и том же событии, исторической ретроспекции.
В историко-географическом обозрении России, которое дал М. К. Любавский, охвачены огромные территории: Вологодский и Архангельский край, Дон, Кубань, Терек и Левобережная Украина, Поволжье, Сибирь, Урал, Казахстан и Дальний Восток. Историю колонизации этих районов он рассматривал не столько в хронологическом порядке, сколько по направлениям «колонизационных потоков».
В 24 главах исследования содержится богатейшая россыпь конкретноисторических наблюдений: о причинах, источниках, формах, путях, особенностях, темпах русского колонизационного процесса на различных этапах исторического пути России. Вопросы эти М. К. Любавский решал очень гибко, убедительно показывал и доказывал, что в зависимости от конкретно-исторических условий, в которых находилась страна, от целей и задач, стоявших перед народом и государством в освоении определенного географического района, преобладала та или другая форма («вольнонародная», «правительственная», «монастырская») [225].
217
Семейный архив В. М. и Г. В. Ливановых.
218
Середонин С. М. Историческая география. Лекции, читанные в СПб. Археологическом институте и стенографически записанные. СПб., 1906–1909. С. 5.
219
Мацков Л. Н. Заметки по географии Древней Руси. М., 1974. С. 17–18.
220
ЛюбавскийМ. К. Историческая география России в связи с колонизацией. М., 1909. С. 12.
221
Там же. С. 78.
222
Там же.
223
Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. 4-е изд. СПб., 1905. С. 148, 139; Любавский М. К. Историческая география России… С. 11–12.
224
Любавский М. К. Историческая география России… С. 68, 177–178, 205, 235, 275, 289, 295.
225
Там же. С. 131.