Страница 3 из 18
День начинался явно неудачно. Вадик проспал зарядку с отцом. Родители ушли на работу.
После завтрака Вадик покрутился возле Галинки, нарисовал ей кошку с огромными круглыми глазами и получил позволение рассмотреть кроватку, от которой Галя не отходила ни на минуту.
Вот так да! Мама говорит, что это, в самом деле, Женя Рузина помогла выдумать. Особенно хороши были блестящие никелированные прутики. Вадик даже лизнул их языком. Но когда он начал исследовать, прочно ли сделана кровать, Галя, почуяв опасность, отобрала у него игрушку.
В это время почтальон принес газеты. Вадик обычно был первым в доме читателем. Правда, он путал еще букву «р» с мягким, знаком, но в картинках разбирался основательно. На первой странице он увидел цепочку новеньких автомобилей, выезжающих из заводских ворот.
На мамином и папином заводе делают моторы для автомобилей. А он, Вадим Чудненко, как только немножко подрастет и станет хотя бы по плечо отцу, непременно пойдет на автомобильный завод. Это решено. Пожалуй, автомобильный завод можно променять на самолетный. Еще он собирался пойти капитаном на пароход или на военный крейсер. Хорошо бы также научиться строить железнодорожные мосты и дома в двадцать восемь этажей. Одно плохо — он считается еще маленьким. Маленькому никем нельзя быть, даже школьником.
На второй странице сверху были помещены две фотографии. С одной из них смотрели знакомые, улыбающиеся глаза — самые дорогие на свете.
— Мама… Ой, бабушка, посмотри! Мама в газете нарисована, — закричал Вадик так громко, что бабушка испугалась.
— Она! — сказала бабушка, рассмотрев портрет. — «Содружество», — прочитала она заголовок статьи. — Гляди-ка, Вадим, — здесь и тетя Аня.
Бабушка с Вадиком долго рассматривали портреты. Затем началось чтение.
Статья для Вадика оказалась непонятной, и он опять заскучал. Следил, как шевелились тонкие бабушкины губы, как двигались морщины на щеках. А морщин-то у нее! Все лицо из одних только морщин.
— Бабушка… а почему здесь и тетя Аня?
— Вот те на. Читала, читала, ничего ты в толк не взял.
Он надул было губы, но молчать не смог.
— Бабушка… расскажи, бабушка.
— Содружество, понимаешь?
— Нет, не понимаю, — признался он.
— Содружество — это… — Она махнула рукой. — Подрастешь, поймешь.
Вадик ждал. Теперь ему уже непременно надо знать, что такое содружество. Взрослые всегда думают, что маленьким можно жить и ничего не понимать. Не такой уж он маленький!
— Вот ты дружишь с Женей Рузиной…
«Я с ней не дружу», — хотел возразить Вадик, но не решился. За такие слова папа на днях сделал выговор!
— Это называется дружбой. Понял? А содружество — это… содружество… гм-м… Не вертись, сиди хорошенько. Всегда ты с вопросами!
— Не знаешь? — искренне удивился он.
— Слушай, что пишут, — рассердилась бабушка, — не перебивай. — Она ткнула пальцем в газетный лист.
Вадик слушал, хмурился.
— Тетя Аня подсказала нашей маме, как надо работать. И мама стала вместо двух моторов делать четыре.
Содружество… Оно попадалось всякий раз, когда речь шла о станке, о материалах и деньгах, которые сберегли для завода мама с тетей Аней «в результате содружества».
Потом бабушка догадалась сказать: «Одна помогает другой», и Вадик понял.
Отправившись на улицу, он созвал приятелей, торжественно спросил:
— Вы знаете, что такое со-дру-же-ство? Не знаете, да? Подрастете, узнаете!
Гулял Вадик долго и с удовольствием. Может быть, он гулял бы еще дольше, но на улице появились школьники с сумками и портфелями. Женю Рузину он заметил издали. Она шла среди подруг, громко смеялась вместе с ними, потом отделилась от остальных, кивнула, как большая: до свидания, мол, — и пошла к дому. Смущение боролось в Вадике с желанием побежать навстречу Жене и закричать: «Знаешь, что такое содружество? Ты видела наших мам в газете?»
Женя шагала намеренно неторопливо, держала голову гордо приподнятой. Если бы хоть раз посмотрела в его сторону, он сейчас же заговорил бы. Нет, Женя прошла с таким видом, как будто его, Вадика, совсем не было у дверей дома.
Вадику стало холодно и грустно. Невеселые мысли тревожили его. Женя, без сомнения, лучше бабушки знает, что такое содружество. Женя могла все объяснить. С ней можно и поиграть в это самое содружество.
Гулять расхотелось. Дома Вадик равнодушно выслушал выговор бабушки за слишком долгую прогулку, съел все, что она подала на обед, и пошел отдыхать. Он разделся, без напоминания бабушки снял чулки и лифчик, хотя был искренне убежден, что снимать их не к чему, ведь через час надо будет снова надевать. Заснул он не сразу. На боку лежать неудобно, на спине тоже. Очень неприятно, что Женя не взглянула на него. Она не хочет знаться. Он обидел ее и тетю Аню.
Теперь бы он этого ее сделал. Папа любит говорить: «Если у тебя десять верных друзей ты в десять раз сильней и умней». Папа всегда говорит правду.
…Вечером Верочка Рузина вбежала в квартиру довольная. В руках она держала никелированную кроватку, как у Галинки. За девочкой вошел папа Чудненко. В коридоре их встретил Вадик. Он кинулся к отцу с радостным криком, но, увидев кроватку у Веры, остановился и замолчал.
— А мне? — тихо проговорил он.
— Тебе? Вот так раз! Что ж ты будешь в кроватку укладывать? Паровоз? — в голосе отца слышалась явная насмешка. Вадик покраснел.
Отец повел Веру в комнату Рузиных.
— Принимай, Женя, сестричку. Сегодня я ходил за ней в садик.
— Где же мама? — забеспокоилась Женя.
Вадик выглядывал из коридора, не решаясь переступить порог. Он боялся, что Женя его прогонит.
— Ваши мамы уехали за подарком. Получили зарплату да еще премию за…
— За содружество? — не утерпел Вадик.
— Вот, вот! — рассмеялся отец; — За экономию металла.
— Кому… подарок? — спросила Женя.
— Всем. Всем нам.
— А какой, папа, подарок? — заинтересовался Вадик.
— Н-не знаю, хитро улыбнулся отец. — Привезут — увидите.
Вадик долго ходил за отцом, выпытывая, какой же будет подарок. И почему всём? Если папа знает, что всем, то знает и какой. И почему привезут, а не принесут?
— Перестань! — прикрикнул отец. — Имей терпение.
Если папа сказал, «перестань», лучше перестать. Иначе можно угодить в угол. И плакать будет нельзя — папа очень не любит слез.
Сперва Вадик считал минуты, а потом стал расспрашивать отца о содружестве и услышал столько интересного про завод, про рабочих и инженеров, что прозевал самое главное.
Когда послышался крик Жени: «Привезли! Привезли!» — он бросился к окну и увидел грузовик, в кузове которого стояло что-то большое, покрытое материей, и рядом были грузчики.
— Подарок! — изо всех сил закричал Вадик, бросаясь к двери.
— Оденься, — приказал папа.
Вадик одевался так торопливо и потому так досадно долго, что встретил подарок уже в дверях.
— Осторожнее, пожалуйста, осторожнее! — суетилась Женя, забегая то справа, то слева.
Покупку внесли, поставили к стене под картиной. Все окружили подарок. Анна Александровна сняла матерчатый чехол.
— Это пианино, — уверенно определил Вадик.
Пианино блестело, его зеркальная поверхность слегка туманилась. Бабушка взяла белую тряпочку и стала вытирать. Папа включил свет. Отблески заиграли на крышке пианино.
Папа сказал:
— Наши мамы купили подарок для всех. Хороший подарок. Спасибо нашим мамам.
— Спасибо! — хором закричали ребята.
— Баловаться и трогать без разрешения нельзя, — продолжал папа. — Вы все будете учиться играть. Будете крепко дружить. А кто не захочет жить в дружбе… — папа взглянул на Вадика. Вадик опустил глаза, — тому не будет позволено играть на пианино.
Вадик чувствовал, что все смотрели на него.
— Я думаю, таких среди вас не найдется, — закончил папа.
— Конечно, нет, — подтвердила Женя и обратилась к Вадику. — Пианино будет стоять у вас, но оно общее, — пояснила она. — Понимаешь, для всех.