Наступление на Сохо

— Да, чтобы я выглядел не совсем уж смешно.

— Уходи первым, — предложил Болан. — Я пойду своей дорогой.

Их руки сошлись в крепком рукопожатии.

— Я заметил отличное место, где можно взобраться на стену, — сказал Таррин.

Болан улыбнулся, давая понять, что к нему вернулось доброе настроение.

— Я тоже. Спасибо, Лео, удачи тебе.

— Взаимно, — ответил Таррин и быстро пошел прочь.

В конце аллеи он обернулся, помахал рукой и исчез в толпе туристов.

Болан пошел тем путем, который наметил себе раньше: пройдя мимо «бифитеров» и их воронов, он направился к тому участку крепостной стены, где кладка слегка обрушилась и стена оказалась ниже.

Неожиданно где-то впереди, за стеной, послышался прерывистый треск автоматов. Болан подпрыгнул и, ухватившись за древние камни, подтянулся и посмотрел поверх стены.

Внизу разгорался настоящий бой. Грохот тяжелых «томпсонов» перекрывали сухие хлопки более легкого оружия. Болан понял, что противники схлестнулись всерьез.

Лео оказался прав: зрелище было прелюбопытным.

Болан забросил ногу на стену и тут обнаружил вторую, не менее любопытную картину: прямо перед ним, у подножия стены, группа вооруженных людей стояла полукругом перед большим черным лимузином, обеспечивая прикрытие дородного седовласого мужчины, выходившего из салона машины.

Болан без труда узнал Арни Кастильоне. В руке Мака появилась «беретта», и он громко позвал:

— Арни!

Кастильоне повернулся и увидел Смерть. Челюсть у него отвисла, и капо замер, глядя, как его живой щит рассыпается под ударами 9-миллиметровых пуль «беретты». Наконец он остался один на один с Боланом. Бормоча «его надо убить, его надо убить…», Арни нагнулся за револьвером одного из телохранителей и тут услышал спокойный голос Болана:

— Поздно, Арни, ты уже умер.

В мгновение ока он оказался на крыше лимузина, короткое пламя вырвалось из ствола «беретты», и что-то чудовищно большое и горячее вошло между глаз Арни, раскалывая его голову пополам.

Болан спрыгнул с машины и бросился в сторону улицы, подальше от суматохи разгоравшейся перестрелки. Приближаясь к перекрестку, он с облегчением увидел маленькую машину Энн Франклин. Она ждала его на своем посту.

Мгновенно взвесив все «за» и «против», Мак стиснул зубы и решительно направился к машине. Энн открыла ему дверь, и Болан опустился на переднее сиденье. Машина сорвалась с места. Мак бросил на девушку быстрый взгляд и увидел на ее лице такое же напряженное, застывшее выражение, как и тогда, когда она увозила его из порта в своем «ягуаре».

Энн не проронила ни звука, и Болан также молча принялся вставлять новую обойму в «беретту», как вдруг почувствовал холод пистолетного ствола, приставленного к его затылку.

Болан выругался про себя, потому что принял неверное решение. Но когда он заговорил, его голос зазвучал спокойно и уверенно.

— Наконец-то, майор, мы сможем побеседовать с вами в нормальной обстановке.

За спиной Болана раздался короткий сухой смех, и голос майора Стоуна подтвердил его подозрения.

— Почему вы так уверены что это я? Отвечайте, мистер Болан.

— Мне все стало ясно совсем недавно, — ответил Болан. Он искоса метнул взгляд на Энн, вцепившуюся в руль машины, и добавил: — Да, все ясно.

— О, Мак! — растерянным жалким голосом воскликнула она.

— Прошу вас Энн помолчите! — оборвал ее майор.

Болан невозмутимо продолжал.

— Мне становится смешно, когда я вспоминаю ваши сетования по поводу безопасности персонала и членов клуба. Все это время, еще до появления здесь Ника Триггера, вы бессовестно шантажировали их. Зачем я вам понадобился, майор? Или Ник пытался отнять у вас прибыльное дело.

— Заткнитесь, Болан, — отрезал майор. — Передайте мне ваш пистолет, потихоньку, вот так!

Болан подчинился приказу и стал размышлять о своих ошибках, пока Энн, как опытный гонщик, гнала машину по улицам Лондона. Дважды им пришлось остановиться, причем второй раз чтобы пропустить колонну полицейских автомобилей, направлявшихся в сторону Тауэр Хилла. Каждый раз Болан спрашивал себя, не пора ли использовать такой удобный случай и попытаться бежать, и каждый раз он отказывался от своих планов, как любой человек, в душе которого, несмотря на неминуемую гибель, всегда таится надежда на чудесное спасение. Мак подумал, что вряд ли стоит приближать собственную смерть. Он решил ждать.

Но по дороге чуда не произошло, и когда машина остановилась перед «Музеем де Сада», в Болане окрепла уверенность, что ничего, кроме мучительной смерти, ему уже не светит. Выходя из машины, он содрогнулся, вспомнив камеры пыток. В сопровождении майора Стоуна он подошел к двери и обернулся: Энн, конечно, осталась сидеть в машине.

— Наш договор разорван, — крикнул ей Мак. — Чуть позже вы сможете полюбоваться на последствия.

Энн даже не шелохнулась, глядя прямо перед собой отсутствующим взглядом. Майор грубо сунул в спину Маку ствол пистолета и втолкнул его в дверь…

Ник Триггер стоял возле бара в зале приемов и пил джин прямо из горлышка. При виде Болана, входящего в зал, выражение животного ужаса исказило его лицо, но увидев за ним майора с пистолетом в руке, он вскрикнул от радости, со всех ног подбежал к Болану и ударил его в лицо.

— Поганое дерьмо!

Болан покачал головой и ответил:

— Должно быть, ты в этом хорошо разбираешься, Ник.

Майор резко оттолкнул Триггера.

— Сейчас не время! — сухо заявил он. — Отойдите! Вы забываете, насколько опасен этот человек!

— Он прав, Ник, — вмешался Болан. — Тебе представится возможность посмотреть, как он будет вить из меня веревки.

— Ты у меня еще взвоешь, — пообещал майор и, подталкивая Болана в спину, повел его дальше. В гаремный зал они вошли через знакомые Болану двери в виде половых губ. Это означало возвращение в чрево — не только смерть, но стирание самой памяти о жизни.

Остановившись перед лестницей в слабо освещенном «предбаннике» гарема, Болан сказал:

— Вам никогда не удастся сунуть меня в ваши колодки живым, Стоун.

— А вот тут вы ошибаетесь, Болан, — ответил майор.

Мак увидел, как над его головой взлетел ствол пистолета. Он успел отклониться, и удар пришелся по плечу. Болан тут же перестал чувствовать руку, повисшую плетью. Но он, как регбист, нырнул вперед, и все трое, сцепившись в клубок, покатились по полу.

Ник Триггер пытался придушить Болана, навалившись на него своим толстым брюхом. Мак ужом вертелся под ним, пытаясь первым встать на ноги. Он отбросил Ника, откатился в сторону, но тут пистолет майора поднялся второй раз и с глухим стуком обрушился на голову Болана.

Болан со стоном рухнул на пол и перевернулся на спину. Он был оглушен, обессилен, но в сознании. Его подхватили под руки и поволокли под аккомпанемент площадной брани Ника Триггера и прерывистое, хриплое дыхание майора Стоуна. Болан почувствовал, как с него сдирают одежду, и откуда-то издалека, словно из тумана, послышался голос Ника Триггера:

— Какого черта! К чему столько хлопот?

Однако майор испытывал непреодолимое желание совместить приятное с полезным. Даже находясь на дне темного колодца, каким было его полубессознательное состояние, Болан испытал настоящий шок, осознав всю глубину порочности этого человека.

— Уж не хотите ли вы отказать мне в маленьких радостях, друг мой? — обратился Стоун к Нику. — В конце концов, это вы настояли на немедленных действиях. Лично я подождал бы еще день-два ради Энн.

Болан почувствовал сильное головокружение, перед глазами все поплыло, но он все же услышал ответ Ника.

— Черт побери! Сейчас не время утолять свои низменные инстинкты ни вам, ни вашей падчерице! Вы уже избавились от двух ублюдков, но я-то по-прежнему нахожусь в затруднительном положении. Мне нужна голова этого типа, к черту ваши сексуальные выверты!

Едва ли майор слышал его. Тяжело дыша, он надевал на голову Болана холодный металлический обруч. Мак пытался вывернуться, но сил не было, и майор прижал его к полу коленями.